Кох-и-Нур. Семейные трагедии, коварные заговоры и загадочные убийства в истории самого большого алмаза - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Далримпл, Анита Ананд cтр.№ 42

Когда береговая линия Бомбея скрылась за горизонтом, капитан Рамзи достал четыре ключа, каждый из которых открывал один из замков на сундуке, почтовом ящике и сейфе. Рамзи оставил два ключа себе и отдал два других Мэйксону. Теперь, чтобы достать алмаз из укрытия, понадобятся слаженные действия трех человек. Ничего, кроме темно-синего моря вокруг них, и любому, кто вздумает украсть камень, невозможно будет его добыть. Бриллиант находился в безопасности.

Примерно через десять дней, проведенных в море, Локьер обнаружил, что на борт его корабля проник незамеченным еще один пассажир. «Медея» везла с собой холеру. Капитан узнал об этом, только когда двоих из 135 членов экипажа нашли мертвыми на нижней палубе, а другие начали жаловаться на тошноту и диарею. Вспышки холеры в прошлом уничтожали целые экипажи, и находясь посреди Индийского океана, Уильям Локьер ничего не мог сделать, чтобы остановить ее смертоносное рапространение. Капитану следовало благодарить свою счастливую звезду, что неподалеку лежал Маврикий, – а с ним и шанс получить лекарства и медицинскую помощь для матросов. Капитан сделал все возможное, чтобы убедить членов экипажа, что вскоре они получат свежие припасы и медицинскую помощь.

Однако, когда «Медея» достигла побережья, маврикийцы отказались иметь дело с холерным кораблем. Они потребовали, чтобы судно с зараженным экипажем немедленно вышло в море. Когда Локьер отказался подчиниться, маврикийские власти пригрозили открыть огонь и уничтожить судно, потопив капитана и всех его людей. После долгих переговоров Локьер в итоге убедил маврикийцев расстаться со 130 тоннами угля, чтобы корабль мог отойти от их берега. Хотя островитяне перебросили на борт корабля небольшое количество лекарств, их было недостаточно; еды и воды не дали совсем ^[247]. У испуганного и больного экипажа «Медеи» не оставалось иного выбора, кроме как продолжить свой путь в Англию и молиться об избавлении.

Избавления не наступило. Вскоре люди столкнулись с новой опасностью – корабль попал в шторм. Сильные ветры, казалось, целую вечность швыряли «Медею» как из стороны в сторону. Снасти были натянуты до предела, и истощенные люди сражались, чтобы спасти грот. Шторм был таким сильным, что в один момент «Медея» чуть было не переломилась пополам. Моряки горячо молились, а Локер, Мэйксон и Рамзи – трое мужчин, знавших о Кох-и-Нуре и лежащем на нем темном проклятии, – возможно, задавались вопросом, не тащит ли их драгоценный камень прямо в ад. Буря продолжалась двенадцать часов, пока небо не очистилось и вода не успокоилась.

«Медея» доковыляла до Плимута 30 июня 1850 года. К тому моменту прессу предупредили о прибытии Кох-и-Нура, и толпы людей собрались в доках, чтобы его приветствовать. Morning Post была одной из первых газет, сообщивших важную новость: хотя основной груз корабля сгрузили на причал, но Кох-и-Нур остался на борту. «Прибыл бесценный Кох-и-Нур… Камень не выгрузили, а отправили в Портсмут на «Медее», и прошлой ночью он оставался на борту» ^[248]…

Когда «Медея» наконец на следующий день добралась до Портсмута, офицеры 22-го пехотного полка и человек по имени Онслоу, личный секретарь председателя Ост-Индской компании, уже ждали ее там, чтобы забрать камень. Они приняли Кох-и-Нур со всей его сложной упаковкой и в сопровождении измученных Рамзи и Мэйксона умчались на специальном поезде в Лондон, в штаб-квартиру Ост-Индской компании на Лиденхолл-стрит. Там деревянный ящик и четыре ключа были торжественно вручены председателю Компании, Джону Шепарду, принявшему их от имени королевы. Теперь, когда Кох-и-Нур наконец оказался на британской земле, пресса могла сколько угодно писать об экзотическом алмазе и его кровавой истории. Газеты заполнили рассказы о Ранджите Сингхе и его сыне, мальчике-короле. Страшное проклятие, которое, как сообщали, поражало владельцев алмаза, стало для британцев благодатной темой для бесед за завтраком: возможно, недавние тревожные события были связаны с его прибытием.

В то время как «Медея» готовилась войти в британские территориальные воды, королева Виктория навещала умирающего дядю в Лондоне. Когда она вышла из Кембридж-Хауз, большого особняка в палладианском стиле ^[249] на Пиккадилли, элегантно одетый мужчина приблизился к экипажу королевы и ударил ее по голове тонкой черной тростью с железной ручкой. Удар был достаточно сильным, чтобы сбить шляпку и вызвать кровь. Нападавший, Роберт Фрэнсис Пэйт, бывший офицер британской армии, действовал безо всякого мотива. Многие газеты, в том числе Standard, поместили заметку о прибытии Кох-и-Нура рядом с подробным отчетом о нападении на королеву. Такие сопоставления в печати лишь подпитывали слухи о темной силе алмаза.

Через два дня, 3 июля, когда королева Виктория приветствовала председателя Контрольного совета, сэра Джона Хобхауса, а также председателя и заместителя председателя Ост-Индской компании, под глазом у нее был синяк, а на лбу – ссадина в том месте, где ее ударила трость. Шрам сохранится у королевы на долгие годы. Хотя королева и получила самый известный драгоценный камень в мире, Виктория думала о других вещах. Она была расстроена смертью ее доверенного соратника, бывшего премьер-министра сэра Роберта Пила. Пил, политический гигант своего времени, почти сорок лет занимал высокие посты и дважды был премьер-министром. В возрасте шестидесяти двух лет его настигла внезапная смерть. Для своей обычной вечерней прогулки 29 июня Пил, который коллекционировал чистокровных лошадей, решил оседлать одно из своих новых приобретений, купленных за несколько недель до того.

Пил не знал, что лошадь имела дурную славу, так как часто брыкалась и вставала на дыбы. Все началось, когда он ехал по Коститьюшен-хилл, недалеко от Букингемского дворца. Роберт Пил пытался обуздать лошадь, но она сбросила его посреди улицы. Когда Пил уже лежал лицом вниз на дороге, норовистая лошадь споткнулась о его тело и упала на премьер-министра, переломав тому ребра и раздробив ключицу. Позже выяснилось, что у Пила произошло также сильное внутреннее кровотечение. Он умер 2 июля, в тот самый день, когда Кох-и-Нур привезли в Лондон. Когда 3-го числа Хобхаус преподнес великий алмаз своей королеве, это произошло в день национального траура.

Запись в дневнике королевы Виктории об этом дне занимает восемь страниц, заполненных ее личным горем по поводу смерти человека, которого она описывала «выдающимся подданным, очень способным государственным деятелем и очень хорошим человеком». Виктория пыталась свыкнуться и с собственной болью, и с горем своего мужа, принца Альберта. Альберт был непопулярен среди ее подданных после их брака, и сэр Роберт Пил был не только его великим советником и союзником – он также упорно трудился над улучшением репутации принца среди населения. Подводя итог, Виктория описала состояние народа: «Все, от мала до велика, скорбят, как не скорбели никогда ранее по человеку его положения. И низший, и средний классы понимают, что они потеряли отца и друга» ^[250].