Молот ведьм - читать онлайн книгу. Автор: Яцек Пекара cтр.№ 35

Хагаф перевела взгляд на настоятеля, однако слова его, казалось, не произвели на нее ни малейшего впечатления. Я же сделал пару шагов вперед и поклонился. Достаточно низко, чтобы выказать уважение, но недостаточно – чтобы унизить себя.

– Госпожа Хагаф, – сказал я. – Прости, что прервали твой отдых.

Она снова взглянула на меня, и взгляд тот был почти гипнотизирующим. Блестевшие черные глаза, казалось, тянули сознание в неизмеримую глубину сладчайших обещаний.

Я усмехнулся.

– Это на меня не действует, госпожа, – сказал ей вежливо. – Я инквизитор.

– Я знаю, кто ты такой, Мордимер Маддердин. Но ведь всегда стоит попытаться.

Голос у нее был тихий и теплый, и даже самые банальные слова, произнесенные им, звучали как грешное обещание. Это был голос, о котором грезят мужчины. Если бы сказала «пойдем» – я пошел бы за ней хоть в огонь.

– Пойдем, – прошептала она.

– Это была лишь метафора, – кашлянул я. – Но все же покорно признаю, что я оценил как твой голос, так и твое мастерство.

Вассельрод стоял в стороне и удивленно переводил взгляд с меня на Хагаф. Он уже опустил распятие, и теперь, казалось, не совсем понимал, что ему делать с этими двумя перекрещенными кусочками дерева.

Я взял крест из его руки, и тот снова сделался Распятием. Я почувствовал силу, которая вливалась в мои ладони. Хагаф глянула на меня чуть встревоженно.

– Нужно верить, что он действует, священник, – пояснил я спокойно. – Распятие – это просто две перекрещенные палочки. И лишь наша вера дает им силу и святость. Верно, госпожа Хагаф?

Она медленно склонила голову, все еще обеспокоенно глядя на мою руку, сжимающую распятие. Я же повернулся и положил его на столешницу, рядом с масляными лампами.

Что бы там себе ни думал Вассельрод, я прибыл сюда не для того, чтобы сражаться с Хагаф, ведь обычно сражаться с демонами столь же разумно, как с помощью дубины поворачивать реку вспять. Или, скорее, как зажигать огонь на складе с порохом. Что, впрочем, не означает, будто порой не нужно этого делать, – просто прибегать к подобным средствам стоит лишь в крайнем случае.

– Не мог бы ты подать мне фрукты? – попросила она.

Поднос с засахаренными фигами, сливами и смоквами стоял на расстоянии вытянутой руки от нее, но я послушно приблизился и подал. Подойдя, я ощутил запах ее тела. Острый и беспокоящий. Подумал, что было бы, если бы лизнул эту шелковую, мягкую, загорелую кожу.

– Сделай это, – сказала она, закусив губу.

Я подождал некоторое время, и когда она так и не потянулась за фруктами, отставил поднос и отступил на пару шагов. Сопротивляться наложенным ею чарам было для меня не слишком сложно, но я не хотел рисковать без особой причины. Особенно учитывая, что ее близость не только ошеломляла, но и приносила боль. Хагаф была ответом на вопрос: «Что, если бы», была воплощением мужских желаний.

– Ты прибыл, чтобы меня изгнать? – спросила она сладко и глянула на меня из-под длинных, иссиня-черных ресниц.

– Нет, госпожа, – ответил я вежливо. – Я бы не стал использовать слово «изгнание».

– Мечом Господним клянусь, ты ведь разговариваешь с демоном, инквизитор! – закричал настоятель, который успел окончательно прийти в себя. – Изгони ее! Сожги!

Хагаф посмотрела на него. С легкой печалью, но и не без веселья.

– А ты хотел бы меня сжечь? – спросила, развлекаясь. – Единственный огонь, в котором я могу гореть, – это огонь безумного вожделения… – внезапно она оборвала себя и рассмеялась. На этот раз не как демон-искуситель, но просто девичьим радостным смехом. –  Ох, Мордимер. На него это не действует. Он любит другие прелести. – Она плеснула ладонями. – Я многое умею, но не могу превращаться в юношу с худенькой жопкой. – Хагаф откинула голову и хохотала до упаду.

