Смерть под маской - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Грэм cтр.№ 59

Он испустил глубокий вздох, сетуя на изменчивый нрав музы поэзии Талии и на отсутствие гибкости английского языка вообще.

Ох, не мог он предложить ей это. Во-первых, стих выглядел как начало, за которым должно последовать продолжение. И еще это слово — «любимый». Как ни пытайся, от этих избитых слов никак не избавишься. Оно присутствовало во всех забракованных вариантах. «Если женщина в посланиях, ей адресованных, встречает такие слова, как „душа души“, „ангельская пушинка“ или „медовая плюшечка“, она в конце концов должна понять, что речь идет о чувстве более пылком, чем дружба и уважение!» — в творческом изнеможении думал Арно.

Он отложил в сторону стих и пошел к раковине отмывать сильно испачканные руки. Для выполнения творческой задачи он купил лучшую бумагу, натуральные индийские сине-фиолетовые чернила и специальное перо для каллиграфических работ, полагая, что его священнодейственный труд требует для своего выполнения наилучших материалов. Однако поскольку он привык пользоваться нормальной шариковой ручкой, то никак не мог наловчиться писать пером, и брызги чернил летели во все стороны.

Он скреб ладони и пальцы и безо всякого удовольствия разглядывал себя в маленьком мутном зеркале. Никогда, никогда в жизни он не сможет примириться со своей внешностью! Эх, если бы он был строен, высок и красив, как ясный месяц! Он схватил бы ее в объятья, перекинул через седло и ускакал бы с нею прочь отсюда на белом коне в сверкающей золотом и бриллиантами сбруе.

Арно грустно усмехнулся. Его матушка в таких случаях всегда говорила, что он впадает в патетику. Он вгляделся в свое отражение, подергал бородку, попробовал разделить ее надвое, накручивая на пальцы кончики.

Он уже как-то пытался отрастить роскошную бороду, которая ниспадала на грудь, как у поэта Блейка, но она ему явно не шла. С ней он был похож на гнома с ковриком на подбородке. Эта была, по крайней мере, аккуратной. И отливала золотом, потому что он регулярно мыл ее с хной. Временами, правда, ему казалось, что без бородки он бы выглядел моложе. Напоследок Арно сполоснул лицо в мисочке зеленоватой воды, где была замочена трава-камнеломка. Хизер уверяла его, что это лучшее средство для избавления от морщин, но вот уже месяц, как он проделывал эту процедуру, а результатов пока не заметил. Арно вытер лицо и аккуратно повесил полотенце. Скоро можно будет спускаться к ланчу.

Что подать в качестве основного блюда, Джанет придумала за десять минут до начала ланча. До этого она без энтузиазма рассматривала содержимое буфета, где хранились продукты, вынимая то одно, то другое, и наконец остановилась на пакете с заменителем колбасок под названием «Соссомикс». На пакете красовалась картинка с шипящими на сковороде гранулированными сосисками. Джанет уже не первый раз подивилась извращенной практике наименований, принятой фирмами-производителями продуктов для постоянно растущей категории граждан, отказывающихся от мясной пищи: «Ореховые стейки», «Овощные гамбургеры», «Жаркое из кэшью». Поблизости в магазине «Кармический пульс» торговали цыплячьими ножками из тофу с пупырышками из сои. Они, как горделиво указывалось на обертке, ничем не отличались от натуральных.

Задумавшись, Джанет плеснула в гранулы слишком много воды, и вместо однородной желейной массы у нее получилось нечто вязко-водянистое. Она попыталась слить немного воды и вместе с жидкостью упустила часть фарша. Раздосадованная, Джанет опрокинула всю эту массу на дуршлаг и отправилась наверх, чтобы попытаться выманить из комнаты подругу.

После того как Трикси практически вытолкала за дверь всех, кто пытался ей помочь, она заперлась на ключ. В этом, конечно, не было ничего странного, но раньше она по крайней мере подавала голос хотя бы для того, чтобы попросить оставить ее в покое, когда кто-нибудь стучался.

Но так было вчера. Сегодня изнутри не доносилось ни звука. Джанет тихонько постучала. Глухая тишина.

— Трикси, ланч готов! — сказала она.

И снова полное молчание, ни шороха, ни скрипа, ни шелеста шагов… Не похоже, что там вообще есть кто-то живой.

Джанет оглянулась по сторонам, не видит ли ее кто-нибудь и, проклиная себя, опустилась на колени и заглянула в замочную скважину. Ей был виден только край неубранной постели. Джанет покраснела от стыда и быстро вскочила.

Вернувшись, она обнаружила на кухне Кристофера. Он успел сбегать в деревню и вернулся с непристойно большим шоколадным тортом, «чтобы всех немножко подбодрить», как объяснил он.

— Но Хизер уже приготовила пудинг из тапиоки с финиковой глазурью!

— Вот именно поэтому!

Джанет рассмеялась. «Соссомикс» повел себя хорошо и впитал всю воду, масса загустела настолько, что ее можно было теперь пожарить в форме колбасок. Она зажгла газ под кастрюлей со шпинатом и сказала, что можно звать остальных.

Арно нашел Хизер на террасе. Стоя там в ярко-голубом спортивном костюме и вытянув руки вверх, чтобы дотянуться ими до энергетических токов Земли, она нараспев произносила:

Она стала подпрыгивать на месте, и вместе с нею запрыгали и затряслись, как незастывшее желе, ее большие груди и мощный зад. Кристофер уже готов был сообщить, что ланч на столе, но его остановило лирическое отступление:

Кристофер был хорошо знаком с ее приверженностью к пространственному позитивизму. Она знакомила с ним любого клиента, какой бы ужасной болезнью тот ни страдал. Он встал перед ней и одними губами произнес слово «кушать». Запыхавшаяся Хизер перестала подскакивать, отрывисто вымолвив:

— Кенни… в офисе… позову. — И затрусила вдоль стены, исчезнув за углом дома.

Кен размножал постеры «Мы увидимся ясным, полным солнышка днем!» для следующего семинара на тему брака. Пресловутая больная нога — на столе, рядом стрекочущий аппарат.

— Ланч готов, — прощебетала его половинка, заглядывая в дверь.

— Давно пора. Я ужасно проголодался.

— К сожалению, сегодня все делается кое-как, сам понимаешь. — Хизер подошла к столу и взяла в руки постер. На бледно-голубом фоне красовалась парочка голубков. Один с длиннющими ресницами был обряжен в передничек, на другом не наблюдалось ничего, кроме распущенных белых перьев. Этот последний крыльями обнимал первого посредине туловища. Под изображением стояли имена Кена и Хизер с указанием сферы деятельности. Кен обозначил себя как интуитивного диагноста, писателя и медиума, а Хизер отрекомендовал как целительницу, писательницу и жрицу.

— Это наверняка привлечет к нам слушателей, — сказала она, рассматривая постер. — Надеюсь, что семинар не сорвется. Ну, я имею в виду последние события.