Фергюсон схватился пальцами за ворот и принялся ослаблять его. Весь его вид говорил, что ему душно и явно не по себе. Управляющий непонимающе уставился на Кормака, молчаливо требуя ответ. Капитан с любопытством за всем наблюдал, и вид у него был такой, словно все происходящее доставляет ему крайнее удовольствие. Не понимаю я его. Чему тут можно радоваться? Судя по виду адвоката, процедура чтения завещания была проведена с нарушениями. Осталось только понять: почему так произошло.
— Понимаете, мисс, мы с вашим отцом обсуждали этот момент. Он ведь последнее завещание составил буквально за полгода до своей смерти, — начала Фергюсон, взяв себя в руки. — Это было его распоряжение, — закончил он быстро.
— То есть, мой отец сказал вам, что в случае его смерти на чтение можно приглашать моего брата и сестру, но не меня? — честно говоря, я усомнилась в подобном. — Он объяснял причину?
— Он сказал… кхм… — закашлялся Кормак, мельком глядя на меня. — Прошу прощения, миледи. Он сказал, что толку звать вас нет никакого, что вы все равно ничего не поймете. Когда ко мне после смерти Кадмуса приехали ваши брат и сестра, то я вспомнил его слова… Да и мистер Валентайн — ваш брат — настаивал не задерживать их… Они спешили, вот и… Да, все было именно так.
Взгляд Фергюсона стал виноватым. Управляющий чему-то кивнул, а капитан глянул на меня с явным интересом.
— Очень неожиданно, — сказала я, мысленно ругнувшись. Я так понимаю, они тут все были друзьями и о том, что в таких вещах стоит следовать букве закона как-то позабыли.
— Я тоже не совсем понимаю сейчас, — признался Кормак. — Ваш отец всегда описывал вас, как нежную особу, которой — не поймите меня неправильно, миледи — нет дела до реальности, — произнес Фергюсон, явно стараясь оправдаться в моих глазах.
— Да, все верно, — поддакнул управляющий. — Я и сам вчера удивился, когда увидел вас. Вы, несомненно, обворожительны, миледи, но совсем не похоже на то оторванное от мира создание, каким всегда описывал вас наш друг.
Взгляд капитана стал еще более заинтересованным. Взглянув на него неодобрительно, я подумала, что этому человеку сейчас не хватает только попкорна.
— Господа, последний раз я видела своего отца в девять лет, — сказала я холодно, непроизвольно распрямляя плечи сильнее. — За все эти годы он ни разу не приехал ко мне. Откуда он мог знать, какая я на самом деле?
— Но… — Фергюсон нахмурился, торопливо вытирая лоб, — он всегда рассказывал о вас так, будто…
— Знал все с точностью, — закончил за него управляющий.
— Если он к вам не приезжал, значит, ему кто-то рассказывал, — подвел итог капитан. — И, видимо, качественно искажал реальную картину мира, точно так же как и с миниатюрами. Кстати о них, — достав из кармана небольшую коробочку, похожую на портсигар, Эллингтон открыл ее и передал мне.
Внутри коробочки можно было увидеть мой портрет. На этот раз, на нем действительно была запечатлена Бриана. И теперь я понимаю, почему капитан при первой встрече не узнал меня. Я на изображенное создание походила мало. Бриана действительно выглядела неземной и эфемерной. Мечтательный и слегка отсутствующий взгляд, мягкое выражение лица, низко опущенные плечи, чарующая полуулыбка, едва уловимый наклон головы, почему-то дарующий образу загадочность. Светлые оттенки в одежде только подчеркивали это неземное впечатление, как и цветы, окружающие тонкую фигуру.
Я смотрела и понимала, что никогда не смогла бы стать вот такой — нежной, беззащитной, мягкой и словно воздушной. Бриана была на самом деле красивой. И дело не во внешность, а в наполненности. Она словно светилась вся, излучала спокойствие и умиротворенность.
— Этой мой портрет, — оторвав взгляд от миниатюры, я посмотрела на Эллингтона. — Вот только я не помню, чтобы кто-то просил меня написать его, — качнув головой, я нахмурилась. В памяти Брианы действительно не было такого эпизода.
— Это тоже довольно подозрительно. Если вы не помните, это может означать только то, что художник писал вас по памяти. Вероятно, он увидел вас в подобном состоянии, — капитан кивнул на миниатюру, — и вдохновился. Но я хотел сказать вовсе не об этом. Вчера, когда я показывал вам портрет вашей матери, который мы нашли в кабинете, то на картине внизу была подпись.
Я кивнула, а потом опустила взгляд. Портрет был маленьким, к тому же по краям рисунок украшали цветы, поэтому надпись я как и в прошлый раз я заметила не сразу.
— Это писал один и тот же человек, — сказала я, подумав, что почерк один в один, как на портрете Джоселин. — И, насколько я помню, вы сказали, что эта миниатюра попала вам в руки от моего жениха. Или вы имели в виду другой портрет?
— Нет, — Эллингтон слегка качнул головой. — Я говорил именно об этом вашем изображении. Настораживающий факт, не так ли? — вкрадчиво поинтересовался он, явно на что-то намекая.
— Узнать бы, откуда у моего жениха эта миниатюра, — произнесла я, заметив, как в глазах Эллингтона на короткий миг скользнуло разочарование, но почти сразу исчезло. Отдав капитану портрет, я перевела взгляд на адвоката. — Я не совсем понимаю вас, ведь вы должны были, несмотря на личные убеждения, действовать согласно закону, но пока оставим это. А сейчас, давайте мы уже перейдем к тому, что вас так сегодня встревожило.
— Конечно, — кивнул Кормак, выдохнув. Он опасливо глянул в сторону капитана, но вскоре вернул взгляд ко мне. — Полгода назад, когда мы составляли завещание, Кадмус принес мне оригинал вашего свидетельства о рождении и документ, удостоверяющий вашу личность. Я еще тогда удивился, что такие важные бумаги находятся у него, а не у вас. На мой вопрос, Кадмус снова поведал о том, что вы сами не в состоянии понять важность таких бумаг и вполне можете… кхм… например, потерять их или каким-либо образом испортить, поэтому он решил, что ему стоит хранить их у себя. Я не стал спорить, просто положил их в сейф и забыл. Вспомнил я о них только недавно, когда начал после смерти Кадмуса формировать пакеты документов. — Кормак тяжело вздохнул. — Тогда-то и обнаружилась пропажа.
Он замолчал, состроив скорбное выражение на лице. Фергюсон всем своим видом давал понять, что не хочет говорить об этом, но под нашими взглядами всё-таки продолжил:
— Я ведь точно помнил, что Кадмус отдал мне их. Но в сейфе этих бумаг не было. Тогда я решил, что отдал их вашему отцу, но забыл, поэтому пошел к Стивену. Но совсем недавно я узнал правду. Мисс Булман всегда казалась мне такой ответственной, исполнительной, поэтому, когда застал ее роящейся в сейфе, то в первое мгновение не поверил своим глазам. Конечно, я тут же вызвал сотрудников службы порядка, — Фергюсон воинственно блеснул очками, хмуро глядя на нас. — Они ее допросили, и тогда я узнал, что эта женщина, польстившись на деньги, пошла на должностное преступление! Она выкрала документы, отдала их неизвестному лицу и получила за это деньги, — закончил он убито.
— А мисс Булман у нас кто? — заинтересовался капитан.
— Моя секретарша, конечно же, — ответил моментально Фергюсон. — А снова в сейф она полезла за оригиналом завещания Кадмуса.