Право на любовь - читать онлайн книгу. Автор: Алена Сказкина cтр.№ 81

Рыжий передвинул пешку.

— Насущных вопроса всего два, — Рик, не задумываясь, ответил на ход карателя. — Первый — прорываться к союзникам или удерживать крепость?

— И? — я с надеждой посмотрела на друзей, слишком устав, чтобы соображать самой. К счастью, они смилостивились и не стали издеваться над полудохлой ящерицей.

— Нас не выпустят. Кольцо сомкнулось — к полуночи, а то и раньше враги будут у стен Подковка. Бывшие пленники ослаблены, множество раненых, нехватка снаряжения. Если решимся на прорыв, понесем огромные потери.

— Героям бравым поем мы славу! — промурлыкал Кристофер, дерзко размахнулся фигурой. — Эх, кто не рискует…

— Есть оправданный риск, а есть самоубийство, — сухо заметил Рик. — Тебе шах.

— Мы сможем продержаться? — я зябко обхватила плечи руками, чувствуя в захлопнувшейся ловушке ледяное дыхание серебра.

— Если они решат штурмовать крепость, весь город утонет в крови. Кадмия неплохо постаралась, укрепляя стены заклинаниями и артефактами. Вряд ли западные завоеватели по достоинству оценят ее инициативу, — дракон заинтересованно прищурился. — С их стороны логичнее осадить замок, попытаться взять защитников измором. В подвалах подозрительно мало запасов провизии, — Рик неожиданно усмехнулся. — Правда, враг не рассчитал, что среди нас окажется охотница, да еще из местных. Если Галактия не подведет, сумеем перезимовать. Мат через три хода.

Крис недоуменно посмотрел на доску, раздраженно смахнул фигуры, принялся собирать игру в коробку.

— А второй вопрос?

— Что делать с Кадмией?

***

Сырой камень дышал стынью и безнадежностью. Дрожащий огонек керосиновой лампы освещал выщербленные скользкие ступени и потемневшие от влаги стены с редкими ржавыми кольцами для факелов, тяжелую чугунную решетку впереди.

Я непроизвольно замедляла шаг, так и не приняв окончательного решения, что делать с Кадмией и ее драконами? Боясь этого решения, абсолютной власти над чужими судьбами.

Тридцать враждебно настроенных магов под боком не лучшее соседство. А в условиях осажденной крепости и вовсе пороховая бочка, способная рвануть в любой момент. Вчера капризный повеса Шанс выбрал мою сторону, но кто угадает, куда склонятся шаткие весы удачи в следующий раз?

Риккард не сказал вслух, но я понимала, каким оказался бы приказ северного командора, будь он на моем месте. За спиной нельзя оставлять врагов, нельзя давать им возможность поквитаться с тобой, да? Жестокая необходимость. Мне не хватало твердости, чтобы сделать этот выбор.

Дежуривший в караулке-каморке перед казематами тюремщик надавил на рычаг. Натужно заскрипела цепь, поднимая решетку. Кристофер молча снял с крюка нужный ключ.

Замок окружен, и неизвестно, сколько продлится осада. У нас едва хватает припасов, чтобы прокормить собственных воинов. А драконы Кадмии бесполезны даже в качестве заложников: сомневаюсь, что леди Иньлэрт согласится торговаться со мной. Глупо проявлять милосердие к врагу, когда мне прежде следует заботиться о друзьях и подданных.

Тихо, монотонно капала вода. Потрескивал фитиль лампы. Спасаясь от света, в щель шмыгнула мокрица.

Я представила переполненный госпиталь, раненых драконов и людей, пытаясь пробудить так необходимую мне сейчас ненависть.

Они предатели, пошедшие против воли Древних! Они заочно осуждены Советом и Альтэссами. А я эсса, первая помощница Харатэль… ее карающая длань в том числе.

Скажи это Риккарду, Ланка. Я покосилась на идущего рядом дракона, представляя, как он посмеялся бы над подобным заявлением.

Меня не натаскивали убивать. Все мои сознательные лета я училась быть Целительницей, беречь жизнь, а не отнимать ее!

Кристофер открыл замок, первым вошел в камеру. Кадмия неторопливо, оберегая раненое, неумело перевязанное запястье, поднялась с лежака. Глухо звякнули цепи.

— Al'av'el', e'ssa, командор. Похоже, мы поменялись местами, леди Ланкарра, — женщина невесело усмехнулась. — Большая честь, что вы лично пришли сообщить о времени казни.

Кадмия не глупа, она прекрасно понимает, что за приказ я должна отдать… как дракон Южного Предела, как его Повелительница.

…Я могу просто смотреть и ничего не делать, не вмешиваться, предоставив событиям идти своим чередом. Жизнь нескольких человек и одного изгоя — ничто по сравнению с жизнью эссы Южного Храма. Только вот… у меня есть шанс все исправить, и Хаос меня забери, я собираюсь им воспользоваться!..

Капля воды звонко ударилась о камень. Я представила, как она разлетается на сотню брызг.

…Голубые глаза оцепеневшего мальчишки расширяются от ужаса. Кинжал вонзается в землю рядом…

Колыхнулся огонек лампы, заставив зыбкие тени пуститься в бешеный пляс.

…Под рукой меленько дрожит теплый пушистый комочек. У меня нет выбора. В природе существование одних значит смерть другим. Пальцы разжимаются…

Женщина напротив меня — враг.

…— Я дал слово, — меченый хладнокровно спускает курок, отворачивается. Меня трясет…

— Поклянись, — короткая мольба-приказ сама собой сорвалась с губ. — Поклянись, что не станешь сражаться против меня, и я отпущу вас.

Я явственно представила выражение смирения «что с нее, убогой, взять?», проступившее лицах мужчин.

Поверить предателям. Позволить западным завоевателям покинуть замок, присоединиться к союзникам. Дать им еще один шанс. Пусть глупо! Пусть неправильно! Но я не могу так просто взять и «выстрелить в безоружного человека».

Кадмия смотрела тяжело, исподлобья. Если женщину и удивило мое предложение, она ничем не высказала эмоций.

— Простите, эсса, я так не поступлю, — снова дракон проявила свойственную ей прямолинейность и упертость. — Но если кто из моих подчиненных согласится, я не стану возражать.

Я развернулась, вышла. Говорить больше было не о чем. Сомневаюсь, что мне удастся убедить Кадмию изменить решение, а истинные намерения Юнаэтры ей вряд ли известны.

— Упрямая ослица! — сплюнул Крис, пока мы ждали поднимающуюся решетку. — И что теперь, Ланка? Твою доброту не оценили по достоинству.

Я обернулась к Рику в поисках поддержки. Дракон, понимая невысказанную просьбу, усмехнулся, пожал плечами и кивнул.

— Хорошо, пусть убираются всем скопом.

***

Не спалось.

Несмотря на разлившуюся по телу усталость и опустошенный до дна резерв, ватную голову заполонили лихорадочные обрывки мыслей, надежно преградив путь грезам.

Слабачка.

Мягкосердечная нюня.

Я видела лица алых, узнавших о решении отпустить Кадмию и ее подчиненных. Вслух не прозвучало ни слова упрека — эссе лучше знать, что принесет благо. Но я чувствовала себя предательницей. Совесть въедливым червяком вгрызалась в печенку, напоминая о цене, которую пришлось заплатить за наш маленький триумф, нашептывала о потерях, рисовала гнетущие картины госпиталя.