Убийство в Пражском экспрессе - читать онлайн книгу. Автор: Иван Любенко cтр.№ 3

Мореходная канонерская лодка военно-морских сил Франции «Illiria» покидала таганрогскую бухту и взяла курс на Константинополь. Штабс-капитаны Ветлугин, Агеев и Багровников с супругой, поручик Бараевский, капитан Ильин с женой и сыном стояли на палубе до тех пор, пока темнота и расстояние не скрыли город. Лишь свет таганрогского маяка не хотел сдаваться и до последнего пытался победить мрак.

Четвёртого ноября 1919 года, в восемь тридцать утра, в арке четырёхэтажного дома № 3/142 на Малой площади (Malé náměstí) с вывеской «Detektivní kancelář «1777» ^[2], появился человек с бритым лицом, в шляпе и тёмном пальто. Выкидывая вперёд трость, он дошёл до ближайшего киоска и купил несколько газет.

Не обращая внимания на прохожих, на осеннее солнце, играющее слабыми лучами в витринах пражских магазинов, господин с уже заметно тронутыми сединой висками вынул из кармана коробочку монпансье, положил под язык леденец, уселся на лавочку и развернул в газету. Утреннюю прессу он читал ежедневно.

Уже перешагнувший почти два года назад пятидесятилетний рубеж, бывший чиновник по особым поручениям Министерства иностранных дел, присяжный поверенный Ставропольского Окружного суда, коллежский, а потом и статский советник, начальник Бюро контрразведки МИДа России Клим Пантелеевич Ардашев покинул Россию ещё в прошлом году. Ему предстояло выполнить задание начальника штаба Добровольческой армии — восстановить агентурную сеть, созданную им как раз перед большевистским переворотом 25 октября (7 ноября) 1917 года. Прибыв из Новороссийска в Константинополь вместе с супругой, Климу Пантелеевичу пришлось обосноваться в Праге, ставшей столицей Чехословацкой республики и провозгласившей независимость совсем недавно, — 14-го октября 1918 года.

Если бы летавшие над Малой площадью голуби, были бы обучены грамоте, то они бы увидели, что сей господин интересуется новостями из России — далёкой и малопонятной для многих страны, горящей в пламени гражданской войны. Вести оттуда, и впрямь, вызывали беспокойство.

Ещё с конца апреля Восточный фронт стал проседать, и 1 ноября большевики заняли Омск.

На севере английский экспедиционный корпус под командованием Аронсайда эвакуировался в конце сентября, оставив генерала Миллера сражаться с красными один на один. Но, несмотря на это, ему удалось перейти в наступление на Вологду, достичь успехов в долине Онеги и закрепиться на линии Северной железной дороги, в районе станции Плесецкой.

Северо-западная армия генерала Юденича, после недавнего наступления, выдохлась и к первому ноября откатилась до реки Наровы (Нарвы).

На южном фронте Добровольческая армия оставила Орёл и Ливны. В результате упорных боёв, неся большие потери, войска отступили на линию Конотоп — Глухов — Дмитриев — Косторная.

На Донском фронте части Добровольческой армии отошли за Дон и Хопёр, удерживаясь на линии Лиски — Урюпино.

К концу октября на западном направлении войска генерала Драгомирова оставили Чернигов.

Да и в тылу у Белой Армии обстановка складывалась не лучшим образом. Многотысячная повстанческая армия Махно, пройдя на конных повозках за одиннадцать дней шестьсот верст, овладела территорией между Нижним Днепром и Азовским морем. Мелитополь, Бердянск и Мариуполь были заняты повстанцами.

