Авраам Линкольн - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Олейников cтр.№ 46

По окончании первого тура дебатов обе стороны объявили о своей победе. Республиканские газеты рассказали, что Линкольну даже не дали сойти со сцены — тут же подхватили и понесли на руках, под оркестр, к месту торжественного обеда. Демократические газеты ехидничали: мол, оппонент великого Дугласа под конец совсем лишился сил, чуть не упал с платформы, и его пришлось уносить с места сражения.

Сам Линкольн больше был доволен тем, что устоял в первой схватке. «Вчера мы с Дугласом скрестили клинки, — писал он одному из сторонников, — и я рад осознавать, что пока ещё жив» . Однако в узком кругу друзья пеняли Аврааму за то, что он больше защищался, чем наступал, просили быть агрессивнее, подбадривали цитатой из романтического «Мармиона» Вальтера Скотта:

И на следующих дебатах, во Фрипорте, Линкольн перешёл в наступление. В ворох своих вопросов он упрятал один, неожиданно решивший всю дальнейшую политическую судьбу Дугласа. Дело в том, что Дуглас продолжал упорно разыгрывать свой главный демократический козырь: право народа на самоуправление. Но это право вступало в противоречие с решением Верховного суда по делу Дреда Скотта. Дуглас призывал подчиняться священному решению «высшего суда на земле» — и он же утверждал, что превыше всего ставит право жителей отдельных территорий решать, быть или не быть рабовладению на их земле. «Так могут ли жители территории США, — спрашивал Линкольн, — законным путём, но против желания жителей Соединённых Штатов, ещё до принятия Конституции и вступления в Союз в качестве штата, исключить рабовладение на своей Территории?»

«Неужто вы не слышали, мистер Линкольн? Сотни раз, на всех митингах Иллинойса говорил я — могут! — отвечал Дуглас с воодушевлением. — Жители Территории США могут законным путём отказаться от рабовладения ещё до того, как она станет штатом». Дуглас во всеуслышание объявил (а газеты тут же разнесли по стране), что поселенцы Запада могут остановить рабовладение законным путём, отказавшись принимать на своих территориях так называемый Рабский кодекс. Кодекс был ключевым в правовой системе Юга, ибо защищал рабовладельцев от судебного преследования за использование насилия по отношению к своим рабам, их избиение и даже непредумышленное убийство. Без такого кодекса насилие над рабами становилось уголовным преступлением и держать их в повиновении оказывалось невозможным «ни дня, ни часа» .

Позиция Дугласа получила широкую известность как «фрипортская доктрина». Она позволила ему завоевать множество сторонников на Севере и Западе страны, обеспечила тысячи, если не десятки тысяч голосов в штате Иллинойс. Но в стратегическом отношении Дуглас лишил себя дальнейших перспектив. Получая сторонников на Севере, он как противник распространения рабовладения стремительно терял поддержку на Юге. Это ничего не значило в гонке за место сенатора от Иллинойса, но зато будет значить очень много в будущей, довольно скорой президентской гонке. «Фрипортская доктрина» расколет демократов на «южных» и «северных», и в результате тщетными окажутся старания Дугласа стать единым лидером и единым кандидатом в президенты от демократов всей страны. Озвучив во всеуслышание «фрипортскую доктрину», сенатор больше не мог одновременно обещать Северу, что народное самоуправление сможет справиться с рабовладением самостоятельно, а Югу — что народное самоуправление сможет допустить рабовладение на территориях.

Апологетически настроенные биографы Линкольна будуг впоследствии утверждать, что Линкольн заранее и преднамеренно подготовил Дугласу такой «гамбит», силой мысли проникнув за завесу времени и «увидев» будущую президентскую гонку. Современные исследователи считают это преувеличением, хотя соглашаются, что вопрос оказался действительно очень важным. Даже в рамках борьбы за избирателей штата Дуглас «фрипортской доктриной» сузил свою базу, отделил себя от демократов — сторонников президента Бьюкенена, показал себя представителем лишь части своей партии . Видимо, именно во Фрипорте — хотя тогда никто этого не заметил — Линкольн и совершил решительный рывок в своей тридцатилетней, почти вечной, политической гонке за Дугласом и стал лидером. Начиная с этого момента Дуглас всё чаще стал снимать стресс, прикладываясь к заветной бутылочке виски, и тем чаще, чем дальше шли дебаты.

После Фрипорта позиции сторон определились, и сценарий дебатов стал повторяться. 7 октября в Гейлсберге Линкольн даже начал выступление с фразы, что «большая часть произнесённой только что судьёй Дугласом речи давно уже напечатана в газетах». Именно в Гейлсберге, в кампусе Нокс-колледжа, собралась самая большая толпа зрителей — до двадцати пяти тысяч человек. Выход на дощатую платформу был устроен прямо из окна главного здания достопочтенного учебного заведения. Пройдя по коридору и уже выбираясь на платформу, Линкольн бросил реплику: «Ну наконец-то я прошёл через колледж!»

На дебаты в Куинси, стоящий на высоком берегу Миссисипи, пароходы доставляли зрителей-болельщиков из соседних штатов — Айовы и Миссури. Будто специально для них каждый из оппонентов повторил суть противоречий в их взглядах. Линкольн отметил, что это «противоречие между теми, кто считает рабство злом, и теми, кто рабство злом не считает»; что злом считали рабство ещё отцы-основатели, которые надеялись, что оно изживёт себя. Дуглас (с лицом, слегка опухшим от постоянного «лечения» спиртным) вновь провозгласил, что раз уж отцы-основатели нации создали республику, разделённую на свободные и рабовладельческие штаты, то такой её нужно и сохранить, «дом разделённый» должен устоять!

После Куинси оба соперника погрузились на большой речной пароход, и он пошлёпал своими гигантскими колёсами вверх по Миссисипи, в городок Альтон, место финальной встречи 15 октября 1858 года. К этому времени Дуглас окончательно охрип, но упорно продолжал доказывать, что великие предки, подписавшие Декларацию независимости, «не имели в виду ни негров, ни дикарей-индейцев, ни островитян Фиджи, никаких вообще представителей варварских рас».

Споры о правах чернокожего населения США затрагивали куда более общую и очень важную проблему демократии как народного самоуправления. В них, как отметил один из лучших биографов Линкольна Дэвид Дональд, столкнулись позиция Дугласа как защитника прав большинства и позиция Линкольна как защитника прав меньшинства. По мнению Дугласа, большинство имеет право принимать и навязывать остальным любые свои решения; по мнению же Линкольна, большинство не имеет права нарушать принципиальные права каждого человека, увековеченные в Декларации независимости . Линкольн замечал: «Мы олицетворяем два принципа, которые стоят один против другого от начала времён и не перестают бороться друг с другом. Один принцип — всеобщее право человечества (на равенство), другой — „божественное право королей“ (подчинять и эксплуатировать неравных себе)».

Дуглас в одной из речей подтверждал свою предрасположенность к «праву королей»: «Закон цивилизации гласит: „Там, где человек или раса демонстрируют свою несостоятельность в ведении собственных дел, они должны подчиниться власти тех, кто умеет управлять…“ В соответствии с этим принципом я утверждаю, что негритянская раса всегда, везде и при всех обстоятельствах демонстрировала собственную неспособность к самоуправлению» .