Лавочка мадам Фуфур - читать онлайн книгу. Автор: Дарина Стрельченко cтр.№ 38

Я до сих пор так ярко, так тепло чувствовал их в своей руке – ощущение, которое подарило мне время. Это было глупо, и грустно, и непонятно, но это кружило, кружило голову… Кружило и тревожило до спазмов в горле – оттого, что я твёрдо знал: Катя никогда вот так не брала меня за руку.

Да, я целовал её. Да, мы шли за руку, но она была в серых пушистых варежках – я помнил это точно.

Тем не менее ощущение было чётким, близким, скрупулёзно детальным. Реальным. А это значило только одно: второй временной коллапс не просто расшатал мои резонансы и переходы с одной стороны Полиса на другую. Он вышвырнул меня на новую, третью плоскость.

Уже у выхода на поверхность, когда переходы D6 остались позади, меня отрезвило ужасом: что же готовит третья ипостась?.. Первая была настоящей жизнью. Вторая показывала альтернативы прошлого. А третья… Что ж, по логике вещей третья должна быть связана с будущим… Да?..

⁂

Занятый этими мыслями, я не заметил, как мы добрались до дома. Наверное, нам помог тихий рассветный час, когда даже команды поисковиков, ликвидаторов и навигаторов разошлись по тёплым квартирам. А ещё – опыт вездехода Веника. Он умудрился провести нас домой самой укромной дорогой. Я до сих пор не понимаю, как мы – двое мужчин в громоздких костюмах ликвидаторов и пронзительно-апельсиновый дракончик – пробрались через пол-Полиса незамеченными.

…И вот мы дома. Ракушка досыпала последние часы действия снотворного, Веник доедал громадную плитку шоколада, Тоша отогревался и потихоньку приходил в себя. Я боялся, что с ним что-то неладно, слишком уж он было приторможенный, но Веник отмахивался: дескать, слишком перепугался. Поест, выспится – полегчает.

Ну а я сидел на диване, укутавшись в плед, и старался как-то стабилизироваться. Знобило. Укачивало. В глазах двоилось. Стоило мне перестать двигаться, как оба Полиса сходились воедино и наслаивались друг на друга, как опаршивевшая чешуя на Ракушкином хвосте. С каждой минутой мне становилось всё более худо. Я видел нашу с Веником привычную квартиру, но сквозь неё просвечивали другие комнаты – те, какими они могли бы быть, живи я тут один, или живи тут один Веник, или живи мы здесь вместе с Иванивой, или вообще будь тут не мы…

Этим новым зрением я смотрел на Веника и снова видел Ванька – вихрастого, задиристого, мечтавшего стать техническим мастером и гением конструкторского дела.

Я смотрел в окно – и замечал другие дома, другие башни…

Я смотрел на спящую Ракушку и не видел её: пожаропрочная плюшевая подстилка оказывалась пуста и пыльна, ни следа чешуи, ни отзвука пряного, тёплого драконьего духа.

На секунду я даже усомнился в существовании нашего ручного дракона. А ещё секунду спустя вся жизнь в этой квартире с Веником, работой, Катариной-Женевьевой, с нашими путешествиями и вылазками в Край Мира, с шефскими обязанностями, кафешками, перекусами, ночными дожорами и прогулками под монорельсом – всё это показалось выдумкой. Галлюцинацией. Я вдруг ощутил себя двенадцатилеткой, выпотрошенным и усталым, которого мама отправила в кровать, а сама в кухне готовит горячий чай и вот-вот войдёт в комнату с подносом, на котором дымится широкая кружка. Я прямо почувствовал, унюхал запах ароматного сладкого чая. Во рту набралась слюна. Я потянулся навстречу маме… и грохнулся с дивана.

– Ты чего? – вскочил Веник. – Тони? Ты как себя чувствуешь?

Я выпутался из одеяла, потёр лоб. От удара пространство вокруг перестало двоиться. Надолго ли? С ужасом интуитивной уверенности я думал о том, что скоро даст знать о себе и третий Полис – Полис будущего. Я сойду с ума.

– Веник. Веник, я тебе никогда не говорил. Но я уже имел дело с временным коллапсом. И я познакомился с тобой куда раньше, чем ты думаешь. Я знал тебя с детства. Только звали тебя тогда не Вениамином, а Иваном.

Он серьёзно смотрел на меня, не пытаясь перебить. Выражением глаз, сошедшимися у переносицы бровями его лицо вдруг очень напомнило мне лицо доктора из лечебницы, но остановиться я уже не мог. Рассказывал без продыху, боясь, что пространство опять раздвоится и я потеряю контроль над мыслями. Закончил своей теорией резонансов – о том, что Полисы пересекаются в момент когда и там, и там происходит что-то подобное. И что теперь со мной это происходит почти постоянно. Когда я умолк, Веник кивнул:

– Я слышал об этом.

– Да ты при… прика… прикалываешься…

Происходило странное. Язык заплетался. Я перестал воспринимать Вениамина как привычного Веника. Я видел перед собой то ли Ваню, то ли кого-то ещё. Собирая остатки разума, цепляясь уже не чувством, а памятью за его образ в моём сознании, я бормотал:

– Веник, я схожу с ума. Сделай что-нибудь. Веник…

– Похоже, ты – живое доказательство теории мультипространства. Пространства синхронизируются, или резонируют, по-твоему, когда во всех них происходят похожие события…

– Мне это мало помогает, – простонал я. Двоение в глазах вернулось, к нему прибавилась головная боль и дребезг в черепе. Я сжал виски, уткнулся лбом в колени и сдавленно пробормотал: – Веник, дай мне что-нибудь от головы…

Друг побежал за аптечкой и десять секунд спустя протянул таблетку и стакан воды. Откашливаясь, я проглотил капсулу. Меня тотчас вырвало чем-то цветным и вязким. Это не было похоже на остатки еды. Веник в ужасе отшатнулся.

– Веник! – прохрипел я. – Веник!!

Больше никаких слов я связать не мог. Меня выворачивало наизнанку, трясло, бросало то по одну, то по другую сторону реальности. Друг исчез из поля зрения. Я согнулся пополам, пытаясь хоть как-то успокоиться. Так дурно мне не было ещё никогда.

Я раздваивался изнутри.

Где-то на окраине сознания Веник звал нашу дракониху. Ему удалось растолкать её, и она помчалась ко мне – снося хвостом стулья и подушки и тоненько всхлипывая. Обняла меня обеими лапами и прижала к мягкой, оранжево-жёлтой шерсти на брюхе. Я ощутил тепло, потом сильный жар. Глаза слепил концентрированный янтарный свет, в голове свистело… Я не сразу понял, что происходит.

…Постепенно шторм внутри начал слабеть. Я почувствовал, как Ракушка баюкает меня, укутывая особым теплом и светом – драконьим, целебным и для людей, бесспорно, волшебным.

Когда я пришёл в себя, Кушки рядом уже не было. Надо мной хлопотал Веник – предлагал воды, бутербродов, заставлял проглотить какие-то порошки. Я помотал головой. Перед глазами заплелось каруселью.

– Лежи-лежи, – испуганно попросил Вениамин, кладя подрагивающую ладонь мне на грудь и не давая подняться. – Ракушка тебя еле-еле успокоила…

Он квохтал надо мной, как наседка: укрыл пледом, принёс чаю, спрашивал, не надо ли врача. Но делал всё это с каким-то отсутствующим видом…

– Вень.

Он то ли не услышал, то ли проигнорировал.

– Вень.

– А?