Белый олень - читать онлайн книгу. Автор: Кара Барбьери cтр.№ 39

– В Пермафросте тоже есть солнце, но не такое, как у нас. Оно не греет. Я скучаю по теплу человеческого мира, – отозвалась я. – И по тебе тоже скучала.

Повисла долгая пауза. Прежде чем снова заговорить, отец положил руку мне на плечо и слегка его сжал.

– Есть способ все вернуть, – прошептал он, щекоча дыханием мое ухо. – Если ты готова последовать по этому пути.

– Что? – Сердце подпрыгнуло, в горле встал ком. – Но как? Что нужно сделать?

– Я знал, что ты захочешь вернуться, – улыбнулся он, четче обозначив гусиные лапки вокруг глаз, затем отпустил мое плечо и потянулся к мешочку, висевшему на ремне у пояса. Когда он протянул мне руку, на ладони лежал небольшой железный нож.

– Что… Что ты делаешь? – Я отступила на шаг назад.

– Разве ты не хочешь оказаться рядом со своей семьей? Рядом с нами? Неужели спустя сотню лет жизни среди них ты не соскучилась? – От холодности в голосе отца я отшатнулась.

– Конечно, я соскучилась по семье! Я думала о вас каждый день! – не сразу сумела выговорить я.

– Правда? – Он направил нож на меня, заставив отступить еще на пару шагов. – Или ты была слишком занята своим превращением в гоблина?

– Ты не имеешь права меня упрекать, – ответила я, и все тело сковало холодом, будто солнце и не светило в небе. – Когда ты собирался рассказать, что я родилась на границе двух миров? Когда ты планировал поведать о своей сделке, что в день восемнадцатилетия за мной явится гоблин и заберет из семьи?

– Я ожидал, что ты найдешь способ перехитрить его, как ты всегда делала, – выплюнул отец.

– Ты мне солгал! – воскликнула я. – Хоть и не напрямую, но утаил истину. Ты знал о моей судьбе и все равно отравлял сознание ненавистью к гоблинам.

– И все же не сумел предотвратить твоего превращения в их ручную собачонку! – прошипел он, презрительно сузив глаза. – Однако у тебя еще есть шанс искупить свою вину.

– Я не являюсь ручной собачонкой Сорена. – Я неосознанно сжала пальцы в кулаки. – Я сама принимаю решения и уж точно не обязана оправдываться перед тобой.

– Значит, ты окончательно потеряна. – Лицо папы потемнело, и он обвел рукой окрестности. – Неужели ты не помнишь, как бродила по пепелищу деревни? Это его рук дело. Он во всем виноват! Именно так его народ поступает с нашим.

– А разве люди хоть чем-то лучше? – Бурлившая в душе ярость достигла точки кипения. – Мы тоже совершаем набеги, крадем и захватываем пленников! Почему для нас это простительно, а для них нет?

– Потому что они монстры, Яннеке! Ты-то уж точно должна об этом знать – после всего, что они совершили.

Возле него один за другим начали появляться погибшие. Шесть красавиц-сестер с избитыми лицами и телами, покрытыми шрамами. Матушка, истекавшая кровью от раны в груди. Трое детей с раздробленными черепами. Практически разорванный пополам мужчина. Женщина, с головы которой свисал не до конца снятый скальп. Все они стояли молча, но горевшие яростью глаза ясно отражали их мысли.

Я спокойно встречала их взгляды. Они сколько угодно могли винить меня в своей смерти и считать предателем, раз я предпочла жить под властью Сорена. Они могли бесконечно демонстрировать результаты тех ужасов, что выпали на их долю, пока образы навсегда не запечатлеются в моем сознании. Могли напомнить о Лидиане, который разрывал меня на части и так сильно повредил одну грудь, что ее пришлось удалить.

Они могли так поступить, но ничто из этого не заставило бы меня стыдиться своего выбора.

«Прекрасно иметь возможность выбирать, – прошептал ветерок голосом Доннара. – Еще более потрясающе, когда ты приобретаешь знание, но не позволяешь этому знанию уничтожить тебя. Однако подобную ношу тяжело нести в одиночку. Не завидую я тебе, дитя».

Я вздернула подбородок и расправила плечи, глядя отцу в глаза.

– Не Сорен виноват в набеге на нашу деревню. И он не заставлял меня становиться той, кем я являюсь. Но и моей вины в том нет. Если бы ты действительно был моим отцом, то не пытался бы пристыдить меня за все это.

– Ты думаешь, я ненастоящий? – Стоявший передо мной мужчина горько усмехнулся. – Я твой отец. Ты моя дочь. – Его улыбка увяла, и по щеке скатилась слеза. – Ты была источником моей гордости и радости, моя маленькая тень, моя Яннеке. И ты все еще можешь стать прежней. Можешь остаться здесь с нами, со мной, матерью, сестрами и всеми, кто любил тебя с самого рождения. Можешь сбежать от монстров, которые отравляли твой разум годами, которые заставили поверить, что им есть до тебя дело.

Я ничем не выдала, что этими словами он разбил мне сердце. Передо мной стояла моя семья, за которых я молила богов и которых оплакивала каждую ночь. И теперь на их лицах читались презрение, едва сдерживаемая ярость, зависть и недоверие. Если бы ты действительно был моим отцом, то не пытался бы пристыдить меня за все это. Человек, который кривился от гнева, не был тем отцом, что вырастил меня. Та ненависть, с которой он отзывался о гоблинах и которую пытался зародить во мне когда-то давно, была настоящей и сильной, но я могла ее понять, так как знала: источник кроется в страхе за мою жизнь. Но даже в худшей ситуации папа никогда бы не стал настаивать на самоубийстве как способе решить проблему. А моя семья никогда не стала бы винить меня в случившемся. Так что существа, стоявшие передо мной… Чем бы они ни являлись, точно не были моей семьей.

«Пообещай мне, что никогда не причинишь себе вреда. Не думаю, что смогу жить с подобным грузом. – Слова Сорена доносились до меня так, словно он стоял прямо за спиной. – Я сделал что-то не то? Разве не таким образом люди формируют узы доверия? – Раздражающая усмешка, которую он демонстрировал только мне, так и стояла перед глазами. – Люди всегда так забавно морщат нос, выражая некоторые эмоции, такие как гнев, или перед тем, как рассмеяться?»

Молодой лорд мог быть эгоистичным, сводившим меня с ума своим высокомерием, тщеславным, страстным, заботливым, обеспокоенным, поддразнивавшим, веселым. А еще он мог быть монстром. Но если и так, я была такой же.

Отец вертел в руках маленький ножик, железо едва касалось кожи. Даже учитывая костяную рукоять, держать его в руках, скорее всего, было бы невыносимо больно. Я прикусила губу, шрамы, покрывавшие все мое тело, начали нестерпимо гореть.

– Почему вы не дадите мне просто умереть? – спросила я нависавшую надо мной гоблиншу. В темной комнате было сложно определить, был ли красный цвет ее волос естественным или их покрывала моя засохшая кровь. Потому что моя кровь была повсюду.

– Если бы решала я, то так и поступила бы, – фыркнула незнакомка. – Но я лишь выполняю приказы. – С этими словами она вонзила еще один шприц мне под кожу, и я провалилась в забытье.

У сменившего ее гоблина мужского пола волосы были белыми и длинными настолько, что закрывали бедра. Его внимательный взгляд впился в меня с другой половины комнаты, пока я старательно притворялась спящей, так как чувствовала: стоит мне очнуться, как произойдет нечто ужасное. Однако смерть мне больше не грозила, жар спал и заражение прошло.