Алый закат в Лейкхерсте - читать онлайн книгу. Автор: Зоя Карпова cтр.№ 72

Он побрёл по запутанным тесным улочкам бедного квартала, составленного одноэтажными глинобитными домиками. После жары ближе к вечеру вся жизнь горожан перебиралась на плоские с высокими бортиками крыши, устланные циновками, заставленные низенькими столиками с горшками и жёсткими топчанами. На крышах люди ужинали, вели долгие вечерние беседы с соседями, рассказывали детям волшебные сказки о небесном охотнике Орионе, который обходил ночным дозором звёздные владения над Египтом и сторожил врата между небом и землёй от невиданных чудовищ, и затем засыпали под мерцание жёлтых звёзд и пиликающие звуки невидимых цикад.

Стараясь не привлекать внимания прохожих и городских стражей порядка, жрец долго путал след, пока не оказался за городом достаточно далеко от негостеприимной пирамиды Тота и царского дворца фараона Семнехкары. Взобравшись на холм, поросший колючей травой с мелкими лиловыми цветочками и низкими васильками, толстяк запыхался. Неравномерными двойными толчками сердце выпрыгивало из груди. В висках громко стучали молоточки: «Уф-уф-уф!» Филофес широко разинул рот и хватал горячий воздух короткими порциями. Усталость и нервное напряжение изготовились к хищному прыжку. Толстяк брякнулся на колени. Колючая трава впилась острыми и длинными шипами в его одежду и кожу. Чем дольше человек брыкался, тем больше острых колючек больно доставали тело. Инстинктивно он рванулся вперед, и крокодилья трава нехотя выпустила нечаянную жертву на свободу, игриво шурша на ветру деревянными колючками.

Ободранный и пораненный, тяжело дыша, Филофес очутился в тени песчаниковой с прослойками красного гранита двуглавой остроконечной скалы. Здесь был вход в его потайное убежище. После шипов крокодильей травы кожа по краям царапин вспухла и саднила. Человек поморщился, с трудом отодвинул увесистый камень и втиснулся в открывшийся пещерный лаз. Изнутри он задвинул камень и на четвереньках пополз по узкому извилистому ходу...

4

Добравшись до поворота, он нащупал лестницу с шершавыми керамическими ступенями, ведущую круто вниз. Жрец шёл и читал молитву Богу Ра о чудесном спасении. Спустившись в кромешной темноте, Филофес увидел красный глазок еле-еле теплящегося фитиля. Он пошарил рукой в углублении, взял пузатый двуручный кувшин и осторожно подлил в светильник масла, не пролив ни одной капли. Блёклые прозрачно-синеватые язычки подлизали предложенную им пищу и засияли ярче, окрашивая пламя оранжево-жёлтым цветом. Человек осмотрелся: маленькая квадратная комната, высокие потолки, гладкие стены, отделанные белым и голубым мрамором. На противоположной стене — изображение коршуна с распростертыми крыльями и солнца с лучами. Рельефы, казалось, шевелились в изрезанных отблесках огня. Под лапами коршуна примостилась напольная чаша из красного гранита, выточенная в виде льва. Над ней из стены выступала изогнутая медная труба с венцом на голове. Филофес покрутил венец, — из подземного источника полилась горячая вода. Жрец вымыл руки, лицо, промыл ссадины и ранки, набрал в пригоршню живительной влаги и с жадностью выпил. Кисловатая минеральная вода Птаха была чрезвычайно вкусна, хорошо утоляла жажду и снимала усталость, ведь бог Птах олицетворял Землю и одаривал людей всем, что на ней росло, бегало, лежало в кладовых подземелья или вытекало из её недр. Толстяк пошарил рукой за коршуном, нажал на скобу, — открылась дверца маленького шкафчика. На полочках стройными рядами теснились каменные и глиняные флаконы с плотно притёртыми крышками, замазанными воском. Жрец взял тёмно-зелёную малахитовую баночку, соскрёб воск, открыл крышку и понюхал содержимое.

— Мазь от нагноения ран, — голос глухо прозвучал в подземной комнате. Он прокашлялся, — что-то я совсем охрип от заточения в пирамиде Тота.

