Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Тэтчер cтр.№ 129

Я сказала мистеру Хейгу, что проблема гораздо шире, чем спор между Соединенным Королевством и Аргентиной. Применение силы для захвата спорной территории – опасный прецедент. В этом смысле Фолкленды касались многих стран – к примеру, Германии, из-за Западного Берлина, Франции, из-за колониальных владений, Гвианы, на обширную часть территории которой претендовала Венесуэла.

Для меня становилось все очевиднее, что мистер Хейг стремился не только избежать того, что он называл суждениями о суверенитете априори, но и хотел добиться не совсем британского управления (островами), которое я публично пообещала восстановить. Весь его подход основывался на попытках убедить две стороны прийти к некому нейтральному «совместному управлению» после ухода аргентинских сил для управления островами, пока решается их судьба в долгосрочной перспективе.

Но мистер Хейг был согласен на общую с нами линию. Мы оба должны были сообщить прессе, что мы хотели незамедлительного применения UNSCR 502, что мы обсудили, чем могут помощь США. У услышал, как британская сторона видит ситуацию, и как серьезно мы настроены, но он не должен был оставить ни малейшего впечатления, что наша позиция хоть как-то изменилась, или что мы проявляли гибкость.

В действительности, на наши дружественные разногласия в Лондоне мистер Хейг мог взглянуть с некой долей ностальгии, когда он прибыл в Буэнос-Айрес и начал пытаться вести переговоры с аргентинской хунтой. Стало очевидно, что сама хунта глубоко разделилась во мнениях, и что генерал Гальтиери, что министр иностранных дел синьор Коста Мендез, похоже, меняли свои мнения каждый час. В один момент мистеру Хейгу показалось, что он добился уступок, но когда он уже собирался улетать в Англию в пасхальное воскресенье 11 апреля – когда он действительно садился на самолет – синьор Коста Мендез вручил ему бумагу, которая опровергала уступки, которых он, как ему казалось, тогда добился всеми правдами и неправдами.

В пасхальный понедельник первые корабли ударной группировки начали прибывать на остров Восхождения, на полпути к Фолклендам. Американская команда вернулась в Лондон утром того же дня, 12 апреля.

354 Эл Хейг начал с устного пересказа своих переговоров в Буэнос-Айресе. Он сообщил, что заметил расхождения во взглядах между тремя родами аргентинских вооруженных сил. Флот был настроен воевать. Однако ВВС не хотели войны, а сухопутные войска находились где-то посередине. Он разработал набор предложений, которые, как он считал, аргентинскую сторону можно заставить принять. Было семь ключевых элементов:

Во-первых, и Британия, и Аргентина соглашаются покинуть острова и обозначенную окружающую территорию в течение двух недель.

Во-вторых, дополнительные военные силы не подтягиваются, а ушедшие силы возвращаются к своей повседневной службе. Аргентинская сторона хотела от нас заверения в выводе нашей ударной группировки из Южной Атлантики, но Эл Хейг сообщил им, что это невозможно, и считал, что их устроит вариант с возвращением британских войск к их повседневной службе.

В-третьих, будет сформирована комиссия (вместо губернатора) из американских, британских и аргентинских представителей, которые должны будут действовать совместно (по всеобщему согласию или в соответствии с мнением большинства – не обозначалось), чтобы проследить за выполнением соглашения. Каждый из членов комиссии может поставить свой флаг над свой штаб-квартирой.

В-четвертых, с Аргентины снимаются экономические и финансовые санкции.

В-пятых, на островах восстанавливается традиционная форма местного самоуправления, включая исполнительный и законодательный советы, в которые войдут также представители из крошечной прослойки аргентинского населения на островах. Аргентинцы были железно не согласны с возвращением губернатора.

В-шестых, комиссия будет развивать перемещение, торговлю и связь между островами и Аргентиной, но британское правительство будет иметь право вето в ее действиях.

Наконец, переговоры по достижению долговременного соглашения будут проводиться «в соответствии с задачами и принципами Хартии ООН». Очевидно, США настаивали на этом из-за отсылок к праву на самоопределение.

Похоже, аргентинская сторона была готова согласиться только с частью предложений, если они содержали предполагаемую дату завершения переговоров 31 декабря 1982 года.

В этот момент я не стала предпринимать попыток ответить на предложения Эла Хейга пункт за пунктом: я просто пересмотрела свое видение принципа самоопределения. Если жители Фолклендских островов решат присоединиться к Аргентине, британское правительство обязано уважать это решение. Но точно также правительство Аргентины должно быть готово уважать стремление островитян оставаться британцами. Затем американцы покинули нас на 90 минут, как и было заранее оговорено, а мы принялись обсуждать предложение с остальными членами Военного Кабинета.

У предложений Хейга были привлекательные стороны. Если бы нам удалось действительно выдворить аргентинцев с островов при помощи очевидно бессильной комиссии, очень ограниченного представительства аргентинской стороны в Совете – выбранных из жителей, а не назначенных хунтой – и аргентинского флага, поднятого вместе с остальными над штаб-квартирой, эти идеи стоило обсудить. Однако в ближайшем рассмотрении всплыл ряд серьезных осложнений. Кто обеспечит безопасность островитян во время т. н. совместного периода? Ясно, что о гарантиях безопасности для островов в случае нового вторжения придется просить США. К тому же были неизбежные географические реалии. Аргентинцы останутся близко к Фолклендским островам; но если нам придется уйти в «обычный район», то где будут находиться наши силы? Несмотря на общие ссылки к Хартии ООН, до сих пор не было четко обозначено, что в финальных переговорах ключевой ценностью будут интересы островитян. Также у аргентинской стороны не должно было быть возможности стабильного увеличения своего населения на островах в течение «переходного» периода с целью достижения большинства – серьезное опасение, особенно в случае, если наши люди начнут покидать острова, что могло произойти в данных обстоятельствах.

К этому моменту Френсис Пим, Джон Нотт и я вновь присоединились к Элу Хейгу. Я сказала, что благодарна ему за впечатляющий объем проделанной им работы, но что у меня есть ряд вопросов. Что предпримут американцы, если окончательное соглашение не будет достигнуто к 31 декабря 1982 года? Ответ не был ясен – он не стал яснее и по прошествии времени. Я вновь подчеркнула всю важность, с которой палата лбщин относилась к самоопределению островитян. Нам понадобится некая особая отсылка к статье 1(2) и статье 73 Хартии ООН по этому вопросу, которые закрепляли принцип самоопределения. Однако мы признали, что Аргентина расставит иные акценты в соглашении, нежели британское правительство. Эл Хейг принял эту точку зрения.

По поводу их флага я сказала Хейгу, что где бы он ни висел, он не должен развеваться над домом губернатора. Он сказал, что аргентинская губернаторская подведомственность Фолклендов была для аргентинской стороны ключевым пунктом: они хотели сохранить назначенного после вторжения губернатора на острове в качестве специального уполномоченного. Я также подняла вопрос о Южной Джорджии, где британское право собственности было абсолютным. Эл Хейг не видел в этом проблемы. (Позднее мы пожалели, что не включили Южную Джорджию в первые предложения. Но в то время казалось возможным избавиться от аргентинцев без боя, и они оккупировали остров вскоре после вторжения на сами Фолклендские острова).