Слишком толстая, слишком пошлая, слишком громкая - читать онлайн книгу. Автор: Энн Хелен Питерсон cтр.№ 26

Для Минаж ее воплощения – не фривольность, а бизнес, и относится она к ним соответственно. Это на корню пресекает все дискуссии о ее сексуальных изображениях – вроде снимка на обложке «Анаконды» или кадров из клипа, – не пытается ли она таким образом смягчить свою непокорность. Это просто очередная глава в череде ее экспериментов и игр. В промежутке между Pink Friday: Roman Reloaded и третьим альбомом, Pinkprint, Минаж стала отдаляться от своих альтер эго и связанной с ними «Ники-эстетикой». Она стала чаще появляться в естественном виде: на обложках журналов (в апрельском номере Elle за 2013 год, например, сулили встречу с «Минаж как есть, без парика: дива, какой вы ее еще не видели»), на модном событии Met Ball, в жюри на телешоу American Idol.

Ходили слухи, что она уволила всю свою «глэм-команду», чтобы к ней относились серьезнее, – сама Минаж этого не подтвердила, и, возможно, ее решения просто неправильно были истолкованы. Как писала Кэрри Баттан в Fader в 2014 году, «едва мультяшные, требующие ухода бирюльки, сделавшиеся ее фишкой, стали сковывать ей руки, Минаж от них избавилась» ^[201]. Персоналии, как прежде сексуальный образ, были просто инструментом: с их помощью она сначала ориентировалась на Лила Уэйна, а потом на Америку в целом. «Я всегда считала, что к третьему альбому мне захочется вернуться к натуральному цвету волос и макияжу, – говорила Минаж в интервью GQ. – Думала, что опять шокирую весь мир и сбавлю обороты. Это ошеломит сильнее, чем повтор того, что все уже видели» ^[202].

«Анаконда» вызвала шок в интернете, породила бурю споров и разгневала моралистов по всей стране. В клипе Минаж вытанцовывает среди таких же фигуристых женщин, в другом видео она в ярко-розовом парике играет с бананом, и в завершение танцует рядом с Дрейком, при этом не позволяя до себя дотронуться. Комментарии на «ЮтЮбе» варьировались от «Это что, порно?» до «У этой сучки таланта нет, вот и хочет задницей прославиться». Белая журналистка из Mic заявила, что «никакой это не вызов, просто игра, в которую развлекательная индустрия десятилетиями втягивает женщин». Она называет «заезженным тропом» гиперсексуализацию женских тел ^[203]. А потом появилось письмо Крикмура, сетующего с отеческой обеспокоенностью: «Что с Оникой Таней Мараж? Что она думает о Ники Минаж?» ^[204]

Когда Минаж спросили, что она может ответить, в частности, Крикмуру, реакция была резкой: «Да пусть заткнется. Покеда, папаша. Я только посмеялась. Да я вообще не представляла, что такое происходит» ^[205]. Но негативную реакцию затмил рост продаж, рекламные контракты и настрой самой Минаж: «С таким видео, как «Анаконда», я всех уделала, – заявила она. – Я хочу, чтобы девушки чувствовали себя сексуальными, танцевали, но в то же время дорожили собой как личностями. У тебя большая задница? Тряси ею! Кому какое дело? Тебе это колледж закончить не помешает. Когда я танцую тверк, то хочу оттянуться и заставить девчонок поверить в себя» ^[206].

Минаж твердо знает, что делает, в том числе заставляет критиков воспринимать свои действия как продуманные. Если она до сих пор избегала следования стереотипам, почему вдруг она должна принять их сейчас, на пике славы? Постоянная смена образов заставляет аудиторию недооценивать ее. Но если вдуматься, то станет понятно, что это не просто «скверная подача». Как пишет Мишал Дензел Смит, колумнист из Feministing, «когда чернокожие женщины берут свою сексуальность в свои руки, без оглядки на мнение гетеросексуальных мужчин, весь мир сходит с ума» ^[207].

Это видео – своего рода красивый, безотказный тест Роршаха: то, как мы на него реагируем, выдает наше истинное отношение к женщинам, в том числе чернокожим, их сексуальности, к интеллектуальному уровню зрительниц – и только в последнюю очередь к Минаж. Ярлык «чересчур сексуальная» подразумевает, какое удовольствие и какую силу могут получать женщины от своего тела, даже если исторически их долго этого лишали.

Лучше всего Минаж выразила это, говоря о своем альтер эго, Драйе в Barbershop: The Next Cut: «Я не хотела, чтобы она получилась такой, знаете, штучкой из Инстаграма, – сказала она. – Я хотела, чтобы у нее были цели и решимость  ^[208]. Вот почему она отказалась, когда по сценарию приходилось танцевать тверк: не каждая сексуальная женщина танцует тверк дни и ночи напролет». И в ее видео, и в интервью, и в текстах песен, и в трансформациях сквозит простая, но крайне провокационная мысль: женщины – существа куда более сложные, чем принято думать.

Многие женщины-знаменитости, особенно из плеяды непокорных, требовали и добивались переосмысления. Но Минаж настаивает на переосмыслении самого понятия «знаменитость» и того, как происходит обмен идеями и представлениями о творчестве между исполнителем и аудиторией. Если известные люди, общаясь с прессой, стараются смягчить сложившееся мнение о себе, то Минаж не боится быть упрямой и резкой – проявлять такие качества, которые обычно сходят с рук мужчинам, и подрывать устои, в свете которых ее поведение представляется непокорным.

Это можно увидеть в широко известном выступлении в The Breakfast Club, популярном утреннем ток-шоу на радио, когда Минаж обрушилась на ведущих из-за их слабой подготовки: «Не понимаю, зачем мне надо было сюда приходить, если вы даже моих песен не слушали». Когда одна из ведущих призналась, что еще не видела клипа на песню Freedom, Минаж усомнилась в ее компетентности: «Как вы тут работаете? Знаете, что к вам придет исполнительница, только что выпустившая клип. Почему было его не посмотреть? Когда я приезжаю в Англию, все фанаты в восторге: «У тебя самые интересные интервью!» Все потому, что там работают профессионалы. Они знают, о чем говорят. Они готовятся» ^[209].

И контрольный выстрел: «Я жду от вас ответственности и определенного уровня, – сказала она. – Может, какой-нибудь другой артист и согласен прийти сюда и валять дурака. Со мной это не пройдет». Если это угроза, то обоснованная: Минаж может игнорировать или злить прессу, пресса отплатить той же монетой не может.