– Что?
– Ты же знаешь, что уже двадцать лет я ищу золото инков? Знаешь?
Александр кивнул.
– Двадцать лет, Алехандро. Двадцать! Я измучился.
– Так, может, его и не существует вовсе?
– Как это, не существует? Я его нашел! – он снова рассмеялся. – Оно здесь, рядом.
– Нашел золото? Здесь? В этих горах?
– Да. Наконец-то боги сжалились надо мной.
– Я рад за тебя, – сказал Александр холодно и безучастно.
Иван бредит. Иван болен. Иван опасен, в конце концов. В таком состоянии у человека нарушается восприятие реального мира, он дезорганизован и агрессивен.
– Ты не веришь мне?
– Верю. Но меня не интересуют богатства инков, Ваня. И я не понимаю, при чем тут твоя дочь? Зачем ты… убил… э-э… пожертвовал ею?
– Затем, чтобы боги указали мне, где спрятаны сокровища!
– И они тебе указали?
– Да! Через два дня после похорон моей девочки я нашел золото инков!
– Разве эти богатства стоили того, чтобы… отдать богам Камилу? – Александр почувствовал, как злость закипает в нем.
– Если бы ты видел, сколько там всего! Уникальные изделия, золото, драгоценные камни.
– И что ты со всем этим будешь делать?
Иван вдруг умолк. Этот вопрос смутил его. Он растерянно посмотрел на Александра.
– Не знаю. Я не думал об этом.
– Ты не думал об этом?! Надо же! А Камилы больше нет. Об этом ты подумал?
– Если бы ее жертва не была угодна багам, они бы не открыли мне свои тайны, не показали место, где спрятаны сокровища. Значит, они приняли ее жертву. Ей хорошо.
– А тебе?
– Мне тоже хорошо.
– А Ольге?
– О! Ольга… Я люблю ее.
– Я знаю, что ты любишь ее. Но она страдает. Разве можно причинять страдания любимому человеку.
Он задумался.
– Ты прав. Ольге плохо. Но если бы она знала… Если бы понимала, что наша девочка нужна богам, она бы так не страдала.
– Каким богам, Ваня? Перестань прикрываться богами. К тому же инки… настоящие Инки… никогда не убивали своих детей! Ты бредишь. – Он не выдержал, закричал.
Иван поднял с земли тяжелый камень и пошел на Александра.
Невысокий Иван против крепкого рослого Александра. В такие минуты сумасшедшие чувствуют звериную силу. Надо было что-то делать. Он не увернется.
– Ладно-ладно, – тихо сказал он. – Успокойся. Я верю тебе. Твои жертвы были не напрасны. В конце концов, и Зина сказала мне, что…
– Зина? Сказала тебе? – он удивился и опустил камень. – И где ты ее видел?
– В Саксайуамане.
Иван покачал головой: не понял.
– Когда я приезжал к тебе три дня назад, помнишь?
Иван кивнул.
– Потом я поехал в парк. Возле стены задремал. Ну… Пришла Зина. Говорила со мной.
– И что она сказала?
– Что ей там… – он пожал плечами: не знал, где это – «там»… – хорошо. Что Камила рядом с ней. И что они ждут тебя. Чтобы поменять кожу. Потому что без тебя они не могут сделать это.
– Она так и сказала? – спросил он удивленно, и глаза его посветлели.
– Да. А я ведь подумал, что это сон.
– А это реальность, – заключил Иван.
Он сел на землю, раздумывал.
– Мы поедем с тобой в больницу, Ваня, – осторожно предложил Александр.
Иван покачал головой: нет.
– Надо же как-то выходить из этой ситуации. Что ты собираешься делать?
– Ты подсказал мне выход.
– Я?
– Да. Вернее, Зина. Зиночка Кусаинова. Все равно они догадаются.
– Кто «они»?
– Они. Люди. Вы все. Глупые полицейские. Ведь Хасим догадался. Но вы никогда не поймете, почему я так поступал. Это высшие силы! Вам, простым смертным, не понять.
– Ваня, о чем догадался Хасим?
– Что это сделал я. И он понял, почему я так сделал. Девочка моя стала подношением богам. Он звонил мне. Дал три дня, чтобы я явился в полицию и признался в содеянном. Иначе он сам это сделает. Но он не знал, – Иван снова хитро прищурился, – что мне уже было все равно. Я нашел то, что искал! Двадцать лет, Саша! Это главное.
– Хасим умер.
– Умер? Я не знал. Отчего?
– Наверное, от горя. Сердце не выдержало.
– Он любил Ольгу. А она любила меня.
– Она и сейчас тебя любит. Беспокоится. Ты ушел из дому и не появляешься. Надо вернуться, Ваня.
Он покачал головой.
– Нет. Меня ждут Зиночка и Камила.
Он поднялся с земли, отбросил камень.
– А Хаймеса я не убивал. Нет. Я бы не смог. Я не убийца. А его жертва не нужна богам!
– Что же случилось? Почему он погиб?
– Мы разругались. Уже стемнело. Там… ты же был там… Место такое, что… Чуть оступишься и попадешь в ущелье. Он разгадал мою тайну: понял, почему я так поступал. Сказал, что будет меня лечить, что я болен. Уговаривал.
– Он сказал правду. Ты болен, Ваня.
– Мы разругались, – снова повторил Иван. – Он оступился и… Я не успел. Хотел помочь ему. Но не успел. Я очень плакал, Саша. Я стоял над ущельем и плакал. А потом ты приехал, мы все искали его. Я все время плакал. Потому что знал, где он, и не мог рассказать. Хаймес… он…
И внезапно, не договорив фразу, Иван очень быстро рванул к ущелью. Не к тому, что было прямо за ними, а к дальнему. Метрах в ста от того места, где они находились. Побежал.
Александр растерялся. Не сразу понял, что случилось.
– Ваня, не надо, – крикнул он ему вдогонку.
У неровной скалы Иван на мгновенье остановился, обернулся:
– Спасибо, Саша.
Махнул рукой и исчез. Ушел в другой мир. К Зине и Камиле.
Александр сидел долго, закрыв лицо руками. Потом встал, подошел к ущелью, заглянул вниз. Тело Ивана казалось маленькой точкой. Лишь полоска на куртке блеснула в лучах солнца, но и этот блеск постепенно пропал, смешав флуоресцеин с землей, камнями, грязью.
Александр посмотрел на часы. Прошло полтора часа с момента, как он пришел сюда. А казалось, что вечность. Он встал, подошел к другой расселине, той, где он видел проем. Нет, никакого отверстия не было. Ровная скала.
Не может быть! А если попробовать спуститься? И пройти к тому месту, куда указывал луч? Куда указывал луч! Ведь он же указывал, да?
Спуститься здесь (кустарники помогут зацепиться), боком, потом пройтись по приступку. Э-э… Опасно. Или все же попробовать? А с другой стороны, зачем рисковать? Ну, есть там проем и что? А за ним другая скала.