Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 62

После Жэнь-цзуна правители Си Ся сменялись чаще. Рейд Чингисхана в 1205 году спровоцировал переворот: Ань-цюань убил Хуань-цзуна (Чунь-ю) (1193–1206) и объявил себя «императором» Цзунь-сяном. Рейд монголов в 1205 году был непродолжительным, но они увели множество домашнего скота, особенно верблюдов ^[738]. Через два года они вернулись, на этот раз с более серьезными намерениями. Главная цель заключалась в том, чтобы нарастить доходы. Содержание военизированного государства обходилось очень дорого, и оно, подобно акуле, нуждалось в постоянной подпитке, чтобы не испустить дух, в новых завоеваниях, приносящих новые подати. В смысле обогащения мало пользы было от преследования меркитов и покорения лесных народов.

Соответственно, приращение податей занимало первостепенное место в мотивации похода Чингисхана в Си Ся в 1207 году ^[739]. Но нажива, конечно же, не была единственным побуждающим фактором, иначе Чингисхан не стал бы в наших глазах тем тонким и дальновидным стратегом, каким он вошел в историю. Он уже замыслил вторжение в Китай, но сначала ему нужно было испытать свою реформированную армию в битвах с противником, сражавшимся в китайской манере с использованием эффективной военной системы, сочетавшей применение конницы, пехотных лучников, колесниц, артиллерийских средств, перевозимых на спинах верблюдов, амфибийных отрядов или «морских пехотинцев» ^[740]. Кроме того, Чингисхан знал, что непрестанные битвы, которые он вел до 1206 года, значительно сократили поголовье табунов и стад (возможно, повлияли и малозаметные климатические изменения), и их надо было пополнить. Страна тангутов в совершенстве подходила для реализации всех этих целей ^[741]. Через Си Ся проходили главные торговые пути, и вторжение в эти земли, помимо всего прочего, могло принести и экономическую пользу. С чисто военной точки зрения, оно открывало дорогу в Китай с западного направления, в дополнение к имевшемуся северному маршруту.

Немаловажное значение имел фактор возмездия. Чингисхан не забыл, как в недавнем прошлом тангуты поддерживали его врагов и предоставляли им прибежище, кереитам и прежде всего Сэнгуму Нилхе, сыну Тоорил-хана. Нельзя было игнорировать и потенциальную возможность вмешательства тангутов в дела Великой степи; сохранялась угроза того, что тангуты нападут на соседа, и Чингисхан, можно сказать, намеревался нанести удар возмездия первым ^[742].

В силу всех этих факторов война в Си Ся представлялась политическим императивом. Чингисхан совершил все необходимые приготовительные действия. В первую очередь он определил наиболее слабые места противника. А они были существенные. Во второй половине XII века постепенно вызрел раскол между административным и военным аппаратом с нежелательными негативными осложнениями для отлаженной тангутской военщины. Коррумпированное чиновничество высасывало жизненные силы из государства еще до того, как монголы подорвали его стабильность после 1205 года. И, крайне важный фактор, тангуты были прежде всего торговцами и учеными, а не воинами, естественными индивидуалистами, а не коллективистами, как монгольские офицеры и солдаты ^[743]. Тем не менее военная мощь Си Ся была грозной, хотя тангуты и не могли, в отличие от прежних времен, выставить армию численностью более 150 000 человек ^[744].

В 1207 году Чингисхан вновь вторгся в Си Ся, быстро завладел землями и объявил, что возвратит их только после того, как тангуты согласятся выплачивать ежегодную дань ^[745]. Тангуты обратились за помощью к империи Цзинь, напомнив о своей давней верности и поддержке, оказываемой чжурчжэням в Китае. Цзиньцы отказались помогать. Они сами вели войну с империей Сун, и, кроме того, им досаждали купцы Си Ся. Цзиньцы утверждали, что тангуты обменивают «дрянные камни и клячи» на ценные китайские шелка и полотняные ткани и наводнили рынок всяким хламом ^[746].

Предоставленные самим себе, тангуты не смогли выстоять против монгольских войск и отошли в укрепленные города, неприступные для монголов, еще не знавших техники осад. Но разрушения были столь основательные, что тангуты решили откупиться от интервентов и предложили выплачивать ежегодно дань в обмен на уход монголов с их земель. Сам Чингисхан не хотел прекращать кампанию, но полководцы уговорили его вернуться домой, сославшись на то, что войска испытывают гораздо более серьезные трудности, чем ожидалось, и лучше дать им отдых и использовать это время для изучения полиоркетики — науки завоевания городов посредством осад ^[747].

Два года в отношениях с тангутами все было нормально, и они аккуратно платили дань. Вдруг в 1209 году тангуты приостановили исполнение обязательств. На этот раз Чингисхан решил, что только суровое наказание может заставить тангутов повиноваться. Он набрал самую большую экспедиционную армию за все времена. Штаб скрупулезно отработал маршрут похода, состав экспедиционных сил, схемы снабжения и коммуникаций. За месяц — с 6 апреля по 5 мая 1209 года — монголы прошли 650 миль по восточному берегу соленого озера Дабсун-нур, направляясь к городу-крепости Урахай ^[748], который они брали в 1207 году ^[749]. На протяжении первых 450 миль пути лишь иногда появлялась скудная трава для подножного корма, а остальные двести миль была пустыня, состоявшая либо из холмов, покрытых редким кустарником, либо из классических пирамидальных песчаных дюн. Первую часть пути армию кормили овечьи отары, спрятанные в укромных местах людьми Чингисхана, в переходе через пустыню все надо было нести с собой. На подступах к Урахаю провизия сама шла к монголам в руки, они забирали овец по мере необходимости ^[750].