— Чудно!
Кот, воспользовавшись замешательством противника, наконец проскользнул мимо него и стремительно взбежал по ступенькам ко мне.
— Мне действительно нужно с вами поговорить, — прошептал он. — Обоими. И без этого.
Мэйрис кивнул на Фаудо, недооценивая его внимательность. Тот провел рукой по усам и упер руку в бок, наблюдая за нами без капли восторга.
Я понимала чувства «испанца» — мы слишком очевидным образом что-то от него утаивали. А ведь он был одним из моих стражей, искренне обо мне беспокоился и рассчитывал попасть в число мужей. Я не могла сказать, что он мне не нравился — наоборот, еще при первой встрече, на арене академии, я оценила его галантность и тактичность. Да и внешность у него была вполне привлекательная, горячая, подходящая его бурному нраву. Чего стоили одни лихо закручивающиеся усы и выразительные карие глаза, будто поведенные сурьмой.
С ним следовало бы поделиться нашим секретом. Но… Я перевела взгляд на нервничающего, лихорадочно переступающего с ноги на ногу Мэйриса.
Пожалуй, объяснения с Фаудо придется отложить. По крайней мере, до утра.
— Простите, лорд, — я склонилась перед ним, повинуясь порыву. — Мы с Мэйрисом и Элом чуть-чуть пообщаемся в кабинете. Вы будете так добры, что не откажетесь охранять нас в этот момент? Уверена, под вашей защитой мне ничего не грозит.
Попытка подольститься вышла чересчур откровенной. Однако Фаудо, пусть и немного грустно, с пониманием низко поклонился мне в ответ, на особый ровирский манер взмахнув при этом рукой.
— Ваше желание — закон, прекрасная леди. Я вас не потревожу, пока вы сами об этом не попросите.
— Очень вам признательна, — честно сказала я.
По пути до кабинета кот так спешил, что едва не перегонял нас с Элом. Ему явно не терпелось о чем-то рассказать, однако сперва пришлось зажечь свечи и только потом начинать разговор.
В комнате было прохладно. Я посильнее укуталась в накидку и оперлась на стол, оставшись стоять и этим намекая Мэйрису, что ему было бы неплохо закруглиться поскорее. Зная его, следовало ждать, что он опять будет пытаться пролезть в мою спальню.
— Надеюсь, ты пришел действительно по серьезной причине. Мне нельзя завтра весь день клевать носом. На утро у меня назначена встреча с алавирским дворянином, набивающемся в женихи, а вечером — еще с одним.
И если первый прислал томик посвященных мне стихов о любви (и неважно, что мы ни разу друг друга не видели), то второй просьбу о встрече объяснил интересом к изучению чужих миров. Правда, в это плохо укладывался весьма льстящий хозяину портрет, приложенный к письму.
— Да брось ты уже этих претендентов на руку и сердце, — отмахнулся Мэйрис. — У тебя и так собралось семеро.
— Сокол и Фаудо еще не сделали мне предложение, — возразила я. — И кто, по-твоему, седьмой?
— Мур-р, Хейс, конечно же, — удивился он. — Думаешь, Дамиан к тебе его просто так прислал?
От неожиданности я моргнула, а сердце в груди отозвалось глухим ударом. И верно, мужчин вокруг собралось ровно столько, сколько требовало пророчество. Но, если подумать, это ничего не значило. Я еще никого из них по-настоящему не полюбила, даже Эла и Ариса, к которым сердце лежало больше других. Завтрашние встречи тоже могли внести изменения в число мужчин. Что если мне понравится поэт? А может, и ученый тоже?
— Я не обязательно выйду замуж за тех, кого выбрал Дамиан. И вообще, ты, кажется, чем-то очень хотел поделиться?
Кот зажмурился на миг, а затем выпалил:
— Мы провалили ограбление хранилища академии.
— Что? — растерялась я.
— Вы не предупреждали, что пойдете туда сегодня, — насторожился Эл.
— Мы и не собирались. Но Сокол прислал весточку, что сегодня не будет части преподавателей, которые постоянно живут в академии. Одного из иноземных студентов поймали на пьяной драке с нашим аристократом. Чтобы не разразился дипломатический скандал, туда отправился почти весь преподавательский состав…
— Ближе к делу, Мэйрис, — не вытерпела я.
Он огорченно вздохнул.
— Это действительно было самое удачное время, чтобы проникнуть в хранилище. Получилось даже лучше, чем мы рассчитывали. Но мы не знали, что кроме кучи ловушек там два каменных стража.
— Вроде той статуи дракона, что стоит в холле?
— Да. Нам пришлось сражаться, а они, знаешь, считаются непобедимыми. Соколу удалось остановить первого, а от второго мы почти сбежали, но…
— Что «но»?
От Мэйриса донеслось слабое и растерянное «мяу».
— Сосуд с эссенцией разбился. И других таких там больше не было.
— О боже…
Отличная новость среди ночи, ничего не скажешь.
— А где Сокол? Только не говори, что он не выбрался или ранен!
— Выбрался, куда он денется. Но на него попали брызги эссенции, а следы концентрированной магии легко не смыть, поэтому он решил затаиться в убежище, чтобы на него не легли подозрения в ограблении. Через пару дней вернется.
Я перевела дух. Хоть что-то хорошее.
— То есть надежда только на Ариса — получится ли у него через посредников купить две порции эссенции, так? Или на Хейса и его связи с черным рынком.
— Мне не хочется об этом говорить, — признался Мэйрис, — но да.
— Рина, — позвал Эл. Взгляд у него был серьезным. — Ты знаешь, я против темного эльфа и не советую приближать его к себе. Однако неизвестно, как долго у Ариса займет поиск эссенции, а времени у нас немного. Что если на черном рынке успеют быстрее?
— Арис будет в бешенстве, — прошептала я.
— Тебе придется выбирать: или он, или живой Дамиан.
Так себе выбор. Уничтожающе очевидный.
Я согнулась и на несколько мгновений закрыла лицо ладонями. От стыда стало немного муторно. Не из-за того, что я собиралась произнести, а из-за того, что ни секунды не сомневалась в ответе.
— Мэйрис, задержись еще ненадолго, пожалуйста. Ты мне будешь нужен, чтобы написать записку для Хейса.
Заснуть этой ночью мне не суждено, вдруг поняла я. И не из-за послания темному эльфу, а из-за молитв, чтобы Арис меня после этого простил.
32. Очевидная ловушка
Хейс пришел утром, вскоре после восхода солнца. Как всегда, бесцеремонно ввалился ко мне в комнату и по-хозяйски уселся на подоконник, подбрасывая игральные кости.
Я в этот момент готовилась ко встрече с алавирским аристократом и примеряла наряды, вертясь у зеркала в одной полупрозрачной нижней рубашке.
Удивительно, но мне понравилось носить платья вместо извечных джинсов и свободных свитеров. В них я чувствовала себя более женственной, но без слабости, которая, как казалось раньше, ей присуща. Да и платья, сшитые портным по моим меркам, ложились по фигуре гораздо лучше фабричных поделок из магазинов.