«Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 131

Ольга Бенарио-Престес в 1938–1939 годах находилась в концлагере Лихтенбург. В 1939-м тюремные власти Третьего рейха перевели ее в концлагерь Равенсбрюк, где она получила статус еврейской заключенной. В лагере она сохраняла бодрость духа и мужество; по воспоминаниям солагерниц, имевших статус политических заключенных, она проводила среди них подпольные просветительные занятия по литературе, языкам, географии, для поддержки духа занималась с ними гимнастикой. Весной 1942 года Ольгу в составе группы из 2 тысяч других женщин-заключенных, в которую, кроме евреек, входили и политические, передали в распоряжение нацистских медиков, занимавшихся опытами над людьми. 23 апреля 1942 г., в экспериментальной клинике в Бернбурге, Ольга Бенарио-Престес была удушена в газовой камере. Ее мать и брат погибли в 1943 году в концлагере Терезиенштадт.

Именем Ольги Бенарио названы улицы в Берлине и Бернбурге. В написанной Жоржи Амаду в 1942 году биографии Луиса Престеса Ольга Бенарио-Престес сравнивается с уругвайкой Анитой Гарибальди, женой знаменитого итальянского революционера. Первую, и одну из многих, биографию Ольги (которая неоднократно переиздавалась) написала Рут Вернер (Урсула Кучинская) в 1961 году. В Бразилии о ней снят фильм «Ольга» (2004), а осенью 2006 года в Сан-Паулу состоялась премьера оперы «Ольга» композитора Жорже Антунеша.

К моменту получения письма «Джимом» ни «Бернгардта», ни «Рамзая» в Европе уже не было. По прибытии в Штаты Зорге посетил в Вашингтоне японского посла Дебути Кацудзо и вручил ему рекомендательное письмо Хаусхофера. Авторитет Хаусхофера был настолько высок, что это позволило Зорге получить от посла рекомендательное письмо в отдел прессы МИД Японии. Затем он отправился на Всемирную выставку в Чикаго, где встретился с агентом Разведывательного управления американцем Джоном Шермэном ^[349] («Дон»). Зорге «договорился с нашей братской организацией о посылке» уже привлеченного к сотрудничеству японца, говорящего на английском языке, на родину.

Затем Зорге отправился в канадский Ванкувер, где сел на пароход, отплывавший в Йокогаму.

Радист Виндт из Германии выехал в Италию и пароходом отплыл в Шанхай. Его прибытие в Японию планировалось к началу сентября, где была предусмотрена явка с Вукеличем.

На основании изучения и сопоставлении разрозненных документов, иногда имеющих лишь косвенное отношение к рассматриваемым вопросам, схема организации связи и денежного снабжения нелегальной резидентуры «Рамзая» в 1933 г. выглядела следующим образом.

Были предусмотрены следующие виды связи с резидентурой:

— радиосвязь — для передачи срочной текущей информации от «Рамзая» и срочных указаний из Центра;

— курьерская связь — для пересылки документальных материалов из резидентуры и передачи почты и денег из Центра;

— почтовая связь — как резерв — для кратких кодированных сообщений в случае перерыва других линий связи.

До этого времени Центр не имел опыта радиосвязи с Японией и не располагал данными, характеризующими условия работы (прохождение волн, суточные и сезонные изменения, помехи и т. п.). Этот важнейший вопрос не был надлежаще продуман и подготовлен, если не сказать больше — он практически не был проработан в Москве. Центр даже не снабдил резидентуру планом-программой радиосвязи. Предполагалось лишь, что рация резидентуры установит прямую связь с Центром, если же это не удастся, связь с Центром должна поддерживаться через промежуточную шанхайскую рацию.

27 августа 1933 года Виндту дается следующее указание: «Если вам не удастся установить прямую связь с нами, радиосвязь будет тоже через шанхайских друзей». Для этого «Бернгардт» на пути в Японию должен был в Шанхае встретиться с шанхайским радистом и договориться с ним о порядке работы. Однако, прибыв в Шанхай, Виндт так и не встретил обещанного человека и отплыл в Токио ни с чем.

Зорге в письме от 7 января 1934 года справедливо упрекал руководство Центра в небрежном отношении к организации связи: «Мы, к сожалению, не получили разработанного плана радиосвязи из дому, как нам было обещано. Ни я, ни мой мастер не получили такого, и в Шанхае также ничего не нашли. Мы достаточно долго болтались в Европе, и ваши спецы могли давно прислать план, если бы они считали нужным об этом подумать».

Курьерская связь предусматривалась через шанхайскую резидентуру (посылка курьеров из Шанхая в Токио) — из расчета одна встреча в два месяца. Для почтовой связи («кратких сообщений об общих вещах») Зорге были даны 2 адреса в Шанхае, по которым он мог, в случае особой необходимости, отправлять письма для «Коммерсанта» и «Паулины».

Ведение переписки предусматривалось на немецком или английском языке. Радиограммы и особо секретные данные, сообщаемые в письмах, подлежали шифровке. Шифр был известен только Зорге. Почта и добытые документальные материалы для пересылки в Центр фотографировались на пленку. Зорге был снабжен мини-фотоаппаратом.

На содержание аппарата резидентуры была установлена смета в размере 1000 американских долларов в месяц. На первый период существования резидентуры, пока не определились полностью все деловые связи резидента и радиста, была намечена следующая схема снабжения резидентуры деньгами:

— основные денежные суммы пересылаются через курьеров шанхайской резидентуры, для чего в Шанхае создается трехмесячный денежный запас;

— ежемесячно на имя Зорге (по его предложению) пересылается из Берлина через доверенное лицо 200 марок, и через друзей «Паулины» переводится 400–500 марок (или гульденов) в адрес немецкого или голландского банка в Токио;

— Виндту выдается в Шанхае несколько сот долларов, чтобы он открыл банковский счет в Токио.