На пороге - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Данилов cтр.№ 56

Не в силах выдавить больше ни слова под немигающим взглядом мутных глаз Родика, Костик помотал головой, развёл руками и улыбнулся глупо и бессмысленно.

– Не помнишь?.. Ну ладно, – вдруг неожиданно поласковел Родик. – Я пойду тогда – дела, а ты, как вспомнишь, звякни мне, ладно? Пока…

Он поднялся, заставив Костика с облегчением вскочить с места. Сделав два шага к выходу, Родик вдруг остановился, будто что-то вспомнив, развернул своё шкафообразное туловище.

– А, чувак, с тобой забыл попрощаться, – обратился он к Чёрному. – Тебя ваще как зовут?

Чёрный спокойно встретил хитрый сверлящий взгляд:

– Саша.

– Фамилия как? – с усердием гусеничного механизма напирал Родик.

– Друзья меня по фамилии не называют, – ответил Чёрный без тени вызова, но твёрдо.

– А… Ну, правильно. – Родик кивнул, шагнул было к нему, вытягивая руку, но тут же одёрнул её. – Забыл – про руки грязные… – отметил он с хамоватой издёвкой во взгляде. – Ну давай… Саша…

Остановка с дырявой крышей была похожа на объеденный червями полусгнивший гриб. Ближе к ночи дождь перешёл в ливень и теперь со снисходительностью могущественного существа выливал на неряшливый город тонны ледяной воды. Джинсы у Чёрного промокли почти доверху, но холоду никак не удавалось обратить на себя его внимание.

«Костику следовало бы знать…» – назойливой мухой эта мысль снова и снова приходила ему на ум. Мысль была, разумеется, верной, но она была первым звеном в цепочке размышлений, которые, как он знал, неизбежно уведут его в бездну тяжёлых удушливых воспоминаний. Он держался на краю сколько мог, но потом начал соскальзывать, всё ускоряясь в этом невольном движении разума.

Чёрный тогда ещё не был «Чёрным», а просто Сашей. Он был обычным весёлым и проказливым мальчишкой. Разве несколько более восприимчивым к явлениям жизни, чем другие. К нему начал рано приходить вопрос: «Что я такое?» Приходить в неявной форме – форме ощущения. Переживание, которое, как он узнал позже, появляется раз или два во время взросления у многих. Только с Чёрным это случалось гораздо чаще. Внутренняя наблюдательность позволяла ему мгновенно обращать внимание и задерживаться на ощущении некоторое время. Не раз родители замечали его в застывшем положении, с удивлением рассматривающим свои руки или ноги.

– Что случилось? – спросила мать с улыбкой, когда это произошло в первый раз.

Саша потряс головой, словно её голос помешал ему, и произнёс неуверенно:

– Я не знаю… – И после паузы добавил: – Как я попал… сюда?

– Куда «сюда», Саш? В комнату?

– Нет… – задумчиво собрал он губы бантиком. – Вообще…

Мать не поняла, что Сашу удивляло всё. И комната была только малой частью предмета его удивления. Ещё был свет солнца, воздух, звуки и, конечно, он сам: такой странный, с руками, ногами, глазами, головой – всем.

Повторные инциденты заставили родителей встревожиться. Замечательные советские провинциальные врачи отмахивались с ленивым раздражением. Саша постарался поменьше обращать внимания на странные ощущения, но не смог – это было слишком любопытно, слишком необычно. Чтобы не огорчать родителей, он принялся скрывать внешние проявления своих переживаний.

Рассыпание страны строителей коммунизма принесло много новых внешних явлений: очередь за едой, бедность и цепочка следствий вроде озлобления и животного сверхэгоизма самих бывших строителей. Заразные, эти основные эмоции расползались, вытесняя остальные, со скоростью эпидемии чумы. К основным добавилась зависть – всепоглощающая, ненасытная, ненавидящая до гадкой сладкой дрожи. Товары, которые сначала просачивались из-за границы, а затем хлынули, словно прорвавший дамбу поток, попадали не ко всем. Безденежные вынуждены были стоять в стороне и, истекая слюнями, наблюдать за изобилием голодным собачьим взглядом.

Детская психика – менее устойчивая и хрупкая – подверглась штурмовой атаке соблазнов – жвачек, шоколадок, разноцветных ручек, ластиков с фруктовыми ароматами, наклеек, картинок и, конечно, игрушек. Как и для миллионов других детей, испытание для Саши было тяжёлым: реклама, витрины киосков и, больше всего, сверстники – дети «раскрутившихся» родителей. С наивной детской жестокостью они вертели перед носом у менее удачливых одноклассников новыми сверкающими самолётиками, машинками, головоломками, электронными играми, фигурками героев мультфильмов Диснея – список был бесконечным.

Мальчишка из параллельного класса – сын владельцев нескольких ларьков – постоянно хвалился новыми игрушками. Однажды он принёс в школу удивительную машинку. Ярко-красную, блестящую лаком, с открывающимися дверями и багажником. Машинка светила фарами, сама разгонялась, тормозила и поворачивала, подчиняясь командам рычажка на пульте в руках толстощёкого Эдика – так звали её счастливого обладателя. И даже никаких проводов! Это было сенсацией. Посмотреть на машинку сбегалась на переменах вся школа. Глазели даже учителя. Малышня взвизгивала от восторга, когда машинка со здоровским электрическим гудением лихо огибала угол стены бетонного школьного коридора. Старшеклассники цокали языками и живо обсуждали модель «феррари». Но, несмотря на искушение, даже самые отпетые школьные поганцы, известные привычкой лупить младших и отбирать у них имущество и мелочь, не смели тронуть игрушку. Ходили слухи, что родители Эдика «спонсировали» некоторых из них, чтобы Эдик чувствовал себя в безопасности в постсоветских школьных джунглях.

Саша, которому была обычно чужда зависть, тем не менее не мог устоять перед притягательностью изящной инженерной комбинации пластика, алюминия и стекла, которую являла собой чудо-игрушка. Попробовать машинку Эдик давал только двум-трём самым близким друзьям. Но чем меньше было надежды, тем сильнее разгоралось желание. Саша видел игрушку даже во сне. Про неё во всех подробностях знали его родители, хоть каждое новое упоминание о ней вызывало неопределённое смущение у отца – заводского химика. На просьбы подарить машинку на грядущий Сашин день рождения он отвечал уклончиво и обычно сразу выходил куда-то из комнаты, а мать со своей всегдашней ласковой улыбкой переключала разговор на что-нибудь другое.

День рождения наступил – ясный солнечный день, какие ещё бывают на этой широте в начале осени. Саша примчался из школы домой вместе с Костиком – уже тогда ставшим его лучшим приятелем. Огромный шоколадный торт (мамино произведение и очень вкусный) на обеденном столе в этот раз почти не привлёк внимания именинника. Вместе с Костиком он опустился на колени перед большим свёртком в белой бумаге, лежавшим на тумбочке рядом с матерчатым креслом. В свёртке находился подарок, сомнений быть не могло. Его обычно прятали до прихода родителей, но в этот раз, вероятно, забыли. Саша знал, что мама, да, скорее всего, и папа уйдут сегодня с работы пораньше, но до их прихода всё равно оставалась ещё пара часов. Любопытство, обильно сдобренное надеждой, распирало Сашу. Он сидел сцепив руки, чтобы немедленно не разорвать обёртку.

– Что тебе подарят, ты как думаешь? – спросил Костик, облизывая пухлые губы.