Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке | Павел Брянцев | страница 79 | LoveRead.ec

Свидригайло родился в 1355 г. и был крещен своею матерью в православную веру с именем Льва. В 1386 г. он вместе с своим братом Ягайлою перешел в Кракове в католичество, причем получил новое имя Болеслав. Но, несмотря на это, Свидригайло не сделался внутренно католиком, а тем более поляком. Воспитанный с самых юных лет в духе православной веры и среди русского населения, Свидригайло всю жизнь свою оставался в душе православным^[155] и всецело преданным русской народности и ее интересам^[156]; в то же время он был непримиримым врагом поляков и ненавистником идеи политической унии Литовского государства с Польским. Уже при Витовте, как мы видели выше, Свидригайло восставал против своих братьев за их симпатии к полякам и хотел разрушить эту унию. Сделавшись же великим князем в Литовском государстве, Свидригайло с необыкновенною силою и энергиею стал действовать и против замыслов поляков, и против соединения Литвы с Польшею. Окруживши престол свой исключительно русскими вельможами и опираясь на русское население в своем государстве, Свидригайло сейчас же, после венчания литовскою короною, заявил брату своему Ягайле и именитым полякам, бывшим на торжестве венчания, что союз Литовского государства с Польским вреден, что он, Свидригайло, не подчинен ни Польше, ни Ягайле, а «князь литовский волею Божиею и по наследству от предков». Неудивительно после этого, что польские вельможи, как только Свидригайло утвердился на литовском престоле и объявил себя врагом политической унии, страшно возненавидели его, а писатели их того времени постарались изобразить сего князя в своих хрониках самыми черными красками; по их описанию, новый литовский государь был нрава буйного и жестокого, ограниченного ума, сильно предан пьянству и решительно не способен к управлению государством. Насколько беспристрастна и справедлива характеристика Свидригайлы в польских хрониках – мы хорошо не знаем; во всяком случае, не подлежит сомнению то, что дурные стороны характера Свидригайлы сильно преувеличены польскими хронистами; но доля справедливости у этих писателей все-таки есть: это подтверждают и некоторые поступки Свидригайлы^[157]. Самый главный недостаток характера Свидригайлы состоял в чрезмерной крутости его; а недостаток ума, как обнаружилось впоследствии, в применении его к практической деятельности, в неумении пользоваться обстоятельствами при достижении главной цели: разрушить политическую связь Литвы с Польшею. Эти недостатки были причиною того, что многие дельные личности отшатнулись от Свидригайлы, а это дало возможность восторжествовать над ним его врагам и таким образом погубить начатое им дело. Сумей Свидригайло обуздать свой характер и воспользоваться обстоятельствами, уния Литвы с Польшею рушилась бы скоро, так как она была слишком непрочна и решительно не соответствовала желаниям всего населения в Литовском государстве.

Нападение поляков на Подолье и Волынь. Борьба Свидригайлы с поляками и их сторонником Сигизмундом Кейстутовичем. Так как поляки после восшествия на литовский престол Свидригайлы потеряли уже всякую надежду не только на добровольное продолжение подчинения Литовского государства польской короне, но даже и на малейшую уступку территории сего государства в пользу Польши, то решились внезапным образом захватить хоть какую-нибудь область Литовского государства и сделать ее собственностию Польши. Для этой цели они наметили Подолье и Волынь, которые с давних пор служили причиною многих войн Литвы с Польшею. Весною 1431 г. огромная толпа вооруженной шляхты, под начальством двух панов – братьев Бучатских, – ворвалась в Подолье и в короткое время овладела его городами: Каменцом, Смотричем, Скалою и Червоноградом. Затем Бучатские двинулись было на Волынь и хотели овладеть Владимиром и Луцком, но потерпели полную неудачу: русские воеводы, управлявшие в это время названными городами, отбили их с уроном. Между тем об этом узнал Свидригайло; он пришел в ярость и в порыве своего справедливого негодования едва не перебил всей свиты своего брата Ягайлы, которая в это время вместе с ним гостила в Вильне^[158], а самого Ягайлу схватил за бороду и потряс ее с такою силою, что чуть было не оторвал вместе с нижнею челюстью. Испуганные паны на первых порах растерялись и не знали, что делать; но потом, опомнившись, задумали убить Свидригайлу, а затем захватить Виленский замок и защищаться в нем до прибытия помощи из Польши. Но Ягайло не согласился на это: он решился уладить дело с братом мирным путем. С этою целию в одной из зал Виленского замка состоялось свидание братьев, на котором