При словах «самая примитивная страна мира» в жилах Азраила забурлила кровь. По восемнадцать часов в сутки он пытался вытащить Джалию из прошлого, и в этом начинании его полностью поддерживали его подданные. Хашем установил варварские законы, которые оправдывали его страсть к беспомощным женщинам и его жестокость. У него был гарем наложниц — молодых женщин, похищенных из семей и буквально заключенных в тюрьму. Азраил был потрясен рассказами, которые слышал после того, как Хашем умер от обширного инфаркта, не дождавшись суда.
— Прекрати на меня орать, — тихо, но угрожающе потребовал Азраил.
— Я намного громче твоей лошади, да? — спросила Молли с явным удовлетворением.
— Ты моя жена, и я буду относиться к тебе с уважением. — Азраил напряженно вздохнул. — Но ты тоже должна относиться ко мне с уважением.
— Мне не за что тебя уважать, Азраил, — сказала Молли, дрожа от ярости. — Если ты женишься на женщине без ее согласия, значит, ты сможешь ее избивать, когда она посмеет тебе противоречить. Я не перестану кричать по твоему приказу!
Азраил шагнул в ее сторону и выгнул черную бровь.
— Нет? — спросил он, и его золотистые глаза стали яркими, как полированные слитки золота.
— Нет! — крикнула Молли.
Азраил подхватил ее на руки, как пушинку. Молли испуганно взвизгнула.
— Урок первый, — сказал он. — Не кричи на меня, когда я устал.
Открыв дверь спальни, он бросил Молли на кровать.
— Урок второй: не называй Джалию примитивной страной. — Когда она открыла рот, чтобы ему возразить, Азраил прижал руку к ее губам. — Молчи. Оскорбляя мою страну, ты оскорбляешь меня. Прекрати это делать.
Молли не могла двигаться, потому что он встал на колени по обе стороны от ее ног и прижал ее руки ладонями к кровати.
— Я вполне могу быть примитивным человеком, потому что мне приходилось делать много примитивных вещей в жизни, но я никогда не стану относиться к женщине как к собственности или причинять ей физическую боль. И ты знаешь, что сейчас я не причиняю тебе вреда, — проворчал он, выражение его красивого лица стало угрожающим.
Молли прерывисто вздохнула.
— Я больше не буду оскорблять твою страну, — тихо сказала она.
— Спасибо. — Азраил отпустил ее и вскочил с кровати. Молли заметила, что он сильно возбудился, и густо покраснела.
Она наблюдала, как он прислоняется к каменной стене у окна, словно пантера, лежащая на солнце. Он был невероятно сексуальным.
— Надо что-то делать с твоими криками. Есть способы лучше себя контролировать, — благосклонно сказал Азраил.
— Я могу давать тебе пощечины, — ответила Молли.
— Ты моя жена…
— Прекрати говорить об этом!
— Зачем отрицать правду? — пробормотал Азраил, пристально глядя на Молли, чьи красивые волосы сияли от солнечного света, как полированная медь. — Неужели ты действительно сможешь меня ударить в порыве гнева?
Молли пожала плечами и поджала губы.
— Возможно, нет. Я не жестокий человек, но ты меня бесишь.
— Я пытаюсь быть разумным, — признался Азраил, не сводя с нее глаз.
— У тебя своеобразная разумность, — задумчиво произнесла Молли, уставившись на его красиво очерченные губы.
— Воспринимай роль моей жены как работу. Я тебе заплачу, — мягко сказал Азраил. — Я сделаю все, чтобы тебе захотелось остаться здесь на несколько месяцев.
Молли была загипнотизирована его движениями и низким шелковистым голосом. Он предлагал ей роль жены, за которую она будет получать зарплату. И он решит все ее проблемы в Лондоне.
— Я не знаю, — пробормотала она в замешательстве, когда Азраил подошел к кровати и присел на ее краю в пределах досягаемости Молли.
— Ты можешь мне доверять, — проговорил Азраил. — Я выполню свою часть сделки.
Она сдвинула брови.
— Содержание Мориса в интернате обходится мне очень дорого. Но он счастлив в Уинтервуде. Я продала ювелирные украшения своей матери, чтобы оплатить дополнительные сборы, но у меня остались средства на оплату счета за следующий месяц.
— Я возьму оплату на себя, — промурлыкал Азраил, отводя кудряшку от ее нежной, покрасневшей щеки. — Для меня большая честь помочь тебе заботиться о твоем единственном родственнике. Жаль, что тебе пришлось продавать украшения своей матери.
— Это было кольцо и брошь, которые принадлежали моей бабушке, — неуверенно сказала Молли.
От прикосновения Азраила ей захотелось погладить его по щеке, но она боялась поощрять их опасную близость. Ее грудь внезапно отяжелела, а соски напряглись. Молли прерывисто вздохнула под напором ощущений.
— У меня есть изумруды, их цвет в точности как у твоих глаз, — ласково сказал Азраил. — Они тебе очень подойдут.
— О, ради всего святого, Азраил! — Молли беспомощно вздохнула, запрещая себе к нему притрагиваться. — Я никогда не носила драгоценностей.
Обхватив за талию, он усадил Молли себе на колени.
— Открой рот, — выдохнул он и запустил пальцы руки в ее волосы, заставляя Молли положить голову ему на руку.
Он прикусил ее нижнюю губу и потянул вниз. Молли захныкала. Она разомкнула губы, и он, глубоко вздохнув, скользнул языком ей в рот. Он страстно целовал ее, одновременно лаская пальцами ее между ног. Молли инстинктивно раздвинула ноги шире.
В какой-то момент она закричала, когда ее тело вышло из-под контроля, и на нее нахлынул поток ощущений. Азраил уложил обмякшую Молли на подушки и с удовлетворением улыбнулся, глядя в ее удивленное лицо.
— Вместо того чтобы спорить, нам следовало лечь в постель, — убедительно пробормотал он. — Так было бы намного приятнее.
— Но не разумно, — прошептала она, у нее кружилась голова. — Мы не женаты по-настоящему.
Азраил ничего не ответил. Он знал, чего хочет. Поэтому он выждет время. Он будет бороться за то, что хочет. Их брак станет настоящим в полном смысле этого слова, потому что меньшее его не удовлетворит.
Изначально он чувствовал себя в ловушке. Азраил всегда любил планировать крупные события, но Молли ворвалась в его жизнь, как песчаная буря, которую он счел очень волнующей. Молли умела быть страстной, обладала бурным темпераментом и острым умом. Молли не боялась Азраила, не преклонялась перед ним и не желала льстить ему. Она относилась к нему как к равному, а это, по мнению Азраила, была очень ценная черта для женщины. Он всегда чувствовал себя одиноким, даже когда служил в армии. Но с Молли он забыл об одиночестве. С какой же стати ему расставаться с женщиной, которая идеально подходит ему в жены?
В дверь постучали, и Азраил нахмурился, а потом устало вздохнул. Если он не выспится, то станет похож на зомби.
— Ты полетишь в Лондон, где уладишь свои дела и соберешь вещи, — спокойно предложил он. — Купи там свадебное платье.