Социальный интеллект. Новая наука о человеческих отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Гоулман cтр.№ 88

Как у мужчин, так и у женщин окситоцин подпитывает многие приятные чувства, сопутствующие половому контакту. Обильный выброс окситоцина во время оргазма, судя по всему, приводит к ощущению теплой привязанности к партнеру, временно настраивая мужчину и женщину на одну нежную волну ^[491]. Секреция окситоцина остается высокой и после оргазма – особенно во время объятий, следующих за половым актом ^[492].

С особой силой окситоцин действует на мужчин именно в этот, рефрактерный, период, когда эрекция временно невозможна. Интересно, что по крайней мере у грызунов (а возможно, и у людей) на пике наслаждения уровень окситоцина у самцов повышается в три раза, и это изменение, похоже, на какое-то время сближает химические пейзажи мозга самца и самки. В любом случае, такая хитрая химическая развязка полового контакта предоставляет спокойный период для формирования привязанности, и за это отвечает все тот же окситоцин.

Нейронная сеть сексуального влечения побуждает пару к следующей встрече. Некоторые нейроны гиппокампа, ключевой для сохранения воспоминаний структуры, богаты рецепторами к АВП и окситоцину. АВП, в особенности, у мужчин, позволяет с особой силой запечатлевать в памяти соблазнительный образ партнера в моменты страсти, делая его буквально незабываемым. Окситоцин, секретируемый во время оргазма, тоже способствует такому запечатлению.

Пока вся эта первобытная биохимия побуждает нас к половой активности, высшие центры головного мозга пытаются оказывать свое влияние, не всегда совместимое с задачами нижнего пути. Системы мозга, которые тысячелетиями верой и правдой служили выживанию рода человеческого, теперь кажутся уязвимыми для конфликтов и трений, которые могут сделать усилия любви бесплодными.

Беспощадное желание

Перед нами красивая, молодая и независимая женщина-адвокат. Ее жених – писатель, который работает дома. Когда бы она ни пришла домой, жених бросает все свои дела и начинает вертеться вокруг нее. Однажды вечером, когда она ложилась в постель, он страстно притянул ее к себе, не дав даже укрыться простыней ^[493].

– Да дай же мне хоть чуточку пространства, откуда я могла бы любить тебя! – сказала она, и это замечание оскорбило его чувства. Он погрозился, что уйдет спать на диван.

Ее слова обнажают изнанку слишком тесной петли обратной связи: она может стать удушающей. Цель сонастройки заключается не в постоянном сцеплении с партнером и погружении во все его мысли и чувства – она предполагает и предоставление друг другу личного пространства, возможности побыть в уединении, когда это нужно. Такая цикличность тесных контактов создает баланс между личными потребностями и потребностями пары. Один семейный психотерапевт сформулировал это так: “Чем лучше партнеры умеют находиться порознь, тем лучше они уживаются вместе”.

Каждый из главных компонентов любви – привязанность, влечение и забота – имеет свою биологическую основу, призванную надежно скрепить партнеров уникальным химическим составом. Если эти компоненты гармонично сочетаются, любовь крепнет. Если они диссонируют, любовь может пробуксовывать.

Рассмотрим вызов, который бросает романтической связи рассогласование трех биологических систем, лежащих в основе любви. Как правило, в конфликт вступают привязанность и сексуальное влечение. Подобное несоответствие возникает, например, когда один партнер чувствует себя неуверенно или, того хуже, достает неприкрытой ревностью либо тайно взращивает страх отвержения. С точки зрения нейронных механизмов, система привязанности, заточенная на тревожность, подавляет работу всех остальных систем. Вечные гложущие предчувствия могут легко истощить половое влечение и нежную заботу – во всяком случае, на какое-то время.

Однобокая фиксация того писателя на своей невесте как на сексуальном объекте сродни безжалостной, неуемной жажде грудного ребенка, которому неведомы ни чувства, ни потребности матери. Такие же первобытные страсти разыгрываются и во время полового контакта, когда двое разгоряченных взрослых с младенческим азартом исследуют тела друг друга.

Мы уже отмечали, что детские корни близости выходят на поверхность неестественно высокими голосами и уменьшительными именами, столь типичными для общения влюбленных. Этологи утверждают, что такие сигналы запускают в их мозге родительские реакции заботы и нежности. Разница же между безудержным желанием ребенка и взрослого заключается в том, что взрослый способен к эмпатии, и потому его страсть смешивается с сочувствием или хотя бы с заботой.

Исходя из этих соображений, Марк Эпштейн, психиатр той женщины-адвоката, предложил ее жениху альтернативный вариант поведения: унять свой пыл настолько, чтобы эмоционально настроиться на свою партнершу и создать ей тем самым психологическое пространство, где она могла бы ощутить собственные желания. Такая взаимность волеизъявления, основанная на поддержании обратной связи между партнерами, может вернуть страсть, которой один из них едва не лишился.

Это отсылает нас к знаменитому вопросу Фрейда: “Чего хочет женщина?” Эпштейн отвечает на него так: “Она хочет партнера, которому небезразличны ее желания”.

“Оно” по обоюдному согласию

Энн Райс, автор серии нашумевших романов о вампирах ^[494] – а также романов эротических, которые она писала под псевдонимом, – вспоминает, что в детстве у нее были живые садомазохистские фантазии.

Изощренный сюжет одной из самых ранних фантазий вращался вокруг древнегреческих невольничьих рынков, где юношей продавали как сексуальных рабов: гомосексуальное влечение между мужчинами зачаровывало Энн. Повзрослев, она осознала, что ей нравится дружить с гомосексуалами и их культура ей кажется привлекательной ^[495].

Из такого материала она и ткала свои произведения. Вампирские романы Райс, щедро сдобренные гомоэротическими линиями, задают тональность романтической вселенной го́тов. А в своих эротических романах она детально изображала садомазохистские практики представителей обоих полов. Хотя подобные сюжеты вряд ли могут понравиться всем, в них нет ничего такого, чего ученые не находили бы в типичных сексуальных фантазиях вполне заурядных людей.