Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации (c 1470 года до наших дней) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Плохий cтр.№ 51

Евлогий не последовал совету великого князя. “Ваше Императорское Величество, – сказал он, обращаясь к царю, прибывшему во Львов. – Вы первый ступили на ту древнерусскую землю, вотчину древних русских князей – Романа и Даниила, на которую не ступал ни один русский монарх. Из этой подъяремной, многострадальной Руси, откуда слышались вековые воздыхания и стоны, теперь несется к Вам восторженная осанна”¹³.

Николай II был тронут приветственной речью. Впечатлил его и прием, оказанный местными русофилами. На обеде у генерал-губернатора группа православных прихожан Евлогия прорвалась через периметр охраны, выставленный вокруг здания, и появилась на площади у особняка с иконами и хоругвями, распевая “Боже, Царя храни!” Николай II обратился к собравшимся с балкона – как делал это на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге в августе 1914 года. Он поблагодарил всех за сердечный прием и завершил свое краткое выступление словами, дорогими сердцу Евлогия и других русских националистов: “Да будет единая, могучая, нераздельная Русь!”¹⁴ Сестра царя Ольга, находившаяся в городе с военным госпиталем, с теплотой вспоминала, как приняли ее брата во Львове. “В последний раз я ощутила ту таинственную связь, которая соединяла нашу семью с народом”¹⁵.

Визит Николая II в Галицию в 1915 году был запечатлен в кинохронике съемочной группой, а празднование в Галиции православной Пасхи стало темой картин и открыток. Это была высшая точка в долгой кампании русских националистов по собиранию земель бывшей Киевской Руси, по созданию большого русского народа, куда входили русские, украинцы и белорусы, и по объединению монархии, религии и нации на службе государству. Для того, кто 9 апреля 1915 года смотрел на Львов из резиденции генерал-губернатора, не было никаких сомнений в том, что Российской империи наконец удалось завершить долгий переход к национальному государству. Она не поддалась растущему этническому национализму, грозившему ее разделить, но приняла вызов и расширила свои границы, охватив все земли Руси.

Надежды и мечты русских “собирателей” разбились быстрее, чем успели возникнуть после побед над австро-венгерскими войсками. В мае 1915 года, всего через месяц после триумфального пребывания царя во Львове, немцы вывели свои дивизии на австрийский фронт и начали наступление на русские армии в Галиции, отбив у них Перемышль и Львов. К концу сентября русские войска потеряли большую часть Галиции, значительную часть Волыни, всю Польшу, запад Белоруссии и часть Прибалтики.

В августе 1915 года негодующий Николай II принял личное командование армией, желая поднять ее боевой дух, но и принимая на себя прямую ответственность за ведение войны. Неудачи на фронте продолжались, истощая экономику Российской империи и терпение народа. Летом 1915 года, вскоре после череды поражений русской армии в Галиции, русские националисты в Думе объединились с кадетами Милюкова и монархистами из Союза 17 октября и создали Прогрессивный блок. Совместно они начали требовать создания правительства, ответственного перед народом. Царь ответил отказом. Оставшиеся месяцы 1915-го и весь 1916-й, пока русская армия обескровливала себя и страну в позиционной войне с германским и австрийским противниками, царедворцы пребывали в постоянном конфликте с Думой.

В феврале 1917 года в столице уже не хватало продовольствия. Повсеместным явлением стали длинные очереди за хлебом и народные волнения, а в армии, которая отказалась подавлять восстания, начался мятеж. Социал-демократы и социалисты-революционеры создали Петроградский совет, который стал реальной властью в городе, оставив царское правительство не у дел. Предводители Думы сформировали собственное правительство, но не смогли ни успокоить массы, ни взять ситуацию под контроль и в конце концов сошлись на том, что спасти страну может только одно – отречение царя. Их поддержали генералы: они, как и депутаты Думы, и многие царедворцы, считали, что царь утратил связь с реальностью и превратился в марионетку в руках своей жены-немки Александры Федоровны, желавшей подписания мирного договора с Германией без участия Великобритании и Франции, союзников России по Антанте.

Генералы во главе с Михаилом Алексеевым, начальником штаба Верховного главнокомандующего, полагали, что подписание сепаратного мира не только нарушит союзнические обязательства России, но и приведет к распаду империи, так как значительная часть ее довоенной территории останется под контролем Германии. Их беспокоил и боевой дух армии, и вероятные восстания в тылу. Улицы бунтовали, в Петрограде вспыхнул солдатский мятеж. Военная верхушка осознала: Николай II должен уйти. Думские лидеры считали так же…

2 марта 1917 года Дума направила делегатов к Николаю, который находился на линии фронта. Им предстояла тяжкая миссия сообщить императору, что народ больше не желает видеть его на престоле. Миссию доверили Василию Шульгину и новоназначенному Думой министру армии и флота Александру Гучкову.

Николай II и его окружение, которых революционные события застали в ставке в белорусском Могилеве и которые отчаянно пытались вернуться в столицу по железной дороге через Псков, знали о предстоящем приезде думских посланников. Многие из близкого круга Николая II считали, что присутствие Шульгина – добрый знак и для царя, и для будущего монархии. Шульгин был известен как авторитетный идеолог русского национализма и преданный монархист, а монархия нуждалась в любой поддержке, на которую могла опереться.

Василий Шульгин окончил юридический факультет Киевского университета. Его отец, Виталий Шульгин, был редактором газеты “Киевлянин” – рупора общерусской партии на Украине. Однако вырос Шульгин в семье другого редактора той же газеты, Дмитрия Пихно ^[21]. С 1913 года уже сам Василий Шульгин стал заниматься изданием “Киевлянина”. Политический дебют Шульгина состоялся в конце 1906 года во время выборов во II Думу. В ней Шульгин стал одним из предводителей русских националистов и правых, а кроме того, возглавил Всероссийский национальный союз – массовую организацию, созданную в результате слияния ряда более мелких групп в начале 1910 года.

В марте 1917 года Шульгин добровольно вошел в состав думской делегации, отправившейся к царю. Он считал, что спасет монархию, попросив Николая II отречься от престола. Его спутник, Александр Гучков, разделял это мнение. Как и другие члены нового правительства, например Павел Милюков, министр иностранных дел, Гучков считал, что отречение царя от престола в пользу его сына и наследника, 13-летнего цесаревича Алексея, успокоит народ, позволит Думе и Временному правительству перехватить инициативу у Петроградского совета и монархия выживет ценой того, что станет конституционной.

2 марта поздним вечером Шульгин и Гучков прибыли в Псков, где находились Николай II и его свита. Делегаты попросили о встрече с генералом Николаем Рузским, командующим Северным фронтом. Михаил Алексеев, начальник штаба Верховного главнокомандующего, к тому времени уже переговорил с командующими фронтами и получил их одобрение на то, что можно назвать переворотом. Рузский, “хозяин” Пскова, должен был приложить все усилия, чтобы убедить царя отречься. Тесно связанный с думскими лидерами, Рузский, так же как и другие генералы в верховном командовании, желал ухода царя. С задачей он справился блестяще. Шульгин и Гучков, едва прибыв на псковский вокзал, тут же оказались в царском вагоне и не успели увидеться с Рузским – но когда тот присоединился к собранию, то шепнул Шульгину, что вопрос об отречении уже решен.