Правда истории. Гибель царской семьи - читать онлайн книгу. Автор: Иван Федорович Плотников cтр.№ 100

Вечером пришли грузовые автомобили (на разъезд. — И. П.), трупы были уже погружены на повозки, и мы с повозок их снова перегрузили на автомобили и поехали»⁸⁴. По данным Сухорукова, попыток сожжения трупов как будто бы не предпринималось. Куда большее доверие вызывают эти воспоминания, нежели хвастовство Ермакова, который писал, что сам все это сделал!

Родзинский также говорил о погружении извлеченных трупов на машину и отъезд на новое место⁸⁵.

Медведев, со слов других, сказал: «Готового плана перезахоронения у ребят не было, куда везти трупы, никто не знал, где их прятать — также. Поэтому решили попробовать сжечь хотя бы часть расстрелянных, чтобы число их было меньше одиннадцати. Отобрали тела Николая II, Алексея, царицы, доктора Боткина, облили их бензином и подожгли. Замороженные трупы дымились, смердили, шипели, но никак не горели. Тогда решили останки Романовых где-нибудь закопать. Сложили в кузов грузовика все одиннадцать тел (из них четыре обгорелых), выехали на коптяковскую дорогу и повернули в сторону Верх-Исетска»⁸⁶. Данный источник может использоваться лишь в сопоставлении с другими. Рассказ о неудачной попытке сожжения четырех тел мог быть навеян Медведеву рассказами о попытке нового захоронения, поступлении горючего и намерении сжечь часть трупов. В главном — новой попытке захоронения в районе Ганиных ям — данные Медведева подтверждаются и уже приведенными, и другими воспоминаниями. И прежде всего — Юровского.

В 1920 г. Юровский кратко сообщал: «Чтобы изолировать шахты (первую старательскую) на время операции, объявили в деревне Коптяки, что в лесу скрываются чехи, лес будут обыскивать, чтоб никто из деревни не выезжал ни под каким видом. Было приказано, если ворвется в район оцепление, расстрелять на месте. Между тем рассвело (это был уже третий день, 18-го). Возникла мысль: часть трупов похоронить тут же у шахты. Стали копать яму почти выкопали, но тут к Ермакову подъехал его знакомый крестьянин и выяснилось, что он мог видеть яму. Пришлось бросить дело. Решено было везти трупы на глубокие шахты»⁸⁷. В 1934 г. все описано Юровским подробнее: «Я поехал к начальнику снабжения Урала Войкову добывать бензин или керосин, а также серной кислоты, это на случай, чтобы изуродовать лица, и, кроме того, лопаты. Все это я добыл. В качестве товарища комиссара юстиции Уральской области я распорядился взять из тюрьмы десять подвод без кучеров. Погрузили все и поехали. Туда же направили грузовик. Сам же я остался ждать где-то запропавшего Полушина, «спеца по сжиганию». Я его ждал у Войкова. Но прождав до 11-ти часов вечера, так его и не дождался. Потом мне сообщили, что он поехал ко мне верхом на лошади и, что он с лошади свалился и повредил себе ногу и, что поехать не может. Имея в виду что на машине можно снова засесть, уже часов в 12-ть ночи, я верхом, не помню с каким товарищем, отправился к месту нахождения трупов. Меня тоже постигла беда. Лошадь запнулась, встала на колени и как-то неловко припала на бок и отдавила мне ногу. Я с час или больше пролежал, пока снова смог сесть на лошадь. Приехали мы поздно ночью, шли работы по извлечению [трупов]. Я решил несколько трупов (в отличие от Сухорукова, Юровский говорил о попытке захоронения здесь не всех, а части трупов. — И. П.) похоронить на дороге. Приступили копать яму. Она к рассвету почти была готова, ко мне подошел один товарищ и заявил мне, что несмотря на запрет никого близко не подпускать, откуда-то явился человек, знакомый Ермакова, которого он допустил на расстояние, с которого было видно, что тут что-то роют, т.к. лежали кучи глины. Хотя Ермаков и уверял, что тот ничего видеть не мог, тогда и другие товарищи, кроме сказавшего мне, стали иллюстрировать, то есть показывая, где тот был и что он, несомненно, не мог не видеть. Так был провален и этот план. Яму решено было реставрировать. Дождавшись вечера, мы погрузились на телегу. Грузовик же ждал в таком месте, где он как будто был гарантирован от опасности застрять (шофером был злоказовский рабочий Люханов). Держали мы курс на Сибирский тракт»⁸⁸. Необходимо заметить, что имеется в виду один и тот же тракт, который местными жителями называется к западу от Екатеринбурга — Московским, к востоку — Сибирским.

