Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации (c 1470 года до наших дней) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Плохий cтр.№ 42

В конце 1860-х – начале 1870-х годов украинофильское движение в Австро-Венгрии проходило период институализации. В 1868 году украинофилы создали общество “Просвiта” (“Просвещение”) для проведения культурной работы среди крестьян. В 1873 гoду возникла уже ориентированная на высокую культуру организация украинофильского направления – Общество имени Шевченко. Инициатива его создания и средства на осуществление пришли с берегов Днепра – меценаткой выступила Елизавета Милорадович (в девичестве Скоропадская), представительница знатного казацкого рода, который дал Украине одного гетмана, а со временем даст и другого. Украинофилы Российской империи снабжали Галицию не только деньгами, но и – важнее – идеями. Запреты на издание книг на украинском языке в Российской империи превратили австрийскую Галицию в привлекательный рынок для украинских писателей и активистов. Российские украинофилы помогали галицийским в создании украиноязычной прессы. Так, в 1867 году благодаря усилиям Пантелеймона Кулиша, одного из видных кирилло-мефодиевцев и ключевой фигуры в украинском движении конца 1850-х – начала 1860-х годов, вышел первый номер журнала “Правда”. Вынужденно покинув Российскую империю, Михаил Драгоманов стал одним из его постоянных авторов.

Михаила Юзефовича не зря тревожило возможное влияние “Правды” на политическую и общественную мысль по обе стороны русско-австрийской границы. Другие авторы Эмского указа стремились свести это влияние к минимуму и затормозить развитие “вредного” направления в обеих империях не только подрезая крылья российских украинофилов, но и поддерживая деньгами русофильское издание в Галиции. Но подобная тактика себя не оправдала. С введением новых ограничений еще больше украинских авторов обращались к галицийской прессе – это было единственное окно к читателю, и симпатии к украинофильскому проекту в Галиции возрастали.

С другой стороны, утвержденная царем субсидия газете “Слово” до галицких русофилов не доходила в течение многих лет из-за бюрократических проволочек или воровства чиновников. В 1879 году редактор газеты уведомил высоких покровителей, что так и не увидел денег, которые должны были поступать к нему по дипломатическим каналам. В 1880-х годах российское правительство возобновило финансовую помощь своим сторонникам в Галиции, но было уже поздно. Теперь русофилы Австрии оказались под постоянно возрастающим давлением своего правительства: растущее напряжение в русско-австрийских отношениях привело к тому, что русофильство стало казаться угрозой намного более серьезной, чем украинофильство с его мечтами о всеславянской федерации, об автономной либо независимой Украине.

Российские власти тепло принимали русофилов, бежавших из Австро-Венгрии, становившейся все более враждебной к ним. Но предпочитали держать идеологически мотивированных беженцев подальше от спорных земель Правобережной Украины. Их принимали в губерниях северо-запада либо на Холмщине – в бывшем Царстве Польском. Именно там сохранилась последняя крупная униатская община Российской империи, до 1863 года “объединительное” рвение Иосифа Семашко и его последователей Холмщины не касалось, но к 1875 году ^{они все же} влились в имперскую православную церковь.

Священники и семинаристы-русофилы в Галиции, рожденные, воспитанные и получившие образование в греко-католичестве, принимали православие, желая стать частью общерусской нации, и успешно насаждали русскую имперскую идентичность среди недавних униатов, обращенных в православие силой. В 1881 году на Холмщине служил 291 священник, из этого числа 143 – почти половина – были бывшими галицийскими униатами. Из царской казны они получали жалованье, значительно превосходившее их доход на родине. Это было еще одним стимулом оставить поле боя в Галиции украинофилам и присоединиться к победителям в польской провинции Российской империи.

Нараставший поток иммигрантов-русофилов из Галиции свидетельствовал о том, что Россия в этом австрийском крае битву за умы проигрывала. Победа должна была достаться украинофилам, чьи силы Петербург невольно укреплял запретительными мерами против украинского языка и культуры внутри империи. Побочные эффекты таких мер не ускользнули от внимания некоторых столичных сановников. Среди них оказался и новый, либерально настроенный министр внутренних дел – Михаил Лорис-Меликов. Заняв должность в августе 1880 года, он благосклонно отнесся к проекту либо полной отмены Эмского указа, либо его существенного смягчения. Предполагалось ослабить давление на культурную жизнь и книгоиздание украинцев. Лорис-Меликов надеялся вернуть доверие к правительству. На украинских землях это было недостижимо, пока сохранялось действие Эмского указа: закон не позволял даже спеть на театральной сцене украинскую песню. Такие ограничения возмущали даже самых лояльных представителей малорусской элиты.

Некоторые ученые видят в такой попытке компромиссного разрешения конфликта между украинским национализмом и общерусским империализмом параллель с Шотландией. В Соединенном Королевстве центр не ставил преград развитию особых шотландских идентичности и культуры, будучи уверен в политической лояльности шотландской элиты. В Российской империи схожий ответ на украинский вопрос дал бы возможность развития малорусских идентичности и культуры в рамках триединой русской нации. Это значило бы преподавание по-украински в начальной школе и свободную конкуренцию украинского языка с его общерусским (великорусским) аналогом, что привело бы к формированию двуязычной образовательной системы и бикультурной общественной среды в украинских губерниях империи. Компромиссные идеи, касавшиеся малороссийской системы образования, высказывались ведущими украинофилами, в том числе Николаем Костомаровым, и снискали на рубеже 1870-х и 1880-х годов расположение некоторых высших чиновников, настроенных на дальнейшие реформы.

Ожидалось, что ограничения вскоре будут сняты. Но в марте 1881-го Александр II был убит, и политика империи пошла совсем другим курсом. Развеялись мечтания русского общества о движении к конституционализму. Не оправдались и столь же преувеличенные ожидания украинского общества увидеть отмену запретов для украинских языка и литературы. Поправки к Эмскому указу оказались минимальны, они были приняты уже новым царем. 8 октября 1881 года Александр III подписал указ, разрешающий театральные представления на украинском языке, требуя при этом каждый раз особого разрешения губернатора. Ни в коем случае не допускалось “устройство специально малорусского театра” – украиноязычную пьесу обязательно должна была сопровождать русскоязычная.

Эмский указ действовал 24 года. Продолжительные запреты и далее будут делать Галицию привлекательным для украинофилов Российской империи местом публикации произведений и культурной жизни. Это гарантирует победу украинофильского течения в самой Галиции над их оппонентами русофилами, несмотря на финансовую помощь, которую последние получали из России. Внутри империи многочисленные запреты сделали невозможным найти точки соприкосновения украинофилов с властью. Возможность малорусского компромисса как способа решения украинского вопроса была упущена, так же как и надежда на внедрение Малороссии в общерусское культурное и политическое пространство в качестве отдельного компонента триединой русской нации. У местной интеллигенции осталось только два пути: становиться “истинно русскими” или принять независимую украинскую идентичность.