Ягайло дал слово возвратить Свидригайле Подолье. Литовский князь обрадовался уступчивости короля, утих и начал ласкать брата и свиту его, а потом, богато одаривши всех, отпустил в Польшу. Но польские вельможи, несмотря на данное их королем слово возвратить брату Подолье, стали придумывать средство помешать намерению Ягайлы, наконец, придумали: тайным образом дали знать польскому коменданту главного города Подолья, Каменца, чтобы он не слушался королевского повеления, не сдавал города Литве, а заключил бы в оковы послов Ягайлы и Свидригайлы. Комендант в точности исполнил приказание польских вельмож^[159]. Когда об этом новом вероломном поступке сделалось известно Свидригайле, то он, пылая мщением, собрал войско и двинулся в Подолье на поляков. Но поход этот был неудачен. Правда, Свидригайло овладел Скалою и Червоноградом, но главные города Подолья – Каменец и Смотрич – остались в руках поляков. Тогда польские вельможи, ободренные неудачным походом литовского князя на Подолье, решились наказать Свидригайлу за его строптивость примерным образом: они собрали сейм в Судомире и тут положили отправить послов в Вильну и энергически потребовать от Свидригайлы: во-первых, признания за Польшею Подолья, как области уже ими захваченной; во-вторых, уступки Польше Волынской области, и, в-третьих, немедленного прибытия в Краков для принесения торжественной клятвы в ленной зависимости от польской короны. Посольство отправилось. Во главе этого посольства поставлен был некто Ян Лутека-Бржеский, человек смелый, умный и красноречивый. По прибытии посольства в столицу Литовского государства Бржеский немедленно явился на аудиенцию к Свидригайле. Тут смелый пан Бржеский с первых слов начал говорить литовскому князю дерзости: он хотел, очевидно, разыграть роль Збигнева Олесницкого, но не встретил в лице Свидригайлы трусливого Витовта: в ответ на дерзости пана литовский князь дал ему такую звонкую пощечину, что тот как бомба вылетел в другую комнату и едва не вышиб двери своим лбом. Тем и кончилось это посольство. Бржеский уехал ни с чем, увозя с собою пощечину. Но для Свидригайлы теперь ясно стало, что без кровопролитной войны с поляками ему не отстоять независимости Литвы. После совета с своими приближенными Свидригайло начал энергически готовиться к походу на Польшу. Для большего успеха он заключил союз с Тевтоно-Ливонским орденом против Польши и вошел в сношения с германским императором Сигизмундом. Император, опасаясь усиления Польши, от себя лично просил означенный орден, чтобы тот энергичнее действовал за литовского князя против поляков; самому же Свидригайле через посла обещал венчать его тем королевским венцом, который приготовлен был для Витовта, но при этом заявил, что он сам, император, в настоящее время не может оказать литовскому князю существенной помощи, вроде присылки войска, так как занят теперь войною с гуситами. Между тем поляки, узнавши об энергических приготовлениях Свидригайлы против них и о его союзе с орденом и императором, пришли в ужас; они решились послать новое посольство к литовскому князю и уладить дело мирным путем. Во главе этого посольства отправлен был тот же Бржеский, который недавно получил пощечину от Свидригайлы. Результат второго посольства также был неудачен для поляков, как и результат первого, а для Бржеского лично он был гораздо хуже, чем в первый раз: на этот раз энергический пан не только получил вторую пощечину от Свидригайлы, но был схвачен и вместе с другими членами посольства брошен в тюрьму. После этого бесчестия поляки, несмотря на страх пред Свидригайлою, решились смыть позор кровью, то есть, говоря проще, поляки объявили войну литовскому князю. В июне месяце 1431 г. началась в Подолье и Волыни борьба между Польшею и Литвою. Борьба эта, как и следовало ожидать, велась с большим ожесточением: с обеих сторон не было пощады, даже пленных умерщвляли; русские особенно изливали свою месть на латинском духовенстве. В продолжение пяти или шести месяцев, когда шла борьба, многие города и селения и в Подолье, и в Волыни были разрушены до основания; жители же, спасаясь от неприятелей, скрывались в лесах и болотах, где большая часть их погибла от голода, болезней и диких зверей. Из всех русских городов, на которые нападали поляки, особенно мужественною защитою прославился Луцк. Храбрый его воевода Юрша целых два месяца энергически отбивал все приступы поляков, пока Ягайло, измученный упорною защитою осажденных и вследствие повальной болезни в его лагере и недостатка провианта, не снял осады и не удалился в Польшу. «Русские, – говорит один историк, – так были рады отступлению войска польского короля, что разрушили все костелы в Луцкой области».