Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 71

Возможно, и покажется неправомерным применять современные мерки к женщинам XIII века, но Бортэ, безусловно, являет собой поразительный пример героического поведения женщины, компенсирующей прохладное отношение мужа активной программой усыновления чужих детей, кстати, очень добродушно воспринимавшейся Чингисханом. В числе приемных детей были бесут Кокочу, ушин Борохул и тангут Учаган-нойон, ставший одним из трех «пятых сыновей» хана. Некоторые авторы утверждают, что все эти усыновления сомнительны в документально-историческом отношении. Однако, учитывая широкое распространение практики усыновления в средневековой Монголии, мы можем с большой долей вероятности признать действительными приведенные выше факты. И ввиду очевидных признаков чернового экуменизма в практике усыновления, мы также можем предположить, что это была осознанная политика Чингисхана.

Его отношение к дочерям отличалось прагматизмом на грани бесчувственности. Возможно, он не согласился бы с мнением Наполеона, считавшего самой лучшей женщиной ту, которая приносит больше детей, поскольку мыслил категориями пользы: по его мнению, самой лучшей женщиной была та, которая помогала создавать и крепить политические союзы. Все пятеро дочерей от Бортэ были выданы замуж исключительно в династических интересах — в семьи влиятельных правителей и вождей племен. Цэцэйхен была выдана замуж в семейство вождя ойратов Худуха-беки за одного из его сыновей. В источниках нет единого мнения относительно того, за кого именно она вышла замуж — за старшего сына Инальчи или младшего сына Торольчи ^[868]. Младшая дочь Алталун (любимица) обручилась с одним из его главных командующих — Тайчу; Тэмулэн стала женой Чигу, внука унгирата Дай-сечена ^[869]. Старшая дочь Ходжин вышла замуж за икереса Боту, а третья дочь Алахай — за предводителя онгутов, племени, обитавшего возле северных границ Китая и имевшего жизненно важное значение для реализации планов Чингисхана завоевать империю Цзинь. Перед отбытием на обручение с Алахуш-дигитхури, вождем онгутов, Чингисхан инструктировал дочь:

«Ты должна служить мне опорой. Когда я отправляюсь в экспедицию, ты остаешься моим помощником; когда я иду галопом, ты должна быть моим скакуном. Помни: жизнь коротка, а слава вечная! Нет лучшего друга, чем твоя благородная душа. Самого злостного врага страшнее душа обидчивая и слабая ^[870]».

Иными словами, Алахай должна была стать его «глазами и ушами» при онгутском дворе, оказывать воздействие на политику в интересах Монголии и предупреждать Чингиса обо всех неблагоприятных тенденциях и намерениях в ее окружении. Он настолько доверял ей, что поручил надзирать за своим великим полководцем Мухали. Алахай оправдала его надежды. Она была женой четырех онгутских князей: сначала — самого Алахуш-дигитхури, потом, когда он умер, — его сына Алахуша, затем — Шенгуя, племянника Алахуша, и наконец — Боёха, брата Алахуша Младшего — в духе героического самопожертвования, только для того, чтобы Чингис мог держать онгутов в ежовых рукавицах ^[871].

В неустанном стремлении сохранить политическую экзогамию Чингисхан всегда опирался на племя унгиратов, прежде всего на клан Дай-сечена ^[872]. Он разрешал заключать смешанные браки только с унгиратами, икересами и ойратами; браки с уйгурами и онгутами носили преднамеренно односторонний характер: то есть Чингис запрещал сыновьям жениться на уроженках этих племен, хотя уйгуры и онгуты могли брать в жены монгольских царевен ^[873].

Статус монгольских женщин был достаточно высок — естественно, по средневековым, не современным стандартам. Главную причину мы уже упоминали: в условиях кочевого и охотничье-собирательского образа жизни узкая специализация и разделение труда были невозможны. В оседлых, земледельческих обществах Средневековья первостепенную значимость приобрело землевладение, женщины получили свое четко обозначенное место в жизни, их главным назначением стало воспроизведение наследников для обработки земли ^[874]. В монгольском обществе, напротив, женщины были призваны исполнять множество функций, которые в более развитых странах возлагались на мужчин, и особенно насущная необходимость в этом возникала во время военных кампаний ^[875]. Одна из максим Чингисхана на эту тему звучала так: «Мужчина не может уподобляться солнцу и повсюду присутствовать; когда хозяин на охоте или на войне, женщина должна поддерживать домашний очаг в хорошем состоянии и в надлежащем порядке» ^[876]. В словах «хорошее состояние» и «надлежащий порядок» заключается масса дел. В дополнение к рутинным обязанностям по ведению домашнего хозяйства и уходу за скотом женщина должна была уметь править повозкой, в которую могли быть запряжены до двадцати лошадей, когда после 1206 года вошло в привычку перевозить с места на место огромные и богато убранные юрты кочевой знати. Зачастую одной женщине приходилось управлять тридцатью телегами, соединенными друг с другом; семеро женщин требовалось для перевозки имущества одного олигарха, поскольку все пожитки и детали его роскошной юрты можно было уложить только на двухстах телегах; мало того, один олигарх-многоженец мог иметь несколько таких передвижных юрт-дворцов ^[877]. Женщины должны были в совершенстве владеть мастерством возниц, знать, как выстроить весь «поезд», правильно рассчитать груз для каждой лошади и каждого верблюда. А после выбора нового места для стойбища те же самые женщины должны были установить все юрты таким образом, чтобы между юртами жен олигарха было расстояние не менее дальности броска камня ^[878].