Спустя неделю после их первого секса с Баттлером Жозефина увидела по дороге домой здание вокзала. Архаичное и массивное – оно странно смотрелось на фоне стали и стекла окружавших его небоскрёбов.
Аэромобиль скользнул мимо, а Жозефина долго ещё смотрела назад, на серые колонны и венчавшие их лавровые венки.
На следующий день она уже знала, когда стоит ждать встречи с этой странной серой махиной, и заранее смотрела в окно. Здание было почти пустым, всего пара аэромобилей была припаркована на стоянке перед ним.
Жозефину всегда отвозила домой служебная машина с шофёром, иначе она остановилась бы и вышла осмотреть этот загадочный и притягательный огрызок прошлого изнутри. Она не была уверена, что ей позволены подобные вольности, и что шофёр станет подчиняться её приказам, а не оставленным Баттлером инструкциям, поэтому ещё три дня просто ловила недолгий миг, когда здание проносилось мимо, а когда оно исчезало позади, снова погружалась в свою привычную серую дрёму.
На шестой день Жозефина решилась. Она тронула водителя за плечо и попросила остановить.
Мужчина средних лет, – имени его Жозефина не знала – который возил её каждый день, удивлённым не выглядел. Видимо, инструкций всё же не было, и аэромобиль остановился на парковке.
Жозефина вышла и долго бродила среди колонн. Для первого раза этого ей было достаточно.
Прошло ещё три дня, прежде чем Арманд надоело осматривать само здание, и она решилась выйти на перрон. До этого её останавливали не столько запреты Баттлера, сколько собственная неуверенность в готовности осваивать новую территорию.
Теперь же она внезапно почувствовала себя будто бы вернувшейся домой. В Англии не было космопорта – остров оказался слишком мал, и инженеры опасались излишней сейсмической активности. А вот силовые линии там были. Почти такое же здание, разве что немного менее вычурное, и перрон, похожий на этот как близнец.
Жозефина долго бродила вдоль платформ, изучала расписание и рассматривала экспрессы, едва ли не здороваясь с каждым за руку. Впервые за долгое время она поняла, что улыбается. Жозефина никогда бы не подумала, что будет так скучать по Земле, когда окажется глубоко в космосе. Здесь всё было похожим и в то же время другим. Будто сам воздух пах иначе, а небо имело иной оттенок.
На вокзале всё было так же. Запахи чужих миров и разных стран мешались здесь друг с другом, как, должно быть, и на любой планете, где был такой же вокзал.
Стальные ленты рельс вонзались в небо и обрывались в пустоту, переходя в невидимые глазу силовые потоки. Картина того, как состав вонзается в небо и растворяется во всполохах света, зачаровывала. Но было ещё кое-что. Жозефина поняла это на четвёртый день. Если встать правильно, около самого зеркала на краю платформы, можно было ощутить ветер от проносящегося мимо поезда.
А если к тому же закрыть глаза, можно было ощутить само его движение, будто поезд нёсся не мимо тебя – а на тебя.
Это было упоительно и сладко. Она будто бы обманывала саму жизнь.
День за днём Жозефина приходила на перрон, теперь уже не только для того, чтобы соприкоснуться с прошлым – но и затем, чтобы вновь ощутить это чувство, от которого сердце билось сильней и сильней, пока не уставало и не замирало почти до конца. Тогда Жозефина шла спать и не думала перед сном, не просыпалась по ночам, не вспоминала ни о Карлайле, ни о Баттлере.
***
Она в очередной раз закрыла глаза. Ветер трепал её волосы, шарф и пальто.
Жозефина чуть развела в стороны спрятанные в карманах руки и глубоко вдохнула летящий навстречу ветер.
Она поняла, что что-то пошло не так, когда вместо шелестящего свиста скользящих по рельсам колёс услышала оглушающий гудок совсем рядом.
Жозефина открыла глаза и поняла, что в самом деле падает. До поезда оставалась всего пара метров. Она попыталась отпрыгнуть, но нога лишь скользнула по дождевой воде на асфальте и подвернулась. Поезд приближался с неимоверной скоростью, и это чувство удара, о котором она мечтала, стало реальным, как никогда.
Сначала боль вспыхнула в руке, затем в затылке. Она ожидала, что боли будет больше – но та оказалась совсем не сильной и не долгой.
Где-то вдали, будто сквозь плотную ткань, обложившую уши, послышался отборный мат, какого Жозефина не знала. Её тряхнуло, и Жозефина разочарованно подумала, что даже теперь ей не дадут умереть спокойно.
– Ты дура, Арманд! – услышала она разъяренный голос у самого уха, и голос этот вряд ли принадлежал ангелу. – Ты совсем свихнулась?
Жозефина открыла глаза и резко выдохнула.
Над ней было серое низкое небо осенней Астории, а на фоне неба – полные ярости чёрные глаза всего в нескольких сантиметрах от её лица.
Баттлер выдал ещё одну череду отборного мата, а затем поднёс к её глазам руку с растопыренными пальцами.
– Сколько пальцев?
– Десять, – буркнула Жозефина и попыталась встать.
Баттлер чуть отодвинулся, давая ей немного пространства. Затем потянул на себя её руку и пристально осмотрел. Жозефина тоже взглянула на собственную ладонь – кожа на тыльной стороне была содрана, но больше никаких повреждений она не заметила.
– Идиотка, – бросил Рон и, скинув шёлковый шарф, принялся обматывать кисть. Там, где ткань касалась обнажённой раны, тут же проснулась боль, и Жозефина попыталась отобрать руку, но Баттлер держал крепко.
– Что это было? – спросила она, подняв на Жозефину мрачный взгляд.
Та и сама не знала, что ответить, и просто пожала плечами.
– Если будешь продолжать в том же духе, придётся держать тебя под замком.
Только тут Жозефина заметила двух стоящих поодаль незнакомых телохранителей. Баттлер проследил за её взглядом, и тот охранник, на которого упал его взгляд, отступил на шаг назад.
– Простите, сэр.
Баттлер не ответил. Для себя он уже решил, что обоих придётся сменить, но говорить этого вслух раньше времени не хотел.
– А кто меня вытащил? – спросила Жозефина, с недоумением оценивая расстояние до телохранителей.
– Святой дух, – буркнул Рон и стал подниматься, стараясь не наступать на вывихнутую ногу. Определённо, такие упражнения были давно уже не для него. – Можешь идти?
Жозефина попыталась встать, но руки были как ватные, так что Баттлеру пришлось подхватить её за пояс и поднять на ноги.
– Могу, – сказала Жозефина, неуверенно проверяя равновесие, но Рон уже сделал собственные выводы и отпускать её не собирался.
– Пошли.
– Куда?
– Сначала в машину, потом к врачу.
Не дожидаясь реакции, Рон подтолкнул Жозефину к зданию вокзала, и та послушно двинулась в указанном направлении, всё ещё не совсем понимая, что произошло.