История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 107

В основе семейного быта осетин лежит уважение к старикам и вообще людям преклонных лет. Уважение это простирается до того, что каждый считает непременной обязанностью встать при входе старшего и приветствовать его, даже если он более низкого происхождения. Такая учтивость соблюдается в семье с особой строгостью.

Женившись, осетин сразу сдает хозяйство на руки жене. Сами мужчины не занимаются хозяйством, и если работают, то не больше трех дней в неделю: вторник, среду и четверг. В пятницу осетин не работает, потому что это Майрам-бон, День святой Марии (Богоматери), в понедельник – потому что это начальный день недели, в воскресенье – потому что это день Божий. В субботу осетины торжественно снимают шапки и в течение целых суток остаются с непокрытой головой. Лишь крайняя необходимость может заставить работать в пятницу и субботу, и разрешение на это осетин должен купить кровью тучного барана, которого он приносит в жертву, а его мясом угощает ближайших соседей.

Впрочем, в субботу разрешается только зиу — работа по приглашению, без оплаты: женщин на жатву, мужчин на покос. Такие приглашения делаются людьми зажиточными, и только когда свои руки не успевают. Пригласивший готовит много араки, пива и вина. Рано утром в субботу хозяин идет по домам приглашенных и будит их. Те приходят и начинают с насыщения желудков, а уже потом работают. На восходе солнца поют песнь весне, в которой хвалят весенние дни. В ожидании хорошего обеда осетины работают неутомимо. Пироги с сыром и маслом, вареники, подслащенные медом, и напитки вознаграждают работников за труд. Ужин еще изысканнее: закалывают одного или нескольких баранов. Накормив работавших досыта и поблагодарив, хозяин рассылает остатки ужина по домам трудившихся ^[170].

Неутомимо трудясь ради угощения, осетин ничего не делает у себя дома. Развлекается верховой ездой, джигитовкой или, куря трубку, стругает палочку. Мужчина любит рассказывать сыну о своих подвигах и воровстве в молодые годы, хвалится награбленной добычей и числом пленных, проданных им в неволю, наконец, внушает ему преследовать кровной местью род, издревле ему враждебный. О труде и хозяйстве он не думает сам и не учит думать детей. Все хозяйство лежит на женщине. Женщина с утра и до вечера занимается изготовлением того, что необходимо в хозяйстве: ткет сукно на чуху мужу, шьет башмаки, делает бурки, чехлы на ружья, ножны для шашек и т. п. Она же исполняет все полевые работы.

В награду за пользу, которую она приносит семье, женщина не имеет не только уважения, но и благодарности. «Женщина, – говорит осетин, – проклята Богом и на этом свете никакой пользы не приносит, как ни к чему не годная. Мужчина, напротив, это краса природы: он сильное и свободное существо, все может произвести, все приобрести, все сделать».

Там, где сила и ловкость, удальство и грабеж с оружием в руках составляют основу жизни, женщина, конечно, теряет в глазах мужчины и находится в рабской зависимости от него. Осетин покупает жену как товар, может купить себе две или три жены, если имеет на это средства, и потому обращается с ними сурово, стараясь на каждом шагу показать свое превосходство и презрение к женщине. Мужчину можно обругать как угодно, сравнить с каким бы то ни было животным – он не обидится, но назовите его ус — женщина, он примет это за тяжкое оскорбление. Чтобы предохранить себя от этого ужасного прозвища, он не носит красного цвета – принадлежности женского пола. Исключение составляют только старики – они одни могут носить одежду какого угодно цвета.

Жена не называет по имени не только мужа, но даже братьев и других родственников. Имея в виду мужа, она говорит обычно на лаг — что означает наш господин, наш муж. Если женщина в присутствии других женщин по ошибке назовет по имени мужа или одного из его родственников, то подвергнется общему осмеянию.

Осетинская женщина быстро стареет: в двадцать, много в двадцать пять лет она уже совсем старуха. Лицо ее обрюзгло и покрыто морщинами, груди отвисают до пояса, живот опущен, впрочем, последнее считается признаком красоты. Осетинская женщина любит посплетничать, в особенности во время полевых работ, на которые сходятся все соседки. В разговорах они очень часто называют друг друга не собственными, а нарицательными именами: сав-гиз (черная девка, одно из почетных имен), бабиз (утка) и пр. Осетинки не прячутся от глаз мужчины – ни своего, ни постороннего и при всей дикости их мужей пользуются известной свободой действий – в некоторых местах даже с излишеством, не возбуждая ревности мужа. Последний, будучи полновластным господином своей жены, может прогнать ее от себя когда вздумается.

В прежнее время муж имел право убить жену за неверность, но должен был ясно доказать, что она виновна в прелюбодеянии, в противном случае ему грозила кровная месть ее родственников. Соблазнитель редко испытывал на себе мщение мужа – если он брал в рот обнаженную грудь женщины, называл себя ее сыном и клялся, что не будет в дальнейшем испытывать к ней порочных чувств, всякое мщение прекращалось. Соблазнивший девушку должен был жениться на ней или заплатить родителям столько, сколько назначат судьи.

Развод допускается, и причин для него весьма много. Муж может отослать бездетную или просто надоевшую жену к ее родителям, не спрашивая ни у кого согласия или позволения. Если осетин, прогоняя жену, даст ей что-то на пропитание, это доказывает его прекрасные душевные качества. Чаще же всего женщина уходит из дома нагая, оборванная и без всяких средств к существованию. Если у изгоняемой есть дети, отец обязан назначить на их пропитание определенные средства деньгами или скотом. Разведясь с женой, осетин берет себе другую женщину, даже вдову родного брата, и живет с ней без всяких церковных обрядов.

Плата за убийство женщины составляет половину платы за мужчину. Дочери осетина наследства не получают: они сами выступают товаром, которым торгует отец, плачущий при рождении дочери и торжествующий при рождении сына ^[171].

Рождение младенца сопровождается у осетин некоторыми особенными церемониями. Чем богаче и сильнее отец новорожденного сына, тем больше собирается у него охотников попировать за счет хозяина. Накануне родов в дом собираются родные и знакомые обоих супругов, причем мужчины, преимущественно молодые парни и мальчики, размещаются в одной половине сакли, а замужние женщины и старухи в другой, девушки не допускаются. Каждая женщина несет по три масляных пирога, по обычаю вырываемых из рук мальчиками. Когда женщина почувствует приближение родов, самые близкие родственницы уводят ее из дамского общества в особую комнату. Больная остается только с одною бабкой, и все без исключения присутствующие удаляются. От женщины требуется невероятный стоицизм – как бы ни были мучительны роды, до разрешения от бремени роженица должна быть совершенно спокойной и не произносить ни одного слова, не допускать ни одного стона.