Кругосветное путешествие короля Соболя - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Кристоф Руфен cтр.№ 47

Нас также приглашали в разного рода салоны, не имеющие ничего общего с философскими, где хозяева дома служили посредниками, представляя юных красавиц богатым старикам. Предлогом для таких собраний часто служили концерты или балеты. Иногда празднество устраивалось по случаю прибытия какой-нибудь знаменитости. Так однажды вечером мы были представлены вам, господин Франклин, в особняке герцогов де Валентинуа, у вашей подруги мадам де Шомон. Вы сидели в большом кресле-бержер с подлокотниками и выглядели немного уставшим. Увидев нас, вы оживились и пригласили присесть рядом. Беседа была очень веселой, хотя и бессвязной, а хозяйка дома с удовлетворением взирала на нас со стороны. Вы взяли мою руку и поцеловали ее, добравшись почти до локтя. Я вам это позволила, смеясь, так как Жюли уже научила меня отвечать на подобные заигрывания с мастерством игрока в шахматы. Чуть позже в салоне началось движение. Объявили о прибытии важного гостя, которому нас хотели представить. Мы сбежали, смеясь.

В следующий раз мы увиделись только здесь, когда явились к вам с визитом. Я имела великое счастье обнаружить, что та краткая встреча не совсем изгладилась из вашей памяти, как и из моей.

Мало-помалу на этих раутах я начинала понимать, какого типа мужчину Жюли мне подыскивает. И в один прекрасный вечер мы обнаружили эту редкую жемчужину, отправившись на бал, который один венецианец давал в особняке д’Омон.

Празднество было устроено по моде Венецианской республики, с масками, которые называются баута, и расшитыми золотом плащами. Жюли обожала такие переодевания, позволяющие любые смелые выходки без какого-либо ущерба для репутации. Мы с ней прибыли вместе, и с самого нашего появления от нас не отходили две маски. Один из них, крупного телосложения и с низким голосом, казался старшим. Он был очень разговорчив и рассказал нам множество забавных историй из придворной жизни, с сильным итальянским акцентом, делавшим его еще привлекательней. Другой был молчалив и явно намного моложе. Он был высокий и худой, без парика, и его волосы отливали тем же глубоким черным цветом, что и глаза, блестевшие сквозь прорези маски. Его более опытный спутник остановил свой выбор на Жюли, потому что она, по обыкновению, позволила ему питать самые смелые надежды. Позже я узнала, что, с самого начала оценив ситуацию, она решила приручить зрелого мужчину, чтобы естественным образом оставить меня с младшим. В какой-то момент под благовидным предлогом поиска шампанского Жюли со своим неотлучным спутником оставили нас одних. Мы чинно сидели на софе, оба делая вид, что чувствуем себя непринужденно, хотя получалось не очень убедительно. Безусловно, чтобы побороть смущение, вызванное странной ситуацией, мой кавалер снял маску — я тут же сняла свою. У него было самое красивое лицо, какое только я могла вообразить: мужественность в каждой черте, орлиный нос, выступающий подбородок, сильные челюсти и четко очерченные черные брови. И все же оно казалось очень юным, почти детским. С вьющимися волосами и длинной шеей он представлял собой тип мужчин, каких мне еще не доводилось встречать. Среди лиц грубых, продубленных испытаниями и страданиями, которые я ежедневно видела в детстве, и напудренных, самодовольных, которые я увидела в Париже, я редко встречала лицо, с такой полнотой выражавшее изящество и силу, ум и чувствительность.

— Меня зовут Джакомо, — сказал он, почтительно поклонившись.

Я ответила на его приветствие и назвала свое имя. Некоторое время мы молчали, не зная, что еще сказать. Притяжение, которое мы оба почувствовали, погрузило нас обоих в почтительное и боязливое ожидание. Наконец он выдавил из себя какую-то банальность, от которой в моей памяти осталась только пленительная интонация, приправленная итальянским акцентом.

Из большой гостиной доносилась музыка, и за толпой гостей мы различали в такт ей кружащиеся пары. Джакомо предложил присоединиться к ним. Я согласилась, хоть была не очень-то ловка по части танцев. Он вел меня три танца подряд. Его тонкая холеная рука твердо и умело держала мою, и все мое тело следовало за его движениями. Все в зале смотрели на нас, и я была рада, что вновь надела маску, прежде чем присоединиться к балу.

Опьяненная музыкой и светом, я последовала за Джакомо в будуар, где мы оставили Жюли. Я хотела присесть, но она настояла на том, чтобы мы с ней немедленно уехали, отговорившись от наших спутников каким-то совершенно надуманным предлогом, чтобы попрощаться. Они проводили нас до крыльца, мы уже сели в экипаж, а они все не решались выпустить наши руки. Наконец дверцы захлопнулись, конские копыта застучали по булыжникам двора, мы остались одни и только тогда вспомнили, что надо снять маски.

Я поинтересовалась у Жюли, почему она так заторопилась с отъездом.

— Вы больше не желаете их видеть? — спросила я.

— Не думайте так, друг мой. Именно потому, что мы будем видеть их, и довольно часто, я не захотела длить первую встречу. Можете мне поверить, в эту минуту наши господа вне себя от досады. Нам недолго ждать от них вестей.

В тот же вечер она принялась объяснять мне, с кем мы имеем дело. Жюли ведь и раньше не теряла времени. Она и правда знала все.

Старший из двух наших венецианских масок был сомнительной личностью. Великий соблазнитель, игрок и шулер, но образованный и начитанный, маркиз де Г* частенько был вынужден спасаться бегством от последствий своего поведения. А его спутник, Джакомо, который так галантно со мной обходился, был отпрыском знатной венецианской семьи. Род судовладельцев и банкиров, к которому принадлежал молодой человек, дал Республике многих дожей. Его мать умерла в родах. Что до отца, он в прошлом году попал в плен при нападении берберских пиратов и не перенес ранения и лишений, на которые они его обрекли. Джакомо, таким образом, оказался наследником огромного состояния, поскольку у него не было ни братьев, ни сестер.

Как эти двое встретились? Возможно, старший благодаря своим связям втерся в окружение Джакомо, распознал его слабость и неопытность и убедил последовать за собой в поездке по Европе, чтобы тот узнал жизнь и светское общество.

С точки зрения Жюли, молодой венецианец был наиболее подходящей кандидатурой в данных обстоятельствах. Она взяла на себя труд убедить в этом маркиза. А потому она приблизила его к себе, что, в сущности, не было ей так уж в тягость: он веселил ее, а она любила быть предметом ухаживаний. Она не боялась оказаться в один прекрасный день брошенной, потому что искала в его обществе лишь сиюминутного удовольствия.

И вот благодаря ей уже со второй нашей встречи между мной и Джакомо установились отношения, полные свежести и очарования. Жюли оставила маркизу достаточно сведений, чтобы тот сумел ее отыскать. Уже назавтра она получила от него письмо, к которому было приложено еще одно — от Джакомо для меня. Она снова увиделась со своим венецианцем и, достаточно хорошо зная Париж, направила его туда, где он мог утолить свою жажду распутства. Взамен она получила от него заверение в том, что его протеже будет держаться со мной в рамках приличий и проявлять всю возможную почтительность, на какую вправе рассчитывать серьезная женщина. Главным было настроить его на любовь, а не на приятную интрижку.