Мальчики с Марса. Почему с ними так непросто и что с этим делать - читать онлайн книгу. Автор: Джон Грэй, Уоррен Фаррелл cтр.№ 88

В XXI веке масаи отказались от практики обрезания девочек – но не мальчиков. Девочек обрезают с другой целью: лишить их возможности получать удовольствие от секса, чтобы сексуальные желания не влияли на то, кого они выберут в мужья (еще это означает, что такие женщины не особенно стремятся доставить мужчинам сексуальное удовольствие).

Итак, мы подошли к главному. Мы уже говорили о том, что подготовка мальчиков к боли – это подготовка к героическому самопожертвованию, поэтому во многих культурах практика обрезания закрепилась до такой степени, что до недавних пор ученые крайне редко задавались самым важным вопросом: не вредно ли обрезание для здоровья мальчика? Теперь мы знаем, что да, вредно.

Если ваш сын обрезан, то, по данным предварительных исследований, охвативших 300 мужчин, у него примерно на 20 % больше вероятность страдать алекситимией – психологическим расстройством, при котором трудно не только выражать чувства, но и распознавать их ^{425}. При алекситимии у мальчиков хуже развиты воображение и интуиция. На практике это означает, что они меньше способны сочувствовать другим. А кто не умеет сочувствовать, не способен строить близкие отношения, а значит, у таких мальчиков будет меньше настоящих друзей. Алекситимия средней и тяжелой степени сильно затруднит для вашего сына психотерапию – тот самый процесс, который помог бы ему выражать чувства и вырабатывать эмпатию. Когда обрезанный мальчик с алекситимией вырастет, он в четыре раза чаще будет вынужден прибегать к лекарствам против эректильной дисфункции. По оценкам специалистов, алекситимия в той или иной степени встречается у 10-2896 взрослых, разные исследования дают разные цифры ^{426}.

Многие исследователи также считают, что обрезание вскоре после рождения приводит к неонатальной травме, которую связывают с агрессией к себе (вплоть до суицида) и к другим ^{427}.

Если знать, что мы не изучаем влияние обрезания только потому, что не задаемся вопросом о превращении мальчиков в расходный материал, вероятно, будет легче изучить все за и против этой практики, не придавая значения предположению, что раз так поступает большинство американцев, значит, это хорошо. В вопросе об обрезании ваш сын по-прежнему не будет хозяином своего тела – но это решение хотя бы примете вы, его родители.

Хорошенькие девушки из команды чирлидеров кричат: «Вперед! Только вперед!» Странно, что они не кричат: «Вперед, к сотрясению мозга!»

Национальная футбольная лига до недавних пор наотрез отказывалась признавать, что футболисты особенно подвержены черепно-мозговым травмам. Однако в 2017 году «Journal of the American Medical Association» опубликовал результаты исследования, согласно которому при вскрытии 9996 бывших игроков НФЛ были обнаружены признаки хронической травматической энцефалопатии («синдрома пропущенного удара») – нейродегенеративного заболевания, способного привести к деменции ^{428}.

Ну, положим, это были игроки НФЛ. Если ваш сын просто играет в американский футбол, шансы стать профессиональным игроком у него невелики. Но что говорят исследования университетских сборных? В той же статье говорится, что среди бывших игроков университетских команд тяжелая патология, связанная с хронической травматической энцефалопатией, наблюдалась в 56 % случаев, причем в 85 % из них в виде симптомов деменции ^{429}.

Около трех миллионов мальчиков в возрасте от пяти до шестнадцати играют в детских и юношеских футбольных командах, в том числе в «Лиге Папы Уорнера» ^{430}. И именно в этом возрасте ваш сын с большей вероятностью не поймет, как опасно сотрясение мозга, не распознает его симптомов и, чего доброго, вернется на поле уже через сутки ^{431}. А если ваш сын вернется на поле слишком рано (а в некоторых случаях – в принципе вернется), это приведет к целой лавине последствий: каждое сотрясение мозга подрывает способность оправиться после следующего. К старшим классам средней школы у трети игроков бывает два и больше сотрясения мозга за сезон ^{432}. А если у вашего сына будет больше двух сотрясений мозга в течение жизни, у него в пять раз возрастет риск снижение способности формировать новые воспоминания ^{433}.

Считается, что сотрясения мозга истончают мозговую ткань. А это не только портит память, но и мешает сосредотачиваться, а главное – подрывает организующую функцию мозга. Последние исследования университетских игроков показывают, что следы повреждений мозга сохраняются даже спустя много лет после последней игры в колледже ^{434}.

Кто же тогда в здравом уме и твердой памяти согласится играть в футбол, если это так опасно? Прошу отметить, я говорю это как человек, который принял сторону тренера, когда он уговаривал моего папу разрешить мне стать кикером в нашей школьной сборной. У меня были и другие источники самоуважения, но этот был со всем не лишним! К счастью (как я теперь понимаю), победил папа (и заодно укрепил границу). Однако многие папы играют совсем иную роль…

Помните, как Джек почувствовал себя невидимым, когда его папа хвастался его братом Кайлом на футболе – мол, это мой сын сейчас взял мяч! Джек и сегодня вспоминает, что когда отец все-таки представил его соседям по трибуне, в его голосе вовсе не было гордости и восторга, не то что тогда, когда он говорил о Кайле. «Я чувствовал себя сыном-довеском», – вспоминает Джек.