Мы прощаемся с ней. Затем идем бок о бок к его машине, которую он припарковал рядом с общежитием на улице. Платье кажется мне идеальным решением. Оно воздушное и свободное, но достаточно закрытое.
Светит солнце, стоит прекрасный летний день. На небе красивые густые белые облака, которые лениво движутся и выглядят как сахарная вата.
Когда я подхожу к машине, Мэйс открывает мне дверь, но я не сажусь туда сразу.
– Ты собираешься сказать мне, куда мы сейчас поедем?
Он держится руками за дверь классического спортивного автомобиля и весело качает головой.
– Ни за что. Садись, кошечка. Но будь осторожна: на твоем сиденье лежит пакет.
Я издаю недовольный звук, прежде чем заглянуть в машину. Там кофейный стаканчик с моим именем и бумажный пакет.
– Айс-кофе и пончик с карамелью.
Не в силах сдержать широкую улыбку, я беру их в руки, прежде чем удобно устроиться на кожаном сиденье и пристегнуться. Мэйс садится с другой стороны и запускает двигатель, который издает громкий рев.
– Плюс к твоей карме, – бормочу я, вытаскивая пончик, и мой живот, как по команде, согласно урчит.
– Поверь мне, если я и уяснил что-нибудь, так это то, что кофе и сахар являются ценными и эффективными средствами, которые делают тебя сговорчивой хотя бы на несколько минут.
Раздается какое-то жужжание. Мэйсон закрывает окна с обеих сторон и надевает солнцезащитные очки-авиаторы. Он действительно похож на лейтенанта Мэверика. Если бы это был кто-то другой, я сказала бы, что он делает это намеренно – по крайней мере, выглядит именно так. Но не думаю, что Мэйс вообще догадывается об этом. Что не облегчает ситуацию…
Что бы он ни задумал, я надеюсь, что все закончится быстро, и мы оставим в прошлом и пари, и свидание, и все это безумие.
Пока я наслаждаюсь последними кусочками пончика и потягиваю восхитительный кофе со льдом, Мэйсон мчится вместе со мной по улицам. Радио включено, играет поп-рок, и я наблюдаю за Мэйсом – как он иногда шевелит губами или постукивает пальцами по рулю в такт музыке.
Ему весело, и я тоже не могу не веселиться. Я откидываюсь на спинку сиденья, чувствуя себя более расслабленно, чем думала, и улыбаюсь так широко, что у меня даже болят щеки, но мне все равно. Это прекрасный день! Я просто катаюсь на машине с приятелем и наслаждаюсь летом. К тому же хорошее настроение Мэйсона заразительно.
Пока ничего странного не происходит, и это необъяснимым образом успокаивает меня.
В какой-то момент я снова не выдерживаю и обращаюсь к Мэйсу:
– Когда мы приедем? – хочет знать мой внутренний ребенок. Мы давно оставили город позади. Зеленые насаждения, деревья и загородные дома выстроились вдоль улицы. Рядом с нами простирается вода, красиво блестящая на солнце.
– Через пару мгновений, – отвечает он со смехом, бросив на меня быстрый взгляд.
– Это меньше, чем через пять минут?
– Чтобы быть точным, – говорит он в ответ, – это займет даже меньше двух минут.
Что здесь может быть? Это незнание до сих пор страшно мучает и грызет меня изнутри, но я сдерживаю свой вопрос.
Мэйс не солгал, потому что вскоре после этого автомобиль сворачивает с главной улицы, проезжает мимо широкого серебристого здания и направляется к большому синему дому. Перед нами появляется парковка. В замешательстве и ожидании я смотрю на Мэйсона, который выключает двигатель, отстегивает свой ремень безопасности и, к моему удивлению, мой тоже.
– Мы на месте. – Он снимает очки и подмигивает мне.
– На месте?..
Он уже выходит из машины и открывает мне дверь. Я быстро беру свою сумку. Когда Мэйс протягивает мне руку, я секунду колеблюсь, прежде чем решаю, что веду себя глупо, и вкладываю в его ладонь свою.
Его пальцы сжимают мои, и по мне тут же пробегает легкая дрожь, появляется тянущее чувство в животе, от которого на мгновение отключает мою голову.
Я стою перед Мэйсоном, ничего не говорю, но и не отпускаю его, и чувствую, как его большой палец нежно гладит мою ладонь. Он подходит ко мне все ближе и ближе, я задерживаю дыхание – но он просто захлопывает за мной дверь автомобиля. Да что со мной не так? Я быстро облизываю губы, заставляя себя отпустить его руку.
– Что мы здесь делаем? – тихо спрашиваю я.
– Я решил, что ничего не может быть лучше для этого свидания, чем показать тебе что-то важное для меня.
Он хочет, чтобы я последовала за ним. Когда я понимаю, что находится еще через несколько шагов в том направлении, куда мы движемся, мой пульс резко ускоряется. Нет, он же не серьезно!
– Мэйс, – в моем голосе звучит легкая паника. – Пожалуйста, скажи, что мне не нужно садиться в эту лодку.
– Тебе понравится.
– О боже, мне правда нужно туда идти?
Он уже давно стоит перед ней и ждет меня.
– Ты ведь умеешь плавать? – Я киваю. – Ну вот. Я помогу тебе сесть в нее. С тобой ничего не случится.
Не то чтобы я не доверяла Мэйсу, но вода… Я не люблю воду в таком количестве. Если лодка перевернется и я упаду в озеро, сразу станет видна разница между моей кожей и макияжем. Наверняка. Не важно, что косметика водостойкая. Небольшой дождь – это одно, а целое озеро – совсем другое… Я никогда не проверяла этого на деле.
– Обещаю, – добавляет он, и мое тело предательски приближается к нему, цепляется за него и садится в лодку, которая начинает опасно раскачиваться. Губы Мэйсона очень близко ко мне, прямо над моим ухом.
– Ты уже почти сделала это. Теперь просто садись, очень медленно. Я тебя держу.
Я киваю и делаю то, что он сказал, пока не поймаю равновесие и не усядусь в лодку на безопасное место. Мое сердце колотится где-то в горле, грозит выпрыгнуть из груди, и я тяжело дышу. Что я здесь делаю?
Мэйс немного поворачивает лодку, чтобы сесть в нее. Затем он хватает весла и развязывает веревки.
Я в лодке. С мужчиной. Не просто мужчиной, а с Мэйсом. И как нельзя некстати голос в моей голове насмехается: «Греби, греби в своей лодке»
[19].
Просто замечательно.
31
Если бы только мы не были такими, какие мы есть.
Джун
– Это озеро Вашингтон. Согласись, оно не сравнится с участком Корабельного канала рядом с нашим домом.
– Здесь хорошо, – говорю я, потому что это правда. Несмотря на прекрасную погоду и людей на берегу и лодках, я чувствую уединение. Тут так тихо. Почти безмятежно.
Есть что-то увлекательное в том, как ритмично Мэйсон гребет веслами, сидя напротив меня. Я смотрю, как спокойно он это делает, вижу, как ему это нравится. Как его мышцы напрягаются и расслабляются, как они проступают сквозь одежду, когда приходят в движение.