1. Любое важное решение, которое принимают родители, влияет на каждого члена семьи. Возьмем для примера вопрос, который встает перед многими родителями: готов ли их 6-летний ребенок идти в школу или подождать еще год. Годовая отсрочка от школы может означать, что мать еще год не выйдет на работу, а это влияет на бюджет. Если ребенок идет в школу, его, возможно, придется рано поднимать, чтобы успеть на автобус, а это влияет на то, сколько будут спать родители, и т. д. Как жестокий мужчина прореагирует на эту сложную картину? Скорее всего, продолжит считать, что его мнение важнее, и будет сосредоточен на том, как изменения отразятся на нем, а не на том, что будет лучше для семьи в целом. Изменится ли его общий подход к принятию решений только оттого, что дело касается детей? Едва ли.
2. В основе жестокого образа мышления лежит восприятие мужчиной своей партнерши как собственности. А если так, насколько вероятно, что он будет считать, что его дети также находятся в его безоговорочной власти? Вполне вероятно. Он считает детей продолжением себя. Или же – продолжением ее. Как бы то ни было, менталитет собственника формирует его родительские действия.
3. Агрессору практически невозможно сохранять в тайне от детей свое отношение к их матери – дети практически всегда рядом. Поэтому вместо этого он предпочитает втягивать их в схемы и процессы жестокого обращения, манипулировать их восприятием и пытаться завоевать их преданность.
4. Дети для жестокого мужчины – орудие, которое можно использовать против их матери. Ничто не оказывает такого воздействия на заботливого родителя – женщину или мужчину, – как боль и обида, причиняемая его или ее детям, и разрушение отношений с детьми. Многие жестокие мужчины понимают, что, используя детей против партнерши, они могут получить больше власти над ней, чем при использовании любого другого способа влияния, если не считать открытых нападений и угроз. В их деструктивном мышлении дети – слишком соблазнительный инструмент, чтобы просто пройти мимо него.
Том вносит еще больший разлад в семью из-за его фаворитизма: он обращается с Рэнди как с приятелем и чинит его велосипед, игнорируя при этом Алекс, за исключением ситуаций, когда он стремится за ее счет произвести впечатление на публику. Фаворитизм буйствует в отцовском поведении жестоких мужчин. Они могут предпочитать мальчиков девочкам из-за собственного негативного отношения к женщинам. Они предпочитают тех детей, которых считают своими сторонниками, и отвергают тех, кто симпатизирует матери или защищает ее.
Мои клиенты демонстрируют целый спектр других приемов разобщения, например открыто позорят детей, особенно мальчиков, за близость с матерью, клевещут, заставляют детей чувствовать себя членами его привилегированного клуба. Наконец, они используют коллективное наказание за проступок одного. Такой прием позволяет настроить детей друг против друга.
Зачем сеются раздоры? Одна из причин в том, что сила тирана слабеет, когда семья объединяется. У меня хватало клиентов, чьи партнерши и дети последовательно поддерживали друг друга, и эти клиенты всегда жаловались: «Они все повернулись против меня», а чаще: «Она промывает детям мозги, чтобы привлечь их на свою сторону». Многие абьюзеры стремятся предотвратить такую ситуацию, действуя по принципу «разделяй и властвуй»: если члены семьи заняты борьбой друг с другом, это отвлекает внимание от мужской жестокости и контроля.
Возвратимся к Тернерам, чтобы рассмотреть ход событий. Ориентиром нам будут служить основные элементы мировоззрения жестокого мужчины.
Контроль
Наблюдая за поведением Тома, мы можем выяснить одно неписаное правило:
Не смей меня торопить. Я потрачу столько времени, сколько захочу. Если ты будешь давить на меня, я накажу тебя тем, что буду делать все гораздо дольше.
Том не собирался отказываться от своей системы правил – которая является основной схемой жестокого поведения – только потому, что основная тяжесть наказания падала на детей. Он был даже доволен тем, что наказание в основном отразится на них, поскольку он знал, что Хелен от этого будет только хуже.
Мы видим также, что Том напрямую контролирует Алекс, диктаторски заставляя ее переодеться, отменяя решение Хелен и подрывая тем самым ее авторитет. Он также берет власть над процессом, в который ничего не вложил. Чтобы иметь право высказываться по поводу одежды, он должен быть сам задействован в подготовке семьи к выходу. Однако он уверен, что его уровень авторитета в отношении детей не имеет никакой связи с реальным уровнем усилий и жертв с его стороны или с тем, насколько хорошо он в действительности знает, какие они и что происходит в их жизни. Он считает своим правом выносить окончательное определение того, что им нужно, даже если он не участвует в удовлетворении их потребностей или если он ничего не вкладывает в те аспекты заботы о ребенке, которые доставляют ему удовольствие или позволяют ему выглядеть замечательным отцом на публике.
Как и Том, все жестокие мужчины склонны быть авторитарными родителями. Они могут не посвящать воспитанию много времени, но если уж решили им заняться, то будут диктаторами. Мои клиенты защищают такой стиль, хотя исследования показали, что он деструктивен: чрезмерная строгость, как и вседозволенность, ухудшают психологические показатели детей. Оптимальным вариантом является обеспечение стабильной структуры, допускающей диалог, уважительную форму конфликта и компромисс.
Таким образом, абьюзер привносит принуждение в свое обращение с детьми и в свое поведение в отношении них, включая волюнтаристские решения в тех случаях, когда мать должна иметь равное право голоса.
Позиция правомочия
Том не принимает того факта, что решение пары иметь детей требует изменений стиля жизни и жертв. Он будет чинить велосипед Рэнди потому, что это ему нравится, но остальные потребности детей – не его проблема. Однако на празднике он прилагает массу усилий, чтобы представить себя Отцом с большой буквы, потому что ему нравится образ и статус родителя.
Эгоизм и эгоцентризм, порождаемые позицией правомочия, приводят к смене ролей в его отношениях с детьми, то есть он считает, что это их обязанность – удовлетворять его нужды. Том «флиртует» с дочкой-подростком: представляет ее как девушку, отпускает двусмысленности о половом развитии и целует, смущая ее. Дискомфорт, который все это вызывает у Алекс, очевиден, но он не обращает на это внимания. Он удовлетворяет свои фантазии о молодой партнерше и одновременно проявляет родительскую гордость в отношении привлекательности дочери.
Дети жестоких мужчин часто обнаруживают, что внимания и одобрения отца трудно добиться. Такая скупость имеет эффект повышения его ценности в их глазах, поскольку любое внимание с его стороны кажется особым и волнующим. По иронии судьбы, их мать может казаться им менее важной, поскольку они знают, что на нее можно положиться.
Заняв позицию вне критики, жестокий мужчина крайне затрудняет партнерше защиту интересов детей перед ним. Попытку Хелен поторопить его Том рассматривает как «обычную дозу дерьма» и наказывает всех. Алекс и Рэнди не понимают, какую цену платит их мать, пытаясь ради них подействовать на отца, и что они сами платят, поэтому они раздражаются на нее, считая, что ей все равно.