– Надеюсь, – сказала я.
Через пару минут Гвен ушла, и я насладилась моментом: какое это удовлетворение – узнать, что Кирка и Джейка накажут! Если точно так же мы накажем убийцу Иды и найдем тех, кто организовал подпольную нарколабораторию, все в Уайлдвуд-Ков будет хорошо.
Глава 23
Оказавшись дома, я улеглась на диван и потянулась. Подошел Оладушек и уставился на меня.
– Хочешь сказать, я заняла слишком много места? – спросила я. – Извини, но мне нужно вздремнуть.
Очевидно, решив, что делить со мной диван он не собирается, Оладушек отошел, и глаза мои закрылись. Хотя я устала после напряженного дня на работе и вообще последнее время не высыпалась, на диване было не слишком удобно, так что в итоге я не заснула, а только ворочалась. В конце концов я решила, что лучше мне будет на моей кровати наверху, но не успела подняться с дивана, как кто-то постучал в дверь.
И хотя мне очень хотелось оказаться в кровати, я все же прошла по коридору и открыла.
– Миссис Хайнц, – осторожно сказала я, увидев на крыльце Шерил.
Я почувствовала себя еще более неловко, когда заметила, что позади, прислонившись к машине своей мамы, стоит Мелинда. Руки она скрестила на груди, глаза у нее сузились и глядели в моем направлении.
– Привет, Марли, – улыбнулась Шерил, но выражение лица ее осталось холодным. – Я собиралась кое-что оставить, думала, тебя нет дома.
Она помахала сложенным листом бумаги.
Бросив еще один взгляд в сторону Мелинды, я взяла листок.
– Я решила, что скажу тебе, насколько возмутительно ты себя вела последнее время, – сказала Шерил, когда я развернула записку.
– Возмутительно? – Я пробежала глазами по строчкам.
Особенно я не вчитывалась, но Шерил писала что-то о моем излишнем любопытстве и неуважении к окружающим.
– Ты влезла в нашу жизнь! – пояснила она.
– Убили человека, – напомнила я. – Я пыталась разобраться, кто виноват.
– Очевидно, что не мы!
Я снова взглянула на записку, и тут до меня наконец дошло:
– Но шантажом занимались именно вы!
Мелинда отступила от машины и взлетела по ступенькам на крыльцо:
– Вы на что намекаете?
Лицо ее матери побледнело, но Мелинда была слишком занята мной, чтобы заметить.
– Мы никого не шантажировали. Это Ида шантажировала моего отца.
– Думаю, никто твоего отца не шантажировал. И уж точно это была не Ида.
– А кто же еще? – возразила Шерил, но голос ее дрогнул.
– Я же нашла записку на папином столе, – сказала Мелинда. – Как она там могла оказаться, если его не шантажировали?
Я приподняла записку Шерил:
– Твоя мама пыталась изменить почерк, когда писала эти записки своим жертвам, но получилось у нее не очень. Буква «к» ее выдала.
Мелинда открыла рот, чтобы ответить, в ее глазах вспыхнул гнев, но тут она взглянула на мать, увидела ее бледное лицо, и ярость сменилась неуверенностью.
– Мам, это ведь неправда?
Шерил не ответила, но для Мелинды этого было достаточно.
– Но зачем?
Бледные щеки Шерил внезапно покраснели, и в ее глазах вспыхнул гнев.
– Я хотела, чтобы они у меня поплясали. Они все это заслужили. Все. Они все должны были узнать, каково это, когда ты боишься, что твоя самая страшная тайна раскроется.
– Почему они это заслужили? – спросила я.
– Потому что все они знали про меня! Шептались у меня за спиной, хихикали, смотрели. Думали, я ничего не замечаю, но я все замечала! С тех самых пор как я переехала в этот никчемный городишко.
– Ты про свои танцы? – спросила Мелинда. – Всем все равно, мам.
– Неправда. Все меня осуждали. Постоянно.
– Танцы? – спросила я. – А что такого в танцах?
Мелинда удивилась моему вопросу, будто забыла, что я все еще стояла вместе с ними.
– Мама танцевала стриптиз, пока не вышла замуж за папу, – объяснила она. – Это было в Майами.
– И что такого?
– Вы из большого города, – сказала Шерил. – Здесь нравы совсем другие.
– Так ты шантажировала их за деньги? – спросила Мелинда, видимо, все еще не веря словам матери.
– Нет, деньги я никогда не брала. Просто хотела их припугнуть.
– А папа?
– Его я, конечно, не шантажировала. Я написала несколько записок, но не вписала имена – ждала подходящего момента, чтобы отправить. Я собиралась отправить одну из них Иде, но по понятным причинам ничего не вышло.
– Но насчет чего ты собиралась шантажировать Иду? – спросила Мелинда, опережая мой вопрос.
– Это не важно. Записки я писала в очень общем ключе. Почти у каждого есть секрет, который он хочет сохранить в тайне. Можно даже не знать, что это конкретно, но человек будет бояться разоблачения.
– Так вот что вы делали? – спросила я. – Писали записки наудачу, думая, что у каждого есть какой-то секрет?
– Не всегда. Я подозревала, что у Дины Полсон роман с доктором Орманом, и я слышала, что Кирк Джарвис скупает краденое. А еще я видела в Порт-Анджелесе эту девчонку Коллинз. Она целовалась с мужчиной, с которым работал мой муж. А мужчина этот помолвлен. Вряд ли она бы захотела, чтобы весь город знал, какая она легкомысленная. Да и придумать что-нибудь для Иды тоже проблем не было.
– Да уж, Ида ведь была тем еще кадром, – вставила Мелинда, наконец осознав, чем занималась ее мать.
– Это мягко сказано, – сказала Шерил. – В прошлом году она выиграла главный приз на цветочном шоу с розами. А ведь украла их у соседей. Она утащила самые красивые у меня, и Джоан, которая живет неподалеку, тоже сказала, что в ночь до конкурса у нее срезали несколько цветов. Это ни в какие ворота не лезет! Но что мы могли сделать? Ничего. У нас не было никаких доказательств, поэтому, если бы мы пожаловались, все бы решили, что это только потому, что мы проиграли.
– Так ее убили вы! – сказала я.
– Да не убивала я ее! – закричала Шерил.
Я перевела взгляд на ее дочь.
– Я тоже ее не убивала. Вы, наверное, обвиняете нас, потому что сами ее убили.
– Это просто нелепо, – сказала я.
– Так же нелепо, как обвинять нас, – ответила Мелинда.
Она сбежала вниз по ступенькам.
– Пошли, мам. Хватит тратить на нее время.
Шерил наклонилась ко мне поближе, ноздри ее расширились, и мое сердце забилось быстрее.
– Никому ни слова об этом. Ты и так много наделала. Возвращайся в свой город. Там тебе самое место.