Приведенные воспоминания — наиболее значимые источники, исходящие от непосредственных участников захоронения. Потому-то они особо ценны, но вместе с тем не могут не вызывать и некоторого настороженного, критического к себе отношения. Мы видим, что их немного, а большие — вплоть до взаимоисключающих — противоречия налицо: трупы пытались сжечь, но это не получилось; трупы сожгли и останки захоронили там же; трупы в районе шахты в Ганиной яме не сжигались. Выясняется как неоспоримый факт, что 17-го же июля, убедившись в легкой возможности обнаружения тел в мелкой, практически обезвоженной шахте, при привлечении к ней внимания населения, как к месту происшествия чего-то сверхсекретного, каратели пришли к решению непременно захоронить трупы, предварительно обезобразив до неузнаваемости, а по возможности, сжечь их вообще. Туда отправили кислоту и горючее, а также выявившегося «умельца» по сжиганию трупов в лице чекиста, недавнего комиссара Полушина. Но Полушин, упавший с лошади и повредивший ногу, как будто не прибыл. Одно это могло послужить причиной отмены намеченного сжигания, ибо даже для людей неискушенных было ясно, что привезенного горючего для этого явно не хватало: трупов много, они холодные и мокрые, местность болотистая, деревья сырые, достаточного количества сухих дров не набрать. Практически бесперспективная процедура могла занять весь день 18 июля и также привлечь внимание населения. Автору представляется, что сжигания трупов у шахты в районе Ганиной ямы все же не было. К этому выводу прийти не просто, не только потому, что о сожжении говорили Ермаков и Медведев (правда, один с чужих слов, а другой говорил о полном сжигании, в сочетании с другими небылицами). Дело в том, что и следствие, владевшее информацией о том, что для уничтожения трупов, особенно кислотой, потребовалось бы огромное количество таких горючих и разъедающих материалов, во многом все же склонялось к выводам о сожжении (хотя и продолжало неустанно искать трупы). Тем более что о таковом широко распространились слухи, а у шахты были найдены дощечки и веревочка от разбитого ящика⁸⁹. Это может свидетельствовать о намерении использовать кислоту, но до этого дело, вероятно, не дошло (могли облить лица этой кислотой: большего сделать одной бутылью не удалось бы), ибо яма для последующего захоронения останков так и не была выкопана, работу из-за нежеланного свидетеля — знакомого Ермакова пришлось прекратить. Кстати, при описании этого момента, проверки того, мог ли этот человек видеть производимые работы, все указывали на единственный их признак — рытье ямы на дороге. Никаких намеков на костер, на сжигание трупов и, естественно, сильнейший запах, который прежде всего должен был быть замечен, в воспоминаниях нет. Но, конечно же, главными источниками, позволяющими утверждать, что сжигания трупов у шахты не производилось, служат воспоминания Юровского, Родзинского и Сухорукова. О трупах сказано лишь, что они «были покрыты палатками» и их потом с этого места брали, грузили на повозки, а затем — в машину. Нет никаких указаний на сожжение, тогда как о сожжении в Поросенковом логу — сведения непременные и подробные, хотя сжигались только два трупа⁹⁰. В ряду с этими источниками стоят запротоколированные следствием показания П. В. Кухтенкова о разговорах на протяжении двух дней также непосредственных участников захоронения: А. Е. Костоусова, В. И. Леватных, Н. С. Партина с участием П. 3. Ермакова в рабочем коммунистическом клубе ВИЗа. В них ни слова не было сказано о сожжении 17-18 июля. Речь шла лишь о захоронении и перезахоронении⁹¹. Ныне свидетельством о том, что сведения о сжигании трупов у шахты неверны, служит и такой важнейший факт: на 9 найденных скелетных останках расстрелянных не обнаружено никаких следов огня, сжигания (кроме воздействия кислотой)⁹². 9 трупов ни в этом новом месте, ни ранее не жгли; в Поросенковом логу были сожжены только два трупа, останки которых до сих пор не найдены. А ведь Медведев писал о сжигании не двух, а четырех, а Ермаков — всех 11 трупов! Источники свидетельствуют о том, что все или почти все горючее оставалось в машинах на разъезде, а в дальнейшем было увезено и использовано в Поросенковом логу. Инженер В. С. Котенев, проезжая 18 июля через этот переезд, видел на автомобиле бочонок с бензином. В. Я. Лобухин в тот же день после обеда сходил к автомобилям, остановился у второго из тех, которые, как он заметил, везли бензин, попросил налить бутылку. Просьбу находившиеся там люди удовлетворили⁹³.