Карсон выхватил блюдо из рук Эва:
— Пять сотен! Дерьмо мое! — Он поставил блюдо на стол. — А на какую сумму остальные штрафы?
— Не знаю, — сказала я. — Еще не подытожила.
— Так чем же ты, черт дери, все это время занималась? — Он сел. Только не мылась, это-то сразу видно.
— КейДжей почистила перышки за нас обеих. А лампочки для чего? спросила я у нее.
— А чтобы, как прожектора на посадочной полосе, указывать, куда приземлиться, — ухмыльнулся Карсон.
КейДжей пропустила его слова мимо ушей.
— Садитесь здесь, рядом со мной, Эвелин.
Он отодвинул для нее стул, и она села, так наклонившись, что мы увидели всю посадочную полосу.
Эв сел рядом с ней:
— Просто не верится, что я и вправду обедаю с Карсоном и Финдридди! Ну, расскажите же мне про экспедицию. Бьюсь об заклад, приключений у вас было хоть отбавляй!
— Ну, — сказал Карсон, — Фин потеряла бинок.
— А вы решили, когда мы отправимся в следующую экспедицию? — спросил Эв.
Карсон покосился на меня.
— Пока нет, — сказала я. — Вероятно, через два-три дня.
— Отлично! — проворковала КейДжей, наклоняясь в сторону Эва. — У нас будет больше времени познакомиться поближе. — Она уцепилась за его локоть.
— А я ничем не могу помочь, чтобы мы отправились побыстрее? — предложил Эвелин. — Нагружать пони или еще как-нибудь. Мне прямо не терпится!
КейДжей с омерзением выпустила его локоть:
— Не терпится три недели спать на голой земле и слушать эту парочку?
— Шутите? — сказал он. — Я завербовался четыре года назад ради шанса отправиться в экспедицию с Карсоном и Финдридди! Работать с ними представляете?
— Представляю. — Она свирепо поглядела на нас с Карсоном. — Грубые, грязные, нарушают все правила, а что они все время собачатся, не впадайте в ошибку, это у них такое развлечение. — Она положила палец на палец. — Их двоих никто не выдержит.
— Знаю, — сказал Эв. — В выпрыгушках они…
— Что еще за выпрыгушки? — спросила я. — Головидики?
— МГВ, — ответил Эв, будто это все проясняло. — Есть целая серия о вас, Карсоне и Булте. — Он умолк и посмотрел на Булта, скорчившегося над компьютером под защитой зонтика. — Разве Булт ест не с вами?
— Не разрешается, — сказал Карсон, накладывая себе мясо.
— Правила, — добавила я. — Загрязнение культуры. Пригласите его есть за столом серебряным ножом и вилкой — чистейшей воды империализм. Мы можем его развратить земной пищей и застольными манерами.
— Где вам! — КейДжей отобрала у Карсона блюдо с мясом. — Застольными манерами от вас не заразишься.
— И пока мы едим, — сказал Карсон, нагребая картошку в тарелку, — он там заказывает кофейные и столовые сервизы на двенадцать персон. Никто еще не обвинял Большого Братца в избытке логики!
— Никаких Больших Братцев! — Я погрозила ему пальцем. — Касательно очередной нахлобучки: с этого момента члены экспедиции титулуют правительство по всей форме.
— Это как же? Сборище Идиотов? — сказал Карсон. — И какие же еще блистательные инструкции они для нас сочинили?
— Требуют, чтобы территории мы обследовали больше. И отвергли одно из наших названий. Горную речку.
Карсон поднял голову от тарелки:
— Черт дери, чем им Горная речка не угодила?
— В комиссии по путям и средствам состоит сенатор Гор. Выявить связи с ним не удалось, а потому штраф наложен минимальный.
— Некоторые люди носят такие фамилии, как Озер и Реч, — заметил Карсон. — Если кто-нибудь из них попадет в комиссию, что нам делать тогда?
— По-моему, жуткая нелепость, что вам не разрешают давать названия в честь людей, — вмешалась КейДжей. — Правда, Эвелин?
— Но почему? — спросил Эв.
— Правила, — ответила я. — Касательно наименований геологических формаций, водных потоков и т. п. в честь исследователей, членов правительства, исторических личностей и т. п. указанная традиция свидетельствует об угнетательской колониалистской позиции и отсутствии уважения к туземным культурным традициям и т. д. и т. п. Передайте-ка мне мясо.
КейДжей взяла блюдо, но мне не передала.
— Угнетательская! Да ничего подобного. Почему нам нельзя назвать что-нибудь в честь нас? Это мы торчим на этой жуткой планете месяцы и месяцы на неразведанной территории совсем одни, и неизвестно, какие опасности нас подстерегают! Должны же мы хоть что-то получить взамен!
Мы с Карсоном слышали эту речь раз сто, если не больше. Она имела обыкновение пробовать свои тирады на нас, пока не пришла к выводу, что стажи заметно податливее.
— На Буте же сотни гор, рек и речек! Неужели же вы не нашли бы способа хоть что-то назвать в честь кого-то! Правительство и не заметит!
Вот тут она ошибалась. Их августейшие величества тщательнейше проверяют каждое название, и попытайся мы протащить даже самую малюсенькую козявку под названием КейДжей, то были бы немедленно изгнаны с Бута.
— Собственно, есть способ запечатлеть свое имя на карте, КейДжей, сказал Карсон. — Почему ты раньше не сказала, что тебя это интересует?
— Это какой же? — КейДжей прищурила глаза.
— Помнишь Стюарта? Член первой пары на Буте, — пояснил он Эву. — Угодил в сель, и его шмякнуло об обрыв. Обрыв Стюарта, как его назвали в память погибшего. И тебе достаточно подняться завтра на верте, нацелить его на объект, которому хочешь присвоить свое имя, и…
— Очень остроумно! — сказала КейДжей. — Я отношусь к этому очень серьезно. (Она повернулась к Эву.) Ведь вы согласны, что вполне естественно желать, чтобы ваше пребывание здесь было бы чем-то отмечено, чтобы после вашего отъезда вас не забыли, чтобы сохранился памятник вашим свершениям.
— Дерьмо мое! — сказал Карсон. — Если речь зашла о свершениях, так назвать что-то следует в честь Фин и меня. А, Фин? Хочешь, чтобы твое имя осталось на карте?
— Зачем бы? А хочу я мяса! — Я протянула руку за блюдом, но никто и внимания не обратил.
— Озеро Финдридди, — сказал Карсон. — Нагорье Фин.
— Трясина Финдридди, — сказала КейДжей.
Пора было переменить тему, не то я так и осталась бы без мяса.
— Так, значит, Эв, — сказала я, — вы сексозоолог.
— Экзосоциозоолог, — поправил он. — Я изучаю инстинктивное брачное поведение внеземных биологических видов. Ритуалы ухаживания и типы сексуального поведения.
— В таком случае удачнее места вы не нашли бы, — сказал Карсон. КейДжей…
— Расскажите мне про интересные виды, которые вы изучали, — перебила КейДжей.
— Ну, они, собственно, все очень интересны. Типы поведения животных в подавляющем большинстве инстинктивны, так сказать, встроены, но репродуктивное поведение отличается большой сложностью. Оно представляет собой комбинацию врожденных повадок и стратегии выживания, что дает множество вариантов. Угольноящеры на Отьяле спариваются в кратерах действующих вулканов, а на Земле птица шалашник сооружает подобие беседки в пятьдесят раз больше себя, а затем украшает ее орхидеями и ягодами, чтобы привлечь самку.