Мальчики с Марса. Почему с ними так непросто и что с этим делать - читать онлайн книгу. Автор: Джон Грэй, Уоррен Фаррелл cтр.№ 50

Папа с Алексом затеяли шуточную борьбу. Обычно папа в последнюю секунду дает Алексу «победить». Но на этот раз он чувствует, что Алекс борется не в полную силу, поэтому не поддается. Алекс плачет. Папа дразнит Алекса, мол, надо уметь проигрывать, и, дав сыну подуться с минуту, в шутку переворачивает его вверх ногами, и после этого Алекс снова на седьмом небе от счастья.

Но всю эту минуту мама Алекса думает: «Так я и знала, что все это кончится слезами Алекса!» Мама злится на себя и даже чувствует себя виноватой – ведь она поступила безответственно, не защитив Алекса от опасности.

Мама наблюдает, как папа продолжает возиться с Алексом уже после того, как тот поплакал, то есть после того, как папа «должен был усвоить урок». Более того, ее злит, что возня продолжается, как будто ничего не произошло: отец едва заметил слезы Алекса, он не заботится о сыне, а пренебрегает его эмоциями.

Это запускает следующий материнский порыв – немедленно решительно вмешаться, чтобы не повторить ошибки и не допустить, чтобы дитя страдало. Однако мама знает, что Алекс любит отца и нуждается в нем, поэтому подавляет стремление тут же и пресечь возню и отходит в сторону, чтобы дать папе второй шанс. Она подсказывает папе, как и где ему, по ее мнению, безопасно возиться с Алексом, и просит не заходить слишком далеко.

Теперь мама гордится, что поддержала папины методы воспитания и даже дала дельный совет, как их улучшить, однако у папы совсем другие чувства.

Папы редко это говорят, а чего папы не говорят, того мамы не слышат, но в этом контексте папа считает, что если Алекс иногда плачет, это здоровая часть трехчастного цикла:

1. «поражение»; 2. плач; 3. продолжение.

Папа Алекса уверен, что малышу полезно поплакать, если это поможет папе научить сына, что для того, чтобы «победить» в жизни, иногда надо сначала проиграть, а потом продолжать двигаться дальше, и даже поплакать, а потом двигаться дальше (ну или упасть, встать и двигаться дальше, или не получить желаемого и двигаться дальше). У большинства пап знания об этом трехчастном цикле заложены в подсознании, поэтому мамы никогда не слышат эту точку зрения. Потом случается что-то еще, что лишь усугубляет пропасть между мамой и папой – между «я терплю из последних сил» и «меня не ценят как отца». Когда папа говорит с мамой, то зачастую делает упор на то, что плач Алекса – это пустяки. Он не считает, что маме стоит обращать на него внимание. Однако это пренебрежение только укрепляет маму во мнении, что ее муж легкомыслен и бессердечен.

Как ни парадоксально, в отсутствие мамы папа относится к Алексу гораздо более трепетно. Почему? Когда мамы рядом нет, папа чувствует, что каждая минута, посвященная успокаиванию Алекса, – это минута, посвященная успокаиванию Алекса, а не минута, на протяжении которой мама осуждает папу за то, что тот обижает Алекса. И, наконец, если Алекс заподозрит, что если он чуть-чуть поплачет, мама с папой начнут соревноваться, кто сделает ему больше приятного – угостит вкусненьким или уделит больше внимания – то обязательно воспользуется этой напряженностью: как говорится, водичка дырочку найдет. Так пропасть между мамой и папой растет, а Алекс бессознательно усваивает, что такое «власть жертвы».

– Хорошенького понемножку! – отчитывала Бетти Арнольда, папу Марси. – Марси всего в четвертый раз встала на горные лыжи, а ты уже повел ее на склон средней сложности, для детей, которые катаются уже много лет. Она даже упала, но ты все равно не понял намека и не увел ее оттуда. А если бы на нее наехал какой-нибудь лихач? Неужели ты не видел, как она устала и напугана?

– Ну и что? – отпирался Арнольд. – Она же назавтра вскочила ни свет ни заря и рвалась обратно!

– Конечно, только она еще подросток, а ты вроде бы взрослый! – ответила Бетти.

На похожую проблему со своим мужем Мартином жаловалась мне и Арлин: Мартин применял словесный аналог того же приема, чтобы проверить на прочность их детей, Марти-младшего и Мэгги.

Страница