Консерватория: музыка моей души - читать онлайн книгу. Автор: Лисавета Синеокова cтр.№ 31

Прервала меня девушка, ответственная за псалтирь:

- Я смотрю, она действительно пришлась вам по душе, - с улыбкой заметила она.

- Что? – не поняла я.

 - Ты уже больше получаса любуешься ей, - пояснила девушка и добавила. - Правда. Первый раз вижу, чтобы любовались пальцами, но твои действии назвать по-другому не получается.

Я растерянно улыбнулась в ответ. Меня настолько захватил контакт с инструментом, что об окружающих я забыла совершенно.

Только сейчас я заметила, что Байл все это время стоял рядом, слушал и ждал меня. Во время общения с псалтирью я настолько отрешилась от окружающего пространства с его звуками и предметами, что не обращала внимания ни на что.

- Прости, - произнесла я, обращаясь к девушке и с жалостью отрывая пальцы от струн. – Я, наверное, слишком надолго заняла ее.

- Вовсе нет, - успокоила меня инструктор, – Ей мало кто интересуется на самом деле. В основном предпочтение отдают скрипкам, особенно никельхарпе, флейтам и роялю.

- Очень зря. Она замечательная, - погладив плавный изгиб инструмента произнесла я.

- Ты мне это говоришь? – рассмеялась девушка. – Я-то, как раз, это знаю. Меня убеждать не надо.

Я смущенно улыбнулась и стала вставать, крепко удерживая инструмент. Девушка подхватила его и через пару секунд уже снова сидела на месте, где совсем недавно была я. Не хотелось уходить. Хотелось снова касаться отзывчивых струн и взлетать на их звуке все выше и выше.

- Кто преподает игру на псалтерии? – спросила я, собираясь немедленно подойти пусть даже к самому грозному преподавателю консерватории и попросить взять меня в ученицы. Каково же было мое удивление, когда из двух имен преподавателей одно оказалось мне прекрасно знакомым: Санна Линдберг, ведущая у меня фортепианный курс, так же специализировалась на лютне, цитре, арфе и псалтири. Предчувствуя скорую победу, я бросила на Байла торжествующий взгляд, который он, конечно, не понял.

- Это просто замечательно. Спасибо! – поблагодарила я девушку и направилась к преподавательской кучке, так и стоящей у входа, а вернее, выхода.

- Таллия, ты куда? Мы ведь еще не все посмотрели, - спросил у меня сокурсник, идущий за мной.

- К преподавателю, - пояснила я. – Хочу договориться об уроках.

- Так скоро? – удивился Байл.

- А чего ждать? Я ведь определилась и твердо знаю, чего хочу, - пожала плечами я и задорно улыбнулась.

- А и верно! – поддержал меня парень. – Тогда я тоже постараюсь уговорить своего.

Настроенные на победу, мы вместе подошли к месту кучкования почтенных метров и метресс. Загодя высмотрев свою уже знакомую преподавательницу, направилась прямо к ней, обменявшись ободрительными улыбками с сокурсником, устремившимся к своей цели.

Подойдя к Санне Линдберг на расстояние вытянутой руки, негромко позвала ее:

- Метресса Линдберг.

Женщина повернулась, а я снова залюбовалась ее врожденной грацией и красотой.

- Да, оллема Таллия? – Санна вопросительно приподняла брови.

- Метресса Линдберг, - снова начала я. – Я к вам по делу.

- По какому? – ее взгляд стал весьма заинтересованным.

- Я хочу у вас учиться, - выдохнула я.

- Оллема, милая, я вас не понимаю. Вы и так у меня учитесь, - с улыбкой ответила мне преподаватель, но в ее глазах уже светилась догадка.

- Нет, метресса, - я отрицательно покачала головой. – Я хочу у вас учиться не только игре на рояле, но и игре на псалтири.

Санна Линдберг понимающе улыбнулась и произнесла:

- И почему я не удивлена? – черничный голос скрывал смешинки, беспрепятственно проявившиеся в глазах.

Я пожала плечами и посчитала нужным уточнить:

- Это значит, что вы согласны? – для себя я уже решила, что если метресса станет отнекиваться и упрямиться, я буду досаждать ей просьбами об обучении каждый урок специальности. Но коварному и слегка отчаянному плану не суждено было воплотиться в жизни. Санна Линдберг, уже не скрываясь, улыбнулась и ответила:

- Да, это значит, что я согласна.

Я не смогла сдержать приглушенного радостного писка и широкой благодарной улыбки. Ох, было бы это возможно, кинулась бы обнимать и целовать эту прекрасную во всех отношениях женщину. Даже понимание неуместности такого выражения благодарности с трудом останавливало.

- Спасибо, метресса Линдберг! Огромное вам спасибо! – горячо выпалила я и, получив ответ улыбку женщины, отошла по направлению к дверям.

Первым, на что наткнулся мой по-прежнему восторженный взгляд, был Байл. Парень смотрел на меня и улыбался своей невероятной улыбкой.

- Получилось? – спросил он, уже догадываясь об ответе.

- Да! Получилось! – стараясь говорить не так громко, как того требовала душа, ответила я.

- Поздравляю! – произнес парень, а в следующее мгновение резко приблизился, обхватил руками мою талию, приподнял и закружил меня в воздухе.

Хорошо, что поблизости никого не было: студенты активно выбирали себе инструменты и, соответственно, держались поближе к ним, а от преподавателей я успела отойти на достаточное расстояние, чтобы никого не задеть.

Едва мои ноги оторвались от пола, восторг схлынул, будто его и не было, зато на смену ему пришли недоумение, непонятный стыд и растерянность. Со всей этой смесью чувств я неотрывно смотрела в глаза сокурснику и стремительно краснела. Неприятное смущение заполняло тело вязкой субстанцией от кончиков пальцев на ногах, до корней волос. Изнутри поднималась волна протеста и неприятия. Все мышцы непроизвольно напряглись. Заметив перемену в моем лице, Байл остановился и аккуратно поставил меня на пол, но не отошел и рук с талии не убрал.

- Что такое, Талли? Ты боишься высоты? – участливо спросил он, заглядывая в мои глаза с неподдельной тревогой.

Продолжающийся абсурд как будто отнял у меня способность говорить, поэтому я просто отрицательно покачала головой. Но Байл оказался парнем сообразительным, его лицо в мгновение ока приобрело серьезное, без грамма смеха выражение, он выпустил меня из кольца своих рук и совсем немного отодвинулся.

Мне как будто стало легче дышать. Уловив и эту перемену во мне, оллам грустно усмехнулся и произнес:

- Извини. Просто когда ты подошла такая красивая, с этим сияющим восторгом в глазах, я просто не смог удержаться. Думал, мое отношение к тебе очевидно, и раз не отталкиваешь, значит, есть шанс на взаимность.

Я застыла памятником самой себе. О чем он говорит? Какой шанс? Какая взаимность? Что вообще происходит? Внезапно ощутила на себе чей-то острый взгляд и непроизвольно начала искать глазами его источник. Нашла почти мгновенно. Серые с голубоватыми отсветами прищуренные глаза смотрели на меня со странным выражением. Злостью? С чего бы Дарраку Кейну на меня злиться? Почувствовав, что окончательно запуталась, бросила Байлу «извини, я лучше пойду» и, развернувшись, вышла за дверь.