Я глянул на настоятеля – а у того лицо сделалось столь же красным, как и лысина.

– Отвратительная тварь, ты лжешь, лжешь… соблазняешь нас… – бормотал он.

– Ну, чего же ты хочешь, Мордимер? – Она перестала смеяться, но в глазах ее все еще мелькали бесики. – Чтобы я удалилась из этого прелестного города? Мне здесь ежедневно приносят кроликов, котиков и щеночков. Кормят засахаренными фруктами, поят вином с медом и кореньями. Я могу выбирать между молодыми славненькими самцами, каждый из которых молит о том, чтобы провести в моих объятиях хотя бы миг. Отчего бы мне отсюда уходить?

– Потому что уже не будет кроликов, фруктов, вина и мужчин, госпожа. Я приказал арестовать твоих приспешников и смею думать, что после допросов их сожгут.

– Как жаль, – сказала Хагаф, и в голосе ее я и вправду услышал сожаление. – А может, ты стал бы за мной ухаживать, Мордимер? Я слышала, что некоторые инквизиторы имеют своих Ангелов, верно? Не хотел бы ты иметь собственного демона? – Она снова рассмеялась.

– Боюсь, независимо от моего желания, такое решение будет неверно истолковано Святым Официумом, – ответил я вежливо, не пытаясь ей объяснить, что в словах «иметь своего Ангела» – не просто нотка, но целая симфония фальши. Поскольку если кто кого и имел, то – мой Ангел меня, а не наоборот.

– Предрассудки, – промурлыкала Хагаф и потянулась.

Она могла похвастаться плечами прекрасной лепки и стройной шеей. Запястья ее были столь узкими, что я мог бы обхватить их одной рукою.

– А никто и не говорит, что мы живем в наилучшем из миров, – сказал я.

– Вы ведь не верите в то, что она говорила, господин Маддердин, верно? Не верите? – Вассельрод снова обрел голос.

– Конечно, нет, отец настоятель, – ответил я. – Впрочем, это и не в юрисдикции Святого Официума.

– Ага, – сказал он и чуть успокоился.

– Если уж ты, Мордимер, настолько вежлив, что не пытаешься меня изгнать, – знаешь: нам следует заключить договор. Какую цену заплатишь за то, что уйду?

– Я не причиню тебе боли, госпожа, – сказал я мягко. – Оцени, что многие на моем месте начали бы с экзорцизмов…

– Это палка о двух концах! – резко прервала меня Хагаф и поднялась.

Теперь она сидела на софе, сложив руки на груди. Темный сосок торчал между двумя блестящими опалами, впечатанными в ее перстни.

– Знаю, госпожа. Именно поэтому хочу, чтобы мы пришли к соглашению.

– Я думаю, – ответила она, и на этот раз ее усмешка была несколько зловещей.

Экзорцизмы суть последний довод. Инквизитор или экзорцист почти всегда пытаются прийти с демоном к соглашению – если только не сталкиваются с особенно злобной и порочной тварью, которая понимает лишь доводы грубой силы. Причин как минимум две. Во-первых, слишком жесткое поведение может вполне миролюбивого демона, как, например, Хагаф, превратить в алчущее крови чудовище. Мы не раз и не два слыхали о таких случаях. Во-вторых, изгнанный демон мечтает лишь об одном: о мести экзорцисту, поскольку боль от экзорцизмов для демона более страшна, нежели все, что в силах приготовить для человека самый умелый палач. А ведь всегда существует вероятность, что демон вернется в наш мир, преследуемый лишь одной этой мыслью. Я же не хотел знать, что – через год, два или десять – прекрасная змеевна появится снова, желая забрать мою жизнь. Может, и не стоила она, моя жизнь, всех этих переживаний, но не стану скрывать, что немного привык к ней за все прошедшие годы.