Он смазал ссадины и ранки, приговаривая заклинание: «Сила земли и соль земли, боли моей внемли. Сила Птаха, трава Птаха, раны мои заживи!» Жрец прошёл в смежную комнату, служившую ему продуктовым складом. Продукты хранились в глиняных амфорах и горшках, опломбированных для поставок в «Красный» и «Белый» дома фараона. Хозяйственные печати обязательно выдавливались в иле, которым заливали горлышки сосудов. По царскому указу на печатях писали название продукта, дату изготовления и имя вельможи, хозяина нома. Толстяк нашёл голубиное, тушёное с пряностями мясо, взял ячменное пиво и сушёные финики. Продукты он разложил на узком пристенном столике из красного дерева. Из шкатулки достал золотую ложку с фигуркой нимфы на ручке и приступил к обеду, сидя в самшитовом кресле. Древесина источала тонкий изысканный аромат. Потягивая пиво из горлышка глиняной бутыли, жрец откинулся на резную спинку, опираясь на подлокотники с искусно выточенными львиными головами.

Вдруг он услышал шорох за дверью. Филофес ретировался со своего места и спрятался за священным каменным столпом, украшенным ликом Атона с отходящими руками-лучами. Жрец затаил дыхание. Шорох повторился. В комнату влетела потревоженная летучая мышь. Она прицепилась к барельефу под потолком и пронзительно пискнула.

— Тьфу ты, отродье Анубиса! — выругался жрец.

Утирая губы от жирной пищи, он прошёл в предыдущую комнату и увидел сидящего на коленях человека.

— Кто такой? — грозно зарычал хозяин на пришельца.

— Я, господин хороший, бак Туту, — усердно кланялся человек.

— Чей же ты бак-раб? Впрочем, неважно. Будешь моим человеком! У меня ты будешь хамом — слугой. Раба по закону я обязан вернуть хозяину, но у меня самого людей не хватает, — жрец поморщился и вытер шею от пота. — Сделаю тебе документы свободного гражданина города Мемфиса. Назовём тебя м-мм... Тешшубом, — самое распространенное имя во всём Египте. Лицо простое, неприметное, так что имя тебе подходит.

— Да, господин Верховный Жрец Ра, я счастлив. Слава Ра! Я слышал о вашей доброте.

— А теперь ты подробно расскажешь, как попал сюда? Кто тебя прислал? Я должен знать всё.

Пришелец сбивчиво стал рассказывать о своём хозяине, царском казначее Хаэмхете и побоях за малейшую провинность. Великий Ясновидец взглянул в совершенно искренние и невинные глаза юноши и решил, что тот не лжет.

— Зови меня «мастер Филофес», — жрец усмехнулся.

— Я понял, господин... ой, мастер Филофес.

Жрец поднял новоявленного слугу с колен, подвёл к светильнику и пристально рассмотрел свою добычу. Безусый юноша лет восемнадцати с карими глазами и светлой, слабо загорелой кожей. Лицо в кровоподтеках и синяках, губа треснула и вздулась, глаза гноились. На теле видны следы побоев. К тому же он сильно прихрамывал, с трудом подволакивая ногу.

— Пойдём-ка в мою мастерскую лечиться. Заодно посмотришь на место будущих работ. Помощники мне всегда нужны.

— Клянусь ладьёй Осириса, не подведу, мастер, — с жаром в голосе заверил спасителя юноша и приложил правую руку к сердцу.

5

Накормив приблудного, жрец ввёл юношу в просторное помещение. Тешшуб увидел множество двустворчатых дверей, умело сработанных из заморского кедра. От кедра исходил смолистый запах. Пройдя центральные двери, они попали в тесную каморку с эбеновой кушеткой посередине и шкафчиками вдоль стен. Жрец открыл их, — один с лекарствами, в другом же находилась ванна. Змеями-аспидами нависали над ней серебряная и медная трубы. Мастер наполнил ванну горячей водой Птаха и велел юноше лечь туда. Рядом на полочку Филофес поставил клепсидру, водяные часы. Тешшуб дивился: «Время течёт». Когда вся вода вытекла в нижний сосуд, целитель велел парню вылезти, обернул его льняной простыней и уложил на кушетку.