Консерватория: музыка моей души - читать онлайн книгу. Автор: Лисавета Синеокова cтр.№ 82

- Девушка при падении получила сильный удар головой. Пока не придет в себя, будет находиться здесь. Других серьезных повреждений нет. Что-либо еще смогу сказать только после осмотра, когда она очнется.

- Значит, нам остается только ждать? – уточнил лорд Двейн.

- Именно так, - подтвердил целитель.

- А перевезти ее можно? – немедленно задал следующий вопрос первый проректор.

- До осмотра и уточнения обстоятельств я бы не рекомендовал, - ответил доктор и откланялся, - Пока мне больше нечего сообщить. Прошу прощения, но работа не ждет.

Маркас Двейн кивнул, отпуская сотрудника главной городской больницы. Заглянув в палату, он убедился, что студентка пока не пришла в себя, и повернулся к напарнику пострадавшей, чтобы крайне хмуро и серьезно произнести:

- Оллам Даррак, я вас внимательно слушаю.

* * *

Вздохнув, я почувствовала себя в сознании. Нос заполнил характерный резковатый запах дезинфицирующего средства, запах больницы, я как будто вынырнула из колодца: вокруг была тишина и темнота Единственное чего не было, так это холода. Очередной вздох отозвался ноющей болью в голове, она растекалась волнами по черепной коробке и реагировала яростным штормом на попытку оторвать голову от горизонтальной поверхности. Тело покалывало от ощущения дурноты и слабости. Открыв глаза, ничего не увидела. Конечно, ведь наверняка уже глубокая ночь… Внезапно насторожилась. Тишина… Такой тишины я никогда не слышала, обычно она разбавлялась прозрачным шелестом ветра за окном, криками ночных птиц, темно-зелеными пятнами вкрапляемыми в ночную палитру, да хотя бы звуками моего собственного дыхания. Эта тишина была совсем-совсем однотонной, непроглядно черной. Я выдохнула с силой. Ничего. На мрачном небосводе не блеснула ни одна даже самая маленькая звездочка. Все части моего тела сковало напряжение и предчувствие беды, неизбежной и страшной. Я прикусила до боли губу, а потом позвала, вернее попыталась позвать, спросить, есть ли кто-нибудь поблизости, но… не услышала ни единого звука. Я почувствовала вибрацию своих голосовых связок, почувствовала резонирование звука в районе переносицы, но не услышала. Не услышала совершенно ничего…

О, небо, нет! Нет! Нет! Нет! Этого не может быть… Нет! Только не это! Нет, нет, нет… НЕТ!!!

Я всхлипнула, почувствовала, как первые слезы скатываются по моим щекам, и заскулила. Я выла и не слышала звука собственного голоса. Небо, ну как же это?!...

С каждым всхлипом мой плач должен был становился все громче. Я надрывала связки, я кричала, до боли обдирая горло, напрягая его, не обращая внимания на усилившуюся головную боль, но не слышала абсолютно ничего. Вокруг меня был только мрак. Одина лишь непроглядная тьма. И я была в ней совершенно одна. Небо, почему?! Почему?! Пожалуйста, нет!!! Нет!!!

Я сжимала кулаки, впиваясь ногтями в ладоши до крови, и выла. Поток слез не прекращался, но я и так ничего не видела, вытирать их не было смысла. Внезапно я почувствовала на намертво сжавшихся кулаках чьи-то руки. Здесь, рядом со мной кто-то есть. Но кто. Я никого не вижу. Кто может прийти ко мне ночью, когда рядом никого нет? О небо, неужели это…

Я стала вырываться со всей силой которая еще у меня оставалась, кричать, чувствуя только боль в связках, но не слыша ни единого шороха. Чужие руки перестали пытаться разжать мои кулаки, и через мгновение я почувствовала, как их берут в твердый захват и крепко прижимают к моему телу. Кто-то чужой навис надо мной так низко, что я почувствовала его дыхание. О небо! Только не это!!! Отпусти меня!!! Дар!!! Дар, где же ты?!! Дар!!!

