Социальный интеллект. Новая наука о человеческих отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Гоулман cтр.№ 85

В мозге избегающих женщин разыгрывалась совсем другая драма, решающие события которой происходили в зоне поясной коры, активирующейся при подавлении неприятных мыслей ^[472]. Похоже, у таких женщин этот нейронный тормоз просто заклинивало: если обладатели тревожной привязанности были не в состоянии унять волнение, то люди с избегающей привязанностью не могли унять подавление волнения. Остальные женщины могли без проблем включать и выключать поясную кору, когда их просили подумать о чем-нибудь грустном, а затем переключиться.

Этот нейронный механизм непрерывного подавления объясняет, почему личности с избегающей привязанностью склонны сохранять эмоциональную отчужденность и отстраненность от жизни: при разрыве отношений или после смерти близкого человека они не слишком горюют, как и не чувствуют эмоциональной вовлеченности в любые социальные взаимодействия ^[473]. Похоже, за истинную эмоциональную близость нам приходится платить некоторой степенью тревожности – хотя бы потому, что она обнажает межличностные проблемы, требующие разрешения ^[474]. Избегающие люди, видимо, обменивают полноценную эмоциональную связь с другими на защищенность от собственных разрушительных чувств. Показательно, что Шейвер с трудом нашел для своего исследования участниц с этим типом привязанности: одним из условий была вовлеченность в долговременные серьезные любовные отношения, а такое с избегающими личностями случается редко.

Как мы помним, стили привязанности в основном формируются в детстве, а не предопределены генетически. Ну а раз это плод обучения, значит, их можно в какой-то степени модифицировать положительным опытом переживаний – например, в ходе психотерапии или во время исцеляющих отношений. С другой стороны, понимающий человек способен – в определенных границах, конечно, – просто приспособиться к капризам партнера.

Мы можем представить нейронные механизмы, отвечающие за привязанность, секс и заботу, как части какой-нибудь из знаменитых кинетических скульптур Александра Колдера, где движение любой части скульптуры передается на все остальные. Например, тип привязанности формирует индивидуальный портрет сексуальности. У избегающих личностей, как правило, бывает больше половых партнеров и “секса на одну ночь”, чем у тревожных или уверенных в себе. Верные своему предпочтению эмоционального отчуждения, избегающие люди довольствуются сексом без заботливых отношений и душевной близости. Если же по каким-то причинам они сохраняют отношения, то обычно колеблются между дистанцированием и самопринуждением, а потому, что вполне предсказуемо, чаще разрывают отношения, но затем, как ни странно, пытаются вернуться к тому же человеку ^[475].

Проблемы совместимости в любви, которые нам подбрасывает тип привязанности, – лишь начало истории. Дальше в игру вступает секс.

Одним из моих лучших друзей на первом курсе колледжа был здоровенный парень, блистательный регбист по прозвищу Халк ^[476]. Однажды он поделился со мной напутствием, которое получил от своего отца, выходца из Германии, когда покидал родной дом. Эту фразу я вспоминаю до сих пор. Она отдает брехтовским, цинично-язвительным душком и в вольном переводе с немецкого звучит примерно так: “Когда твердеет пенис, мозги размягчаются”.

Если перейти на более изысканный научный язык, то можно сказать, что нейронные сети сексуальной активности растянуты в подкорковых зонах нижнего пути, вне досягаемости “мыслящего мозга”. По мере нарастания стимуляции из этих нижних отделов мы всё меньше и меньше значения придаем советам, которые нам пытаются дать рациональные структуры верхнего пути.

В более широком смысле, нейронная архитектура нижнего пути ответственна за иррациональность всех вариаций выбора в любовных отношениях, и логические отделы мозга к этому не имеют ни малейшего отношения. Социальный мозг и любит, и заботится, в то время как сексуальное желание блуждает по низшим тропам этого пути.

Желание, видимо, проявляется в двух формах – мужской и женской. Когда люди рассматривают фотографии своих возлюбленных, нейровизуализация выявляет различия в активации мозга у мужчин и женщин. У мужчин, в отличие от женщин, на фМРТ-изображениях вспыхивают мозговые центры, ответственные за обработку визуальных стимулов и половое возбуждение. Это означает, что вид возлюбленной возбуждает в мужчине страсть. Поэтому, как замечает антрополог Хелен Фишер, нет ничего удивительного в том, что мужчины всего мира интересуются порнографией, или в том, что женщины склонны черпать чувство собственного достоинства из своей внешности и тратить так много энергии на ее улучшение: как раз “чтобы рекламировать свои активы визуально” ^[477].