Карл сдвинул брови. Ага, теперь понятно, к чему клонит помощник…
– И теперь мы знаем, что, раз Циммерманн была ее соседкой и раз других соседей у нее не было, поскольку Роза занимает квартиру рядом с лестницей, значит, именно к Ригмор Циммерманн она и ходила всякий раз, когда дома неожиданно заканчивалось что-то из продуктов. Циммерманн и была той самой замечательной соседкой, о которой Роза так часто упоминала и убийство которой мы в данный момент расследуем. – Ассад кивнул перед тем, как сделать окончательное заключение. – То есть теперь нам известно, что Роза общалась с ней, Карл. Причем очень тесно.
Мёрк потер лоб обеими ладонями. Как странно… Затем он взял трубку и набрал номер отделения, где лежала его сотрудница.
– Вы хотите поговорить с Розой Кнудсен? – переспросила дежурная медсестра. – Но, к сожалению, она уже покинула наше отделение. Выписалась по собственному желанию еще… сейчас посмотрю…
Карл слышал, как собеседница барабанит пальцами по клавиатуре.
– Да, вот. В ее досье зафиксировано, что она выписалась из больницы двадцать шестого мая.
Карл решил, что он ослышался. 26 мая – это же четыре дня назад! Почему она не позвонила им с тех пор?
– То есть она вылечилась, раз покинула больницу?
– Это было бы смелое утверждение. Напротив, на тот момент она была слишком замкнута и агрессивно настроена. Но Роза Кнудсен обратилась к нам добровольно, а потому решение выписаться было также принято ею лично, притом что оно противоречило мнению медицинского персонала. Вполне вероятно, очень скоро она снова к нам попадет. Чаще всего так и бывает.
Карл молча положил трубку.
– Ассад, она покинула отделение в четверг. Прошло четыре дня, и за это время она не дала нам о себе знать… Что-то тут не так.
Сириец в ужасе уставился на него.
– Это произошло в тот день, когда она кричала во время моей телефонной беседы с секретарем отделения… А где она находится сейчас, ты узнал?
Мёрк покачал головой.
– Мне кажется, они вряд ли знают.
Он снова схватил трубку и набрал телефон Розы.
После пары гудков включился автоответчик: «В настоящее время абонент недоступен».
Вице-комиссар взглянул на Ассада.
– Связи нет, – буркнул он, повернулся к двери и закричал: – ГОРДО-О-О-ОН!
* * *
Долговязое привидение отдела «Q», как и сёстры Розы, которым тут же сообщили по телефону о ее выходке, были обескуражены таким поведением. Им не было ничего известно о данных обстоятельствах.
После долгих обсуждений сестры позвонили матери в Испанию, которая тут же рассказала о том, что получила от Розы эсэмэску – дочь написала ей о выписке из больницы. Она решила позвонить Розе, но в ответ сразу получила это сообщение.
Следуя подробным инструкциям, женщине все же удалось переслать Розино сообщение дочерям и Карлу, который прочитал его Гордону и Ассаду.
Дорогая мама, я сейчас нахожусь в поезде, еду в Мальмё, поэтому мобильная связь очень плохая, приходится общаться с помощью смс. Не беспокойся обо мне, у меня все нормально. Я сегодня выписалась из больницы, так как один близкий друг предложил мне пожить у него, в замечательном доме в Блекинге. Мне это пойдет на пользу. Свяжусь с тобой, как только вернусь домой. Роза.
– Вы когда-нибудь слышали от Розы о близком друге из Блекинге? – поинтересовался Карл. Никто ничего о таковом не слышал. – И что же вы думаете по поводу этого сообщения?
Ассад отреагировал молниеносно:
– Если у нее есть знакомый в Блекинге, странно, что она ничего об этом не сказала, когда ты ездил в Халлабро в связи с делом о записке в бутылке.
– Но ее друг мог переехать туда уже после этого дела. – Гордон встал на защиту Розы.
Карл думал в совсем другом направлении.
– Вы серьезно считаете, что это Розин стиль? Она называет мать «дорогой», хотя мы прекрасно знаем, как сильно она ее ненавидит. Помните, как она назвала мать, когда та съехала от дочерей? «Тварь»! Затем Роза пишет, что вынуждена общаться эсэмэсками, так как в поезде, направляющемся в Мальмё, плохая мобильная связь. Вот уж бред сивой кобылы! Потом она упоминает «замечательный» дом своего приятеля. И это та самая Роза, которой абсолютно плевать на порядок и эстетику в собственном жилище!
– То есть вы считаете, что сообщение не имеет никакого отношения к реальности? – с недоумением спросил Гордон.
Мёрк выглянул из проема, выполнявшего в подвале функцию окна, чтобы оценить погоду. Палящее солнце и чистое голубое небо. Куртку можно не брать.
– Выходим, – скомандовал он. – Едем к ней!
– Карл, давайте отложим это дело на полчаса, – возразил Гордон. Он выглядел совершенно измученным. – К нам придут с минуты на минуту, неужели вы забыли?
– А?.. Кто же?
– Я же уже говорил, что собираюсь завлечь Патрика Петтерссона, как только Ларс Бьёрн закончит свой допрос. А еще у меня есть для вас вот что…
Карл тяжело опустился на кресло, и Гордон выложил перед ним на стол рисунок, изображавший мужчину в роскошном пальто.
– Это изображение сделал специалист по составлению фотороботов на основе свидетельств девушки, оказавшейся на Боргергэде в тот день, когда была убита Ригмор Циммерманн.
Мёрк взглянул на рисунок. В техническом смысле отличная работа – четкие линии, утонченный стиль, – но, к сожалению, для целей расследования изображение было плохо персонифицировано и потому бесполезно.
– И это все, что она смогла вспомнить о внешности мужчины? Только пальто с торчащими из-под него ногами? К тому же вид сзади… С таким же успехом это мог быть бродяга с карикатуры Сторма П. Все равно спасибо за попытку, Гордон.
Тот кивнул. Тут сложно было поспорить.
– И еще кое-что, Карл…
– Слушаю.
– По поводу паркомата на Гриффенфельдсгэде. Гениальному сотруднику отдела убийств, назовем его Пасгорд, пришла в голову оригинальная идея о том, что человек, припарковавший автомобиль, на котором было совершено преступление, наверняка оплатил парковку монетами, так как воспользоваться парковочной или кредитной картой было бы слишком рискованно. В связи с этим предположением был опустошен резервуар паркомата, выдавшего соответствующий парковочный талон.
– Вероятно, сейчас ты скажешь, что они снимают отпечатки пальцев со всех обнаруженных в нем монет?
Гордон кивнул, после чего Карл громко расхохотался. То есть супердетектив Пасгорд всерьез рассчитывает таким образом отловить преступника? Он с первого взгляда собирается выбрать один-единственный отпечаток из нескольких сотен и приписать его водителю-убийце? Притом отпечаток, снятый с монеты, со всеми ее неровностями… Вот уж и впрямь смех, да и только.