Далее в новостях рассказывалось о частном визите недавнего премьер-министра Чехословацкой республики Карела Крамаржа в Россию. Уйдя в отставку, председатель правительства и глава национал-демократической партии Чехословакии решил предпринять частный визит в ставку генерала Деникина. «Вместе с русским послом во Франции Маклаковым и в составе французской военной миссии генерала Манжена, через Париж, Марсель и Тулон, ему удалось добраться до Константинополя на борту крейсера «Прованс». И уже оттуда, на военном корабле «Вольтер» — до Керчи. Затем, — как сообщала газета, — пересев на маломерное судно “Ла-Скарн”, бывший чехословацкий премьер прибыл в Таганрог, где и встретился с Главнокомандующим. После чего Крамарж посетил Новочеркасск, Екатеринодар и Крым. На всех приёмах и собраниях он выступал от имени всего чехословацкого народа с яркими антибольшевистскими речами. По возвращении на родину Карел Крамарж пообещал оказать финансовую помощь всем силам, ведущим борьбу с коммунистическим террором».

«Вот и прекрасно. Всё идёт по плану», — подумал Клим Пантелеевич и отложил газету. По его лицу пробежала едва заметная улыбка. На редкость тёплое солнце, и доносящийся откуда-то женский смех, и мерный стук экипажей, спешащих по старым пражским улицам, — всё настраивало на спокойное и благодушное восприятие окружающего мира.

Конечно же, Прагу Ардашев выбрал не случайно. Город, находящийся в центре Европы, позволял с лёгкостью организовывать встречи с агентурой.

Второй причиной было и то, что в Хебе, находящимся в трёх часах езды на поезде от Праги, открыли школу военных авиаторов, сформированную из пленных русских офицеров, оказавшихся на территории бывшей Австро-Венгрии. Отучившись, вчерашние курсанты должны будут отправиться в Россию сражаться с большевиками, и Клим Пантелеевич негласно обеспечивал безопасность лётной школы через штабс-капитана военной разведки Ветлугина. По вторникам он встречался с ним в вокзальном кафе.

Третьим немаловажным обстоятельством выбора Праги являлось личное знакомство Ардашева с упомянутым в газетах недавним премьер-министром республики Карелом Крамаржем (несмотря на отставку, он пользовался авторитетом как среди населения, так и правящей элиты). Именно его личное участие помогло Климу Пантелеевичу не только получить вид на жительство в Чехословакии, но и открыть сыскное агентство. Правда, для этого пришлось принять на работу помощника. Им стал только что вышедший в отставку тридцатипятилетний агент пражской полиции Вацлав Войта. Собственно, Войта и подавал прошение на открытие агентства, а бывший присяжный поверенный Ставропольского Окружного суда числился его подчинённым, хотя, на самом деле, всё было наоборот.

Новый соратник Ардашева не только души не чаял в своём начальнике, называя его «патроном» и «шефом», но и обладал целым рядом несомненных достоинств: был внимателен к деталям, прекрасно вёл слежку и умел артистично перевоплощаться. Жаль только, что Войта, как и многие полицейские, с трудом анализировал собранные доказательства, да и отбрасывать второстепенные, малозначимые версии не торопился. Именно из-за этого он зачастую и не мог предвидеть возможные шаги преступника, прекрасно идя по следу, но, то и дело, запаздывая. Устав от многочисленных выговоров и нареканий от начальства он решил покинуть сыскное отделение. Надо же было так случиться, что в день, когда Войта подал рапорт об отставке, в участок заглянул Ардашев. Климу Пантелеевичу отчего-то понравился этот вполне безобидный на вид чех, и он пригласил его на разговор. На счастье, оказалось, что рожденный от брака русской дворянки и чешского коммерсанта местный сыщик владел языком Пушкина, как родным. К тому же он был прост в общении, чем сразу же расположил к себе супругу Ардашева — Веронику Альбертовну. Внешности же господин Войта был самой обыкновенной: среднего роста, слегка полноватый, но подвижный, с заметной лысиной и густыми усами. В его глазах, часто бегающих, читалось простодушие и открытость. И потому окружающим он виделся этаким «рубахой-парнем». Войта умело использовал обманчивое впечатление и, в случае надобности, вызывал людей на откровенность. Некоторых, поверивших его чистому и открытому взгляду, она приводила к длинным срокам в Пльзенской тюрьме — самой суровой в Чехословакии.