Следующей была лекция по анатомии руки (Кора проспала бо́льшую ее часть, как и многие другие студенты, пока профессор Дрейпер не застучал указкой по столу). После лекций они вместе прошли несколько кварталов до дома Коры на Ирвинг-плейс.
Лия ждала ее у входа с красным, как свежая говяжья печенка, лицом. У нее был такой разъяренный вид, что Кора скорее предпочла бы увидеть на ее месте голодного медведя гризли.
– Где тебя опять носило всю ночь? Нельзя было меня предупредить? Он был с тобой? – кричала она на всю улицу.
– Тсс! Тише, Лия, ради бога! Давай зайдем, мне нужно переодеться.
– И мистер Флинт тоже зайдет? Ты что, при нем переодеваться будешь?
Несколько прохожих с любопытством обернулись на них, а из окна соседнего дома выглянула мордашка Джорджа.
– Эй, Джейкоб! Я принес тебе два письма. Надеюсь, Лия еще не сожгла их.
Кора кивнула ему в ответ и повернулась к Тео.
– Тебе лучше подождать на улице. Я… Кора выйдет через полчаса.
Тео хотел было что-то сказать, но, посмотрев на налитое кровью от злости лицо Лии, решил, что ничего говорить не стоит, и стал послушно прогуливаться перед домом, ожидая Кору.
Едва закрыв за собой дверь, Лия прочла Коре строгую отповедь, услышав которую Шарлотта бы ею гордилась.
– Где ты была?
– Я снова уснула дома у мистера Флинта. Устала после работы. – Она вынула из кармана деньги, отложив пять долларов для Сюзетт. – Вот. Этого хватит на квартиру и на еду.
Лия спрятала деньги в кувшин и повернулась к Коре.
– Это уже второй раз! Раньше ты всегда ночевала дома. И с чего это ты прямо перед ним заявила, что собираешься переодеться? Ты что, пьяная?
– Нет.
– У вас с ним уже что-то было? – строго спросила Лия.
Кора закатила глаза к потолку.
– Лия, перестань.
– Нет, ты ответь! Я тебе вместо матери, я должна знать.
Помолчав, Кора кивнула.
– Было, – призналась она.
Лия схватила со стола тряпку и швырнула ее в стену.
– Значит, так. У тебя теперь есть жених. Больше чтоб никакого Джейкоба! Банду распускать необязательно, можешь, как и раньше, отдавать ребятам их долю и забирать свою. Но копают пускай без тебя. Ты можешь быть в положении.
– Он мне не жених. И ребенка у меня не будет, – ответила Кора со всем терпением, которое у нее было. Она подошла к небольшому шкафчику, в котором хранились лекарства – настойка рвотного корня, бальзамы и опиумный сироп, и достала из него глиняную баночку с пахнущими плесенью сушеными травами. – У нас есть вот это.
Лия прижала руки к груди, и ее лицо побледнело.
– Откуда ты знаешь, что это такое?
– Этот чай? Разве не его ты завариваешь себе каждый месяц после того, как сходишь к Хайраму за покупками?
Лия потеряла дар речи. Кора никогда раньше не поднимала эту тему, ведь ей их встречи не мешали. К тому же она считала, что Лия могла позволить себе завести личные отношения после всех лет, что провела одна, посвятив себя уходу за Корой. В состав чая входили семена дикой моркови, листья болотной мяты и еще какие-то травы. На вкус отвар получался страшно горьким, но Лия еще никогда не беременела.
– Завари мне его, ладно? Мне нужно помыться и переодеться.
Она вышла из кухни, но Лия не отставала.
– А как же Флинт?
– В каком смысле? – Кора остановилась у лестницы.
– Ты выйдешь за него замуж? – спросила Лия со вздохом. Она уже не сердилась. – Думаю, тебе нужны семья, ребенок. Может быть, не будешь пить чай, а, Кора?
– У меня и так достаточно проблем, – отрезала Кора. Ей нужно было думать о том, как выжить. – Завари чай, Лия, и больше не будем об этом.
Кора быстренько помылась и надела чистое белье. Лия принесла чашку горячего чая и помогла ей затянуть корсет и надеть платье. Чай, между прочим, оказался не таким уж и горьким. Написав несколько строчек Сюзетт и приложив к письму пять долларов, Кора попросила Лию отправить его. Она также не забыла написать записку Коналлу Куллигану, в которой предупредила его о том, что его жизнь может находиться в опасности и что ему следует проявлять осторожность. Разумеется, записка была анонимной. Она уже готова была выйти из дома, пощипывая на ходу щеки, как Лия окликнула ее, протянув два письма.
– Это тебе. И не забудь отправить Александру приглашение на ужин или на завтрак. Он возвращается сегодня вечером.
Кора рассеянно кивнула, распечатывая послания. Первое письмо пришло от Сюзетт.
Мисс Ли,
я хочу еще раз извиниться за то, как мы вас встретили два дня назад. Признаюсь, что сложилась весьма необычная ситуация, и я не ожидала, что вы захотите разоблачить нечестные действия вашей служанки.
Мне хотелось бы поскорее снова встретиться с вами. Может быть, позавтракаем вместе или прогуляемся?
Искренне ваша
Сюзетт
Ее письмо поражало своей доброжелательностью, а главное – сквозившим между строк одиночеством.
Кора открыла второе письмо. Оно немного пострадало в пути: нижняя его часть была оборвана.
Мисс Ли,
для вас есть работа. Причина смерти неясна, наверное, какой-нибудь приступ. Похороны назначены на вечер, на кладбище Голгофы. Скончавшийся – Коналл Куллиган, человек-великан. На кладбище сегодня запланировано почти двадцать захоронений, надеюсь, вы сможете найти нужную могилу.
С уважением,
На этом письмо обрывалось. Скорее всего, оно от доктора Блейка – к нему мистер Куллиган обращался по поводу симптомов водянки и регулярных кровотечений.
Кора долго не могла прийти в себя. Она закрыла рукой рот, чтобы не закричать. В другой руке она держала так и не отправленное письмо Коналлу – уже было слишком поздно. Она ругала себя за то, что не встретилась с ним лично и не предупредила. Но помогло ли бы это, она не знала.
Задушен ли он? Убит ли? Отчего наступила смерть? Еще несколько дней назад он был жив. Его жизнь была такой короткой. Кора пыталась представить себе его душу – кто знает, удалось ли ему обрести покой, или он еще злился на тех, кто лишил его жизни? Злился ли он на нее? Ей хотелось бы иметь возможность поговорить с ним. Она была уверена, что его имя было последним в списке. Но что если следующая на очереди – она сама?
От мрачных мыслей у нее закружилась голова. Но она была еще жива – от нее этого требовала ее работа, по крайней мере, до тех пор пока она не уедет из города. Кладбище было на том берегу реки, и, чтобы попасть туда, ей нужно было сесть на паром у Тридцать третьей улицы. Подумать только – двадцать похорон за сегодня! Что ж, хотя бы не пятьдесят. Но этого человека она знала. Она видела его однажды: шесть с половиной футов ростом, с длинными, похожими на лапки паука пальцами и вытянутым лицом. Он был ирландцем, как и многие похороненные на этом католическом кладбище. Его семья сколотила приличное состояние, они занимались поставками товаров по каналу Эри в соседние штаты.