Я никогда не - читать онлайн книгу. Автор: Малика Атей cтр.№ 34

– У меня нет хорошего клатча, – с серьезным лицом пошутил Ануар.

– Меня рвало. – При мысли о вареном мясе ко мне снова подступила тошнота. – Сначала в туалете этого банкетного зала, потом я попросила таксиста остановиться и меня рвало прямо у арыка, потом дома.

– А ты уже подумала о музыке? – Кажется, Ануар увлекся организацией последнего пути. – Без хорошего саундтрека твои похороны не обретут должной торжественности.

– Ты так говоришь, – я пригладила волосы, – будто знаешь, какая будет звучать на твоих.

– Там точно не будут звучать молитвы, – ответил Ануар. – Я в Бога не верю.

– Это почему же?

– Когда все устроено кем-то одним, оно обычно хорошо работает. Я придумал – поставьте Wish you were here ^[39].

– Как буквально.

– Зато все прочувствуют момент. «Ануар был грешен», – подумают они. «Но мы любили его, очень любили», – подумают они. Так что ты решила?

– Надо играть на контрасте. – Тошнота схлынула, и я оживилась. – Надо поставить нечто веселое, чтоб всем действительно стало грустно. Как в «Джентльменах удачи», там в самые печальные моменты играет быстрая веселая мелодия. Или в песне Respirando Лучо Баттисти – он поет трагичный текст под танцевальную музыку. Гениально.

Ануар покивал.

– О, – я продолжила, – и пусть каждый принесет по две красные гвоздики.

– Да, это классически красиво.

– И вот представь: ряды темных столов, и на них стоят фарфоровые супницы, тарелки с ржаным хлебом и маленькие, умеренные фужеры с сухим красным вином.

– Дух захватывает, – улыбнулся Ануар. – Сразу хочется умереть.

На следующей неделе Ануар улетел в командировку, и мы пошли праздновать день рождения Бахти на деньги Баке. «Позови всех девочек, погуляйте», – сказал Баке Бахти пару недель назад. Она забронировала кабинку в дорогом караоке и выбрала меню. Теоретически это могло быть наименьшим из непростительных предательств, которые Бахти то и дело совершала по отношению к Ануару, – планировался обычный девичник, но что-то переклинило в мозгу Баке в день празднования, и вместо того, чтобы подарить Бахти обещанные часы, тем самым произвести на всех нас прекрасное впечатление, сказать, чтобы мы ни в чем себе не отказывали, и уехать, он сел во главе стола и за весь вечер уже так и не встал.

На улице стоял жуткий холод – за то время, что я плутала вокруг здания, пытаясь найти вход в караоке, у меня замерзли даже глаза, а внутри было так жарко, что подруги Бахти, Бахти и сам Баке, с красными от духоты лицами, за заставленным блюдами столом, с бокалами напоминали какую-нибудь старую североевропейскую картину, жанровую сценку «В трактире». Бахти неторопливо вышла из-за стола, хотя я понимала, как она хочет выбежать из зала пулей и никогда не возвращаться, и мы пошли в туалет. Мы закрылись в тесной кабинке, и Бахти подставила мне запястье с часами под самый нос.

– Лиловый ремешок, сраный круглый циферблат. Ни к чему же не подходят.

– Картье? – Я разглядела надпись.

– Видимо, дешевле у них ничего не было. Ненавижу эти часы.

Интересно, у нее было бы хорошее настроение, выбери ей Баке большие, целиком металлические часы, какие она и заказывала?

Все же параноидальность человека устроена бредово: Бахти в каждой шутливой фразе Ануара слышит угрозу их отношениям, а полный зал подруг, который может сдать ее Ануару, ее не страшит. Предположим, она может доверять мне с Анелей – но как можно было позвать остальную шушеру, посвятить такое большое собрание в свою очень, очень рискованную тайну?

Мы вернулись, и Бахти принялась раскрывать остальные подарки. Анеля, как всегда, проявила чрезмерную, обязывающую щедрость – она подарила великолепное портмоне и вложила в него сто долларов, сертификат в косметический магазин и какую-то памятную монетку, и хотя портмоне можно было оставить в родном пакете, она еще и купила пакет, не говоря уже о гигантском букете. Я решила не дарить Бахти белье – конечно, она могла оценить этот подарок, но обычно ты даришь самое дорогое сердцу изделие, а получатель считает, что ты решила ничего на него не тратить и принимает его с таким разочарованным видом, будто ты притащила упавшие яблоки с дачи. Самое большое удовольствие Бахти получает, когда цена значительно превышает ценность вещи, и я купила ей «Молескин» ^[40]. Баке давал слово всем подругам по кругу, и я обреченно ждала своей очереди. В детстве я обожала говорить тосты, я испытывала такое мощное вдохновение и столько всего мне было пожелать кому угодно, что я говорила по две речи за отмечание. В этом году я никого не смогла поздравить ни с одним праздником. Я не знаю, чего желать им. Мне кажется, прах ты и в прах возвратишься ^[41]. Мне кажется, мы все являем собой бледное, как переваренные яйца, разочарование, и пожелать нам нечего.

Возможно, Баке бессознательно хотел заграбастать назад самодовольство, которое частично утратил во время пребывания в местах не столь отдаленных, но он требовал все внимание и восхищение, которое только мог из нас выудить, и безудержно хвалился и строил из себя прелесть.

– Куда мы только с Бахтишей не ездили, а, Бахти?

Бахти – лицо ее выражало смущение и благодарность – согласно кивнула.

Баке пел про путешествия, нам ничего не оставалось, как внимать, – Гайка медленно моргала пьяными глазами, Тома перебрасывала жидкие волосы с одного плеча на другое, Катя и Анеля курили – Анеля так и не научилась нормально держать сигарету, – и никто, кроме меня, не притронулся к еде. Мне надоело таскать роллы по одному, и я придвинула к себе все блюдо.

– На Сейшелах рай, – сказал Баке.

Как-то, после жутко пьяной игры – мы пили шампанское с ликером, – Бахти осталась у меня ночевать. Мы лежали на полу, и она рассказывала про Сейшелы. Баке и прочие целыми днями спали в бунгало, Бахти играла в карты с Катей и шлюшками – из пятнадцати привезенных на острова девушек только у них двоих был статус официальных любовниц, остальные работали в эскорте. Потом Баке и Абрам Аркадьевич срочно улетели в Москву, оставив Бахти и Катю с полузнакомыми бывшими бандитами, без обратных билетов – в рай неделю назад они прибыли чартером. «Баке и Аркадьевич обещали через несколько дней вернуться, – сказала Бахти. – Я иногда думаю: вернулся бы он за мной?»

– Песок – как манная крупа.

– Там очень клево, – подтвердила Катя.

– Бахтиша молчаливая, – ласково произнес Баке, нюхая ее волосы.