Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Дж. Эванс cтр.№ 231

Об этих актах мародерства знали немногие немцы. Их первая реакция на аннексию была смешанной. Был очевиден тот же шаблон, что и в предыдущие разы, как в случае с ремилитаризацией долины Рейна в 1936 году: национальная гордость смешивалась с нервозностью и даже паникой, которые порождались страхом перед масштабной войной. По данным некоторых отчетов, именно они были первой реакцией на австрийский кризис, довольно быстро сменившись националистическим энтузиазмом, когда другие европейские державы дали понять, что войны не будет, по крайней мере в этот раз. «Гитлер — гений политики, — таково было распространенное мнение. — Он по-настоящему великий государственный деятель, он превосходит даже Наполеона, потому что он завоевывает мир без войны». Здесь ключевым фактором был мирный характер аннексии. Рабочие могли и испытывать разочарование из-за отсутствия социалистической оппозиции («где была Красная Вена?»), но многие были крайне впечатлены бескровным переворотом Гитлера: «Он действительно хороший парень», — вспоминал один из них ^[1535].

Речь Гитлера в Вене 15 марта 1938 года была встречена ликованием, которое один агент социал-демократов описывал как: «Массовый энтузиазм и радость от такого успеха… Ликование не имело границ… Даже слои общества, до этого времени относившиеся к Гитлеру прохладно или отвергавшие его, оказались захвачены моментом и признали, что в конечном счете Гитлер был великим и умным политиком, который снова вернет Германии величие и уважение, потерянные в 1918 году» ^[1536].

Аннексия Австрии принесла Гитлеру беспрецедентную популярность. Националисты из средних классов были в экстазе, несмотря ни на какие другие сомнения относительно политики Третьего рейха ^[1537]. Воссоединение Германии и Австрии было, как писала Луиза Зольмиц в своем дневнике, «мировой историей, свершением моей старой немецкой мечты о по-настоящему единой Германии, и этого добился человек, который ничего не боится, не знает компромиссов, препятствий или трудностей». С растущим восхищением она слушала радио, по которому транслировали разворачивавшиеся события, записывая каждый ход, каждую речь в нараставшем экстазе, несмотря на все проблемы, из-за которых страдала ее семья в силу своего смешанного расового статуса. «Это как сон, — писала она, — ты полностью оторван от своего мира и от самого себя… Приходится вспоминать, что ты выброшен из народного сообщества, как преступник или опустившийся человек». ^[1538] Виктор Клемперер был в отчаянии: «Мы не доживем до дня падения Третьего рейха», — писал он 20 марта 1938 г. Он также отмечал, что «со вчерашнего дня на каждом столбе нашей ограды висят широкие желтые листы со Звездой Давида: Еврей» ^[1539].

Что касается самого Гитлера, успех аннексии еще больше повысил его уверенность в себе, стал дополнительным доказательством того, что он был избран самим Провидением, что он не мог ошибаться. Его речи того времени полны упоминаний о его предопределенной судьбой роли архитектора возрождения Германии. Рядом с ним не оставалось никого, способного его сдерживать. Армия, все еще испытывавшая шок и разочарование после истории с Бломбергом и Фричем, никак не отреагировала на этот крупный успех. Даже офицеры, которые теперь были убеждены, что в конечном счете Гитлер приведет их в пропасть, чувствовали, что не могут предпринять каких-либо мер ввиду гигантской популярности нацистского вождя. А Гитлер уже смотрел в сторону Чехословакии, подстрекаемый Риббентропом, который беззаботно убеждал его, что Великобритания не станет вмешиваться. Реакция других европейских стран на аннексию Австрии была такой ничтожной, что, казалось, не было никаких причин считать, почему захват Чехословакии, объявленный Гитлером в качестве промежуточной цели на собрании, записанном полковником Хоссбахом в 1937 году, может не состояться ^[1540].

В своем обращении к Рейхстагу 18 марта 1938 года Гитлер в эмоциональных выражениях уже говорил о «жестоком насилии, которому подвергаются бесчисленные миллионы немецких расовых товарищей» по всей Европе. 28 марта в середине кампании публичных выступлений и съездов за проведение объединенных выборов и референдума 10 апреля Гитлер провел тайное совещание с лидером Судетской немецкой партии, поддерживаемой нацистами организации, которая заявляла, что представляет немецкое меньшинство в Чехословакии. Гитлер заявил, что партия должна прекратить сотрудничество с чешским правительством и, наоборот, начать кампанию «полной свободы для судетских немцев» ^[1541]. Началась подготовка к ниспровержению Чехословакии. Ее конечной целью было полное уничтожение Чехословацкого государства и его поглощение Великогерманским рейхом в той или иной форме. Только так можно было изменить границы Германии таким образом, чтобы создать плацдарм для вторжения в Польшу и Россию и создания «жизненного пространства» для немцев в Восточной Европе на расовых принципах, о котором давно мечтал Гитлер. 28 марта Гитлер сообщил своим генералам и чиновникам МИДа, что он «полностью убежден в том, что Чехословакия должна исчезнуть с карты мира». Два дня спустя были представлены скорректированные военные планы для реализации этого «окончательного решения по уничтожению Чехословакии в ходе военных действий в ближайшем обозримом будущем» ^[1542]. Таким образом, Гитлер впервые вступал на путь, который нельзя было представить как урегулирование несправедливых штрафных санкций, наложенных на Германию в мирном соглашении 1919 года. Последствия этого шага были грандиозными.

I

Чехословацкая республика в 1938 году была одной из немногих остававшихся в Европе демократий. Опиравшиеся на глубоко укоренившиеся либеральные традиции, чешские представители на мирных переговорах 1919 года смогли добиться независимости от габсбургской монархии, которой прежде принадлежали Богемия и Моравия. Новое государство в отличие от своего австрийского соседа на юге начало свое существование, имея прекрасные перспективы, включая мощную промышленную базу. Однако, как и в других странах, оставшихся на развалинах габсбургской империи, в Чехословакии было весьма много национальных меньшинств, самое многочисленное из которых состояло примерно из 3 миллионов немцев, в основном сконцентрированных в западных, северо-западных и юго-западных приграничных областях страны. Хотя чешский был официальным государственным языком, почти девять из десяти этнических немцев могли продолжать использовать свой родной язык в бюрократических делах, немецкий использовался в школах соответствующих районов, а немецкое меньшинство было представлено в чешском парламенте. Немецкие партии участвовали в коалиционных правительствах, а немецкоговорящие граждане могли свободно выбирать себе профессию, хотя им требовалось знание чешского, если они хотели работать на госслужбе. Этнические немцы, которых чаще называли судетскими немцами по названию области, в которой проживали многие из них, обладали всеми правами личности как граждане страны, где гражданские свободы уважали больше, чем в большинстве других государств Европы. Гарантий коллективных прав немецкоговоряще-го меньшинства не было, однако в конце 1920-х годов широко обсуждалась идея предоставить ему статус второго «государственного народа» наряду с чехами ^[1543].