Скоро у меня не осталось сил на сопротивление, и я затихла в чужих руках, обездвиженная и потерянная. Мне стало все равно, Грейнн ли это и что он со мной сделает. Плевать… Какая разница…

Всхлипнув в последний раз, отвернула голову в другую сторону от человека, прижимающего меня к кушетке. Светопреставление в голове стало потихоньку униматься и стихать. Скоро мое дыхание выровнялось. В какой-то из вдохов обоняние различило знакомые нотки. Запах. Этот запах я знала. Как и эти руки. Самые надежные на целом свете. Уже не рассчитывая что-то услышать в ответ, прошептала:

- Дар?

Вязкий мрак не подернулся цветом ни на секунду, но в следующий миг хватка ослабла. Одна рука человека, держащего меня, запуталась в моих волосах, другая по прежнему обхватывала оба запястья, прочно прижимая руки к телу. Спустя секунду я почувствовала легкий поцелуй на скуле, потом на лбу, на брови, на мокрой щеке. Его дыхание, запах, нежные, такие знакомые движения рук. Это был он. Мой Дар. Он здесь.

- Дар – снова прошептала я, чувствуя направление воздуха от гортани к губам, - Дар, я ничего не слышу… я ничего не слышу…

Всхлип, затем еще один. Он отпустил мои запястья, а я в ту же секунду обхватила Даррака обеми руками за шею, притянула к себе, со всей силой или, вернее, слабостью, что у меня была, прижалась к его груди, уткнулась носом в шею, только чтобы чувствовать, что он рядом, что я не одна, и разрыдалась. Громко, безудержно, не в силах остановиться. В какой-то момент, я почувствовала укол в бедро, но в сравнении с мраком, окружавшим меня и болью, плещущейся в голове, эти ощущения были настолько слабы, что не привлекли внимания. А вот отстраняющийся Дар вызвал новую волну страха.

- Нет! Не уходи! Не бросай меня одну в этой темноте, Дар, прошу!!! – не знаю, шептала я это или кричала, но мои пальцы судорожно вцепились в его плечи.

Очень мягко он отцепил от себя мои руки, но, отстранившись, не выпустил их из своих ладоней, успокаивающе поглаживая.

А я все повторяла то ли в мыслях, то ли на яву:

- Не уходи. Не уходи. Не уходи…

Зная, что он рядом, держа его руки со всей возможной силой, к чужим неожиданным прикосновениям я отнеслась легче. Дар рядом. Он никому не позволит причинить мне вред.

Тонкие теплые гладкие пальцы аккуратно повернули мою голову в другую сторону, приподняли веки, затем повернули в другую сторону и поправили что-то на моей голове, скорей всего, повязку. Контакт продлился недолго. Скоро я снова чувствовала только сильные ладони Дара. Он крепко держал мои руки в своих, поглаживал их, целовал, был рядом. Я не разжимала судорожно вцепившихся в него пальцев, и всхлипывала, пока милосердный сон не скрыл от меня непроглядно черную реальность.

* * *

Таллия давно крепко спала, а Даррак все никак не решался отпустить ее руки. Его девочка… Она не слышит. Не слышит и не видит. Она одна в темноте. А он ничего не может сделать, только сидеть и держать ее за руку. Даррак Кейн до скрипа сжал зубы. Когда успокоительное подействовало, и доктор попросил его покинуть палату, молодой мужчина посмотрел на него с таким выражением лица, что больше тот с подобными просьбами не обращался.

Его малышка, его Талли… если бы он знал, чем все обернется, убил бы этого подонка Грейнна еще в праздничную ночь. Сломанные пальцы и разбитая физиономия не идут ни в какое сравнение с потерянным слухом и зрением. Даррак шумно выдохнул и потер переносицу усталым жестом. Через пару часов наступит рассвет. На его плечо легла твердая проректорская рука.