— Я бы с радостью, — чуть не разрыдавшись, ответила я. — Но мне уже скоро выдвигаться в путь, а я даже не удосужилась собрать свои вещи, простите за подробности. Но я буду рада видеть вас у себя в гостях…
— Ох, увы, мне нельзя покидать столицу. Но ведь вы обязательно ещё посетите Лейдрен? Потому Шеронский переулок, дом 5. Обещайте мне остановиться у нас в следующий ваш визит! Обещайте.
О великие боги! Ну откуда берутся такие д… дамочки, приглашающие первую попавшуюся встречную к себе в гости, ни беса о ней не зная? А?! Мне даже немного жаль её! Но без вот таких вот мадам у нас бы не было заработков…
— Обещаю с вами обязательно связаться! — улыбнулась я, заметив пронизывающий чуть не насквозь взгляд следователя. Вот он бы меня точно домой не потащил. Чувствует, что не так я безобидна, как хочу казаться. Фальшь чувствует. А это для следака качество отменное. Как ни печально для меня.
— Всего хорошего, мисс Торхейм! — довольно прохладно попрощался Роберт. — Жаль, что наше знакомство оказалось столь коротким.
Слава матери Окаш, что оно оказалось настолько коротким. Иначе мне точно было бы несдобровать.
— Хорошего вечера! — пожелала я, удаляясь.
Жутко хотелось оглянуться. Но в какой-то миг я поняла, что не смогу смотреть спокойно на эту воркующую парочку. Просто не смогу.
Потому уверенно и быстро покинула кафетерий, буквально вылетев в холод и метель. И невероятно радуясь тому, что никто не увидит ни выражения моего лица, ни проступивших на нём эмоций, ничего…
Пусть вся эта досада останется этой метели. Чувства плохо сказываются на работе. А в моём случае плохо работать — просто смертельно.
ГЛАВА 21
Дорога к дому казалась бесконечной.
Возможно, это оттого, что практически все наёмные экипажи были заняты или просто не решались куда-либо ехать из-за метели. Возможно, из-за самой метели, которая буквально обрушилась на город, и даже я, зная каждый переулок, как свои пять пальцев, не была уверена в том, что иду правильной дорогой. Возможно, из-за тяжёлых, раздражающе неприятных мыслей, что роились в моей голове и вызывали дикое желание кого-нибудь убить.
Не кого-нибудь, а вполне определённого мистера старшего следователя.
Ишь как быстро оклемался, скотина. Я тут за него волновалась. Ночь не спала. Думала, что он к утру к праотцам отправится… А он, сволочь, только перья отряхнул и уже на свидания побежал. И выглядел так, словно не валялся синюшный, как ощипанный кур, на моём диване совсем недавно.
Я свернула в ближайший, надеюсь, нужный переулок и остановилась, опершись рукой о каменную кладку стены. Сюда ветер не пробирался. Ну почти. По крайней мере, не пронизывал до кости. Но я всё равно выровнялась и обняла себя руками, пытаясь прогнать какое-то нехорошее не то чувство, не то предчувствие. Или это просто моя злость на мистера Коллинса. Хайраш бы не преминул подсказать, что это не просто злость, а самая настоящая женская ревность… и, наверное, я бы не смогла ему правдоподобно возразить.
Боги, Лив! Ну почему ты такая дура? Это всё равно что сунуть добровольно голову в петлю и ждать, что бочку из-под ног у тебя выбивать не станут из самых добрых чувств. Станут. Ещё как станут. И как бы тебе ни было горько, Роберт так же, как и многие другие, будет стоять и смотреть, как приводят в исполнение приговор.
— Проклятье! — я зло выдохнула густое облако пара.
Нужно брать себя в руки. И, как и планировала ранее, выбросить из головы мистера старшего следователя. Так будет проще и лучше для всех — особенно для меня.
И переведя дыхание, я продолжила путь.
Ветер гудел в переулках, как егерь в охотничий рог — на низких, пробирающих до дрожи тональностях. Скрипели флюгеры, пытаясь определить направление ветра. И совершенно безрезультатно.
Хоть бы не заблудиться…
Но едва я собралась с силами и решила продолжить путь, как дорогу мне заступила чёрная огромная фигура. И стояла она в такой позе, что ясно было — без потерь мне мимо неё не пройти. В лучшем случае я потеряю кошелёк, в худшем… впрочем, тут вариантов много, но как-то ни один мне не нравился.
Попалась.
Я развернулась, дабы утвердиться в своей догадке, и совсем сникла. Позади меня поджидала ещё парочка фигур поменьше, но настроены они были не менее воинственно.
Любопытно, они меня вели или я случайно попалась? Проклятье. Была бы меньше озабочена свиданием мистера Коллинса и Вивьен — не попалась бы по-глупому. И даже сложно сейчас определиться, что меня больше выводило из себя — осознание, что я проморгала слежку, или то, что на мне просто-таки печать злого рока. Неужели мать Окаш так быстро взымает долги за свою помощь?
Ладно!
Везение — это всегда только пятая часть любого предприятия. Я зарыскала взглядом по сторонам и едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух. Глухо. Точно глухо, потому как наличие спасительной двери или окна я на уровне инстинкта определить могу.
Хорошо!
Ждём. Они же не будут стоять и молчать? Как-то это не по-разбойничьи. Шайка всегда набегает — грабит или что она там планирует со мной делать, и исчезает. А учитывая, что мы сейчас не на отшибе и даже не в квартале торговцев и ремесленников, который не так хорошо патрулируют, как центр столицы, то меня будут убивать и грабить очень быстро.
Я приготовилась действовать, выпустив из рукава короткий ножик-финку. Таким я не убью — уметь нужно, но пырнуть и дезориентировать сумею. Если повезёт. Больно дядька в конце улицы огромный. Может, и не повезёт…
Как обидно, оказывается, подыхать в подворотне. Но ожидаемо, с моим-то ремеслом.
И тут они, как по команде, ринулись ко мне с двух сторон, пытаясь зажать меня и не позволить выскользнуть.
Я выдохнула и, развернувшись к дядьке побольше — рванула со всех ног ему навстречу. Пусть огромный, но один. Тех двое, и мне точно не удастся мимо них проскочить.
Тьма, как же мне мешало моё мокрое и тяжёлое от налипшего на подол снега платье! Кажется, оно жило своей жизнью и делало всё возможное, чтобы свалить меня с ног. А мне нельзя. Никак нельзя. Заспотыкаюсь — и всё.
— Осторожно там! Она нужна живой! — выкрикнул один из дядек позади меня.
Взволновано так крикнул. Значит, я живой нужна. И если что случится с моей персоной, то у них же головы и полетят. И меня осенила практически сумасшедшая и совершенно идиотская идея.
Я резко остановилась. Притом так резко, что, кажется, душа моя полетела дальше. Прижалась к стене, дабы дяденьки меня не сшибли по инерции и приставила свой же ножик себе к горлу.
— Живой не получите! — довольно спокойно, пусть и тяжело дыша из-за бега, выкрикнула я. И дяденьки от неожиданности встали как вкопанные.
Несколько секунд царило такое молчание, что даже ветер и флюгеры притаились, замолчали.