Роджер и Диана удивленно уставились на него.
— Снабби, я тебя не узнаю. Какой поэтичный
взгляд на мир! — с иронией заметил Роджер.
— Ничего подобного, — пробормотал Снабби,
краснея от одной мысли, что его заподозрили в поэтичности. — Просто этот дом не
выходит у меня из головы. Он такой таинственный! Все эти его секретные комнаты,
подземные ходы и колокола, которые звонят сами по себе... Ни за что бы не
согласился переночевать в нем!
— А тебя никто и не просит, так что можешь не
волноваться! — сказал Роджер.
— Смотрите, Чудик забежал в дом! — вдруг
вскрикнула Диана. — Чудик, Чудик, вернись!
Но Чудик уже выбежал наружу со щеткой в зубах.
Он явно был очень доволен собой.
— Болван, ты что делаешь! — отругал его Снабби
и отнял добычу.
Это была маленькая жесткая щетка, предназначенная
для чистки ковров и лестничных дорожек.
Снабби отнес ее к входной двери и осторожно
заглянул внутрь. Женщины-смотрительницы поблизости не было видно, и он на цыпочках
прокрался в вестибюль.
Внезапно раздавшийся сердитый голос заставил
его вздрогнуть:
— Это еще что такое? Хочешь прошмыгнуть, не
заплатив? Я все вижу! Если вы еще будете мешаться здесь мне со своими собаками,
я немедленно обращусь в полицию, и пусть они займутся вашим поведением!
Только тут Снабби заметил женщину. Она стояла
в глубине вестибюля на фоне тускло освещенного окна и напоминала злую черную
колдунью. Снабби опрометью бросился наружу и чуть не растянулся, перелетев
через резвящихся собак. Ребята встретили его дружным хохотом.
— Ты что, колокола услыхал? — насмешливо
осведомился Роджер. — Похоже, твои ноги уже вышли из желеобразного состояния,
иначе они бы не вынесли тебя оттуда с такой скоростью. Ты летел, прямо как реактивный
самолет!
— Да ну тебя, перестань! — насупился Снабби.
— Лучше пойдемте мороженого купим. Если в этой деревушке вообще есть мороженое!
Они, наверное, о нем и не слыхали.
Ребята отправились в деревню. По дороге Диана
опять вспомнила о старике.
— Когда слушаешь его рассказ, кажется, будто
переворачиваешь страницы истории. Хотя, конечно, просто невероятно, как у него
все перепуталось в голове — и прошлое, и настоящее. Ведь это надо же, подумал,
что мы из его прошлого пришли, чтобы выведать его старые-престарые секреты и
наказывать его,. Несчастный старичок!
— Подумать только — он спустился в этот подземный
ход и нашел там старинные книги и резную шкатулку, — покачал головой Снабби. —
Шкатулка-то, наверное, давно пропала. Он ведь сказал, что ее забрал его брат,
верно? А вот книги! Очень может быть, что книги еще где-то сохранились.
— Он, наверное, очень боялся, что кто-нибудь
узнает о том, что это он их взял, — сказал Роджер. — Поэтому и запрятал их
куда-нибудь подальше. А потом скорее всего забыл, а его внучка нашла их, когда
наводила в доме порядок.
— Ага, и выбросила в мусорный бак, — вставила
Диана. — Надо же, бедняга так и не научился читать! Как это, должно быть, обидно
— иметь такие удивительные старинные книги и не иметь возможности прочесть их!
— Я думаю, мы бы тоже не смогли, •— заметил
Роджер, направляясь к небольшому деревянному магазинчику, который торговал,
похоже, разными сладостями. — Текст, наверное, напечатан непонятным старинным
шрифтом, в котором все буквы остроконечные и похожи друг на друга.
— Или, может быть, на латыни, — добавила
Диана. — Хотя это как раз для тебя не проблема. Правда, Снабби? Ты ведь у нас
знаток латыни?
Снабби возмущенно ткнул ее кулаком в плечо.
Все отлично знали, что отношения Снабби с латынью были более чем натянутыми и
любые замечания о его познаниях в этом предмете могли быть только горькой иронией.
Войдя в магазин, они взяли себе по мороженому
и уселись за столик в углу. Мороженое, кстати, оказалось преотличным, из
натуральных сливок. Потом они выпили по стакану апельсинового сока и сразу
почувствовали себя гораздо лучше.
— Ха, я, кажется, начинаю забывать, что болел
гриппом, — сказал Снабби, допивая через соломинку свой сок. — Теперь я уже
почти стал самим собой.
— Вот жалость-то, — засмеялся Роджер. — Лучше
бы ты остановился где-нибудь на полпути, не доводя процесс до конца.
— Очень остроумно! — обиделся Снабби. — Может,
пока у меня еще не хватит сил, чтобы врезать тебе по уху за твои дурацкие замечания,
но очень скоро они появятся!
— Гав! — поддержал его Чудик, кладя лапу на
колено хозяина.
— Чего тебе? — не понял Снабби. — Ты любишь
сок.
— Может, он пить хочет? — спросила хозяйка*
магазинчика и поставила на пол миску с водой. Обе собаки принялись жадно лакать.
— Спасибо большое! — вежливо поблагодарил
Снабби.
Звякнул дверной колокольчик, и вошла невысокая
старушка в старомодном красном плаще-накидке с капюшоном.
— Смотри! — ткнула Диана брата локтем в бок. —
Еще один сказочный персонаж.
— Постаревшая Красная Шапочка, — прошептал
Роджер.
Диана восторженно кивнула. Да, именно так,
должно быть, выглядела состарившаяся Красная Шапочка. «Наверное, она до сих пор
живет все в том же домике, что и в детстве», — подумала девочка. Конечно же,
на самом деле такое было невозможно, но Диане было приятно представлять нечто
подобное!
— Фунт сливочного масла и унцию черного перца,
пожалуйста. И еще пакет муки и баночку вашего меда с пасеки, — произнесла покупательница
в плаще негромким, но четким голосом.
Дожидаясь, пока ее обслужат, женщина обернулась
к ребятам.
Рот самый обычный — с морщинками вокруг губ и
опущенными уголками, — а вот глаза молодые и необыкновенно яркие. «Какие
удивительные глаза, — подумала Диана, — совершенно зеленые!» Волосы белые как
снег, но все еще волнистые.
Улыбнувшись, старушка приветливо кивнула.
— Добрый день! — произнесла она тихим,
каким-то детским голосом. — Приехали к нам погостить?
— Да, мы остановились в доме мисс Ханны
Перчинг, — вежливо ответила Диана. — У нас был грипп, поэтому мы еще не в
школе. Вы знаете мисс Перчинг?
— Как не знать, — сказала старушка. — Я еще у
ее матери работала. Правда, это было много лет назад. Вы ей скажите, что меня
встретили, она сразу вспомнит.
— Хорошо, — кивнула Диана. — А как ваше имя?
— Барлоу, — с улыбкой ответила пожилая леди. —
Наоми Барлоу. А живу я в лесу неподалеку от Ринг о'Беллз.
— Барлоу! — хором повторили ребята.
Им сразу же вспомнилась фраза старика:
«Спросите у матушки Барлоу!» Неужели эта старушка и есть та самая матушка
Барлоу, о которой он упоминал?