Развороченная и горящая, огромная фабрика по переработке миндаля застонала, словно живой левиафан, и покосилась. От вида этих архитектурных мучений женщина внизу издала дикий восторженный клич, ее голос звенел от ликования. Ей ответил еще один сектант. Второй. Третий. Четвертый. Искривленная металлическая крыша растерзанного здания вспучилась и покоробилась. Заклепки отлетали, как попкорн, сварные швы расходились, пронзительно визжа, полосы листового металла отслаивались и, словно руки робота, царапали ночное небо. В низких облаках отразилась внезапная вспышка пламени.
На двести футов дальше, в другом конце того же здания, прозвучал второй взрыв, по мощности равный первому. Из-за расстояния вспышка показалась мне не такой яркой. Тишину ночи разорвало резким свистом мясницкого ножа. Оштукатуренное строение подо мной тряхнуло не так сильно, как в прошлый раз, но для перерабатывающей фабрики результат оказался гораздо более плачевным. Охваченное огнем огромное здание всколыхнулось от дальнего конца к ближнему, будто я смотрел не прямо на него, а наблюдал за отражением на покрывшейся рябью поверхности озера. Деревянные стропила, балки и болты щелкали, словно бич божий, несущие металлические конструкции визжали, деформируясь от ударной волны, а оконные стекла, уцелевшие после первого взрыва, разлетались вдребезги.
Поведение сектантов, когда они расстреляли «Эксплорер» и когда открыли по мне огонь в миндальном саду, граничило с безрассудством, но то, что происходило сейчас, было форменным безумием. Они не собирались взрывать здание, они заявились сюда только потому, что преследовали меня. Двери были заперты, окна расположены высоко, я не мог бы спрятаться внутри. Уничтожение перерабатывающей фабрики выглядело случайным и бессмысленным преступлением. Хуже того, создавалось впечатление, что оно было совершено импульсивно. Негодяи, наверное, подумали, что мне удалось уйти, разозлились и решили поднять себе настроение, а для этого нет ничего лучше, чем подорвать здание побольше. Подобную точку зрения с готовностью поддержала бы половина психопатов в мире — если бы, конечно, во время опроса они не занимались тем, что отрезали людям головы.
Я решил, что теперь можно отбросить последние сомнения насчет того, что тонну С-4 украла какая-то другая группа маньяков. Вина лежала именно на этих приверженцах демона Меридиана. Здесь взорвали самое большее несколько фунтов, а значит, оставалось еще более чем достаточно, чтобы разрушить дамбу Мало Суэрте, если таковы были их намерения. Bo3-j можно, взрыв дамбы — самое незначительное из них
Но если они действительно собирались совершить какое-то грандиозное злодейство, разрушение такого масштаба, что эта ночь должна будет попасть в учебники истории, разве не глупо терять время и рисковать тем, что выдадут истинную цель, взрывая фабрику по переработке орехов в миндальном саду? Просто из-за того, что я от них ускользнул и они обиделись? Должно быть, они потрясали кулаками, издавая крики, может быть, даже танцевали победные танцы. Похоже, они становились неуправляемыми. Дисциплина, отличавшая их замыслы в прошлом, таяла.
Огромные языки пламени выметнулись из-под крыши поврежденного здания, просочились сквозь каждую трещину в стенах, брызнули из маленьких, высоко расположенных окон. Сжавшись в комок за парапетом, я находился не дальше восьмидесяти-девяноста футов от огня. Жар выжал из меня больше пота, чем долгий забег по тополиной роще и миндальному саду. Часть стены рухнула, и дым, до этого момента поднимавшийся к небу, внезапно вырвался плотной серой массой из торца здания и устремился ко мне.
Нельзя было оставаться на крыше. Если дым меня не убьет, то вызовет приступ кашля, и это выдаст меня сектантам. Если им не захочется карабкаться наверх и вытаскивать меня с крыши, достаточно просто подождать, пока я задохнусь. Или можно взорвать это здание вместе со мной. Возможно, они уже заложили бруски С-4. Возможно, они решили уничтожить все постройки в саду.
Я выпрямился, повернулся к лестнице и посмотрел вниз, совершенно уверенный, что увижу ухмыляющееся лицо и дуло пистолета. Однако внизу меня никто не поджидал. Тут и там танцевали тени, но гравийная площадка между этим зданием и двумя другими довольно хорошо просматривалась в дрожащих отсветах пламени. Я надеялся, что сектанты либо собрались где-нибудь, чтобы понаблюдать за огненным представлением, либо вообще ушли.
Убрав «глок» в кобуру, я перелез на лестницу и начал спускаться. Крышу заволокло дымом. Я уже находился ниже основного облака, но в воздухе сильно запахло химическими веществами. У подножия лестницы я достал пистолет, осмотрелся, но никого не увидел.
Задержав дыхание, я побежал к двум оставшимся зданиям, к проходу между ними. Никто бы не услышал шагов по гравию за ревом пламени и шумом, с которым разрушалась обреченная фабрика.
Большие клочья пепла с серебряный доллар, подобно огромным серым снежинкам, кружась, падали на землю. Ливень горящих угольков, влекомый потоками тепла от свирепого пламени, обрушился на землю, когда эти потоки ослабли из-за расстояния. Каждый уголек таил в себе новый пожар, угоди он случайно в горючее. Я поморщился, когда один из них мазнул меня по лицу, стряхнул второй с пиджака и смахнул с волос еще один, умудрившись обжечь большой палец левой руки.
За двумя последними зданиями на восточном краю комплекса гравий уступал место голой земле. Здесь было гораздо темнее, чем на площадке, которую я только что покинул, хотя ночь все равно подсвечивалась пожаром. Мне удалось разглядеть ряд больших лоханей, длиной футов в двенадцать, шириной в шесть и глубиной в четыре, установленных на бетонных возвышениях. К каждой подходила изогнутая в виде вопросительного знака труба с краном на конце. Я понятия не имел, для чего предназначены лохани, но походили они на общественные ванны для расы гигантов.
Между лоханями и забором из досок и сетки простиралось двадцать футов голой земли, а дальше к востоку виднелись смутные очертания зарослей чапараля
[14].
В теплые вечера, вроде этого, все здесь кишело ночной жизнью, хоть и не той, что предлагает эстрадный оркестр и напитки для взрослых. Тарантулы размером с кулак. Безобидные ящерицы и кролики. Опасные гремучие змеи. Койоты. Рыси.
Нужно было вернуться на ярмарку. Меня не покидало ощущение, что сектанты собираются там что-то устроить, а не просто используют парк аттракционов братьев Сомбра как прикрытие и штаб-квартиру для своей операции.
Внутри горящего здания что-то взорвалось, и осколки застучали, отскакивая от различных поверхностей в бушующем пламени. Я направился на юг, прячась за рядом лоханей, пока те не закончились. Низко пригнувшись, быстро, но не бегом я укрылся во втором саду, гораздо меньшем, чем первый.
Жар, пепел и дым остались далеко позади. Я снова услышал далекие сирены, им вторили зычные гудки — это спешили машины пожарных расчетов.