— Тысячи две войска, — угрюмо сказал Энгус. —
Даже с учетом того, что нас двое, а вы во главе, соотношение сил не
вполне в нашу пользу.
— Тише, Энгус! — огрызнулась Кэтрин. —
Чьи это знамена?
— Госпожа, опасное это место для молоденькой девушки.
Следовало бы все-таки дождаться сообщений об исходе битвы, прежде чем выезжать
в путь, — вместо ответа недовольно пробурчал слуга.
Даже отсюда Кэтрин могла видеть, как быстро и уверенно
скачут всадники. Далекий топот, похожий на шум моря, наполнял прозрачный
воздух, но, по расчетам Кэтрин, у них была в запасе еще куча времени, так что
они сто раз успеют повернуть и укрыться и безопасном месте.
— Это не войска его величества, — заключил
в конце концов Энгус.
— Откуда ты знаешь?
— У него не было такого количества кавалерии.
Это люди с пограничья. Я слышал о них: не тот это народ, с которым стоит шутки
шутить.
Кэтрин ни разу не доводилось видеть Энгуса до такой степени
встревоженным; сама она, однако, не испытывала никакого страха. Ее одолевало
лишь беспокойство за брата, и, кроме того, она надеялась, что женщина с ее
положением и именем будет чувствовать себя в безопасности, даже оказавшись в
руках противника.
— Слишком уж густой лес рядом с нами, — нервно
продолжил Энгус, не разделявший хладнокровия своей госпожи.
— Лес? — переспросила Кэтрин.
Действительно, но правую руку от них и вдоль дороги
разрослась роща молодых, но густых деревьев.
В какой-нибудь миле от них на вершине холма неожиданно
показалась группа всадников. Теперь уже не могла не встревожиться и Кэтрин. Она
дернула за поводья, развернула лошадь, и тут слева, из рощи, последовало
неожиданное нападение, которого и боялся Энгус. То были пехотинцы
разгромленного войска, беспорядочно отступающие к городу.
Решив, что перед ней обыкновенные мародеры, нападающие лишь
на тех, кто слабее, она попыталась прибегнуть к кнуту, чтобы отбиться, но
безуспешно: не прошло и минуты, как она уже стояла на земле. Кэтрин продолжала
бы сопротивляться до конца, как вдруг узнала среди «грабителей» нескольких
друзей своего брата. Эти люди шли на поле боя, и у Кэтрин сжалось сердце: она
поняла, что армия короля разбита. Страх за судьбу брата пронзил ее, и ей
пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.
Но тут она увидела, что небольшой отряд, напавший на нее и
Энгуса, окружили вооруженные всадники.
— Как вы смели напасть на нас из засады, как разбойники? —
спросила она приятеля брата, оказавшегося рядом.
Краска стыда выступила на его лице.
— Мы проиграли, леди Кэтрин, — сказал тот вполголоса.
— Нам нужны были лошади, чтобы прорваться!
Взгляды всех устремились в сторону человека, который,
несомненно, был предводителем окружившего их отряда. Сосед Кэтрин,
поколебавшись, шагнул вперед и объявил:
— Это леди Кэтрин Мак-Леод, а я — сэр Роберт Кемпбелл.
С этими словами он вытащил свой меч и протянул его
победителям ручкой вперед. Всадник наклонился, чтобы забрать меч. Затем он
какое-то время хранил молчание, рассматривая Кэтрин и Роберта, потом холодно
объявил:
— Вы арестованы, сэр, за участие в мятеже против
шотландского престола.
— Я сражался за моего короля, как вы за своего.
Едва ли это можно назвать мятежом, — парировал Роберт, но без
сопротивления позволил двоим воинам увести себя.
Кэтрин проследила за ним, затем перевела глаза на незнакомца.
Она не могла рассмотреть его толком — на нем были блестящие
стальные доспехи, а через прорези шлема видны были лишь серые глаза и небольшая
часть загорелого лица. Никто не называл его по имени, и, хотя Кэтрин не
привыкла прибегать к услугам незнакомых людей, сейчас ей пришлось усмирить свою
гордыню.
— Мой брат — лорд Эрик Мак-Леод. Не могли бы вы
сообщить мне, сэр, жив ли он и что с ним?
Серые глаза остановились на ней, и словно ток пробежал по ее
телу, пугая и возбуждая. Это был не страх, а скорее странное и острое волнение.
— Он ускользнул от нас... пока.
Неторопливо спешившись, незнакомец подошел к ней вплотную.
Когда рука его потянулась вверх, чтобы стащить с головы шлем, Кэтрин чуть не
задохнулась — от него веяло такой силой и мощью, как от костра веет
жаром. И вновь серые глаза застыли на девушке.
Он стоял, высокий и стройный, на целый фут выше ее, с
рыжевато-золотистыми волосами, в ореоле солнечных лучей, с широко посаженными
глазами и тонко очерченным ртом; от ширины его плеч захватывало дух. Кэтрин не
могла не заметить, что он красив суровой мужской красотой... и очень, очень
устал. Она разглядела густую щетину на его лице и глубокие складки у рта.
— Вы изменник! — сорвалось с губ Кэтрин.
— Да?! Потому что предпочел служить иному королю,
нежели вы?
— Якову-младшему, возможно, и удастся захватить трон,
но ему никогда его не удержать.
— Увидим, — сказал тот. — Как ваше
имя?
— Леди Кэтрин Мак-Леод, если у вас слабая память.
Девушка надменно подняла подбородок.
— Странное место для встречи с благородной леди. —
Незнакомец насмешливо улыбнулся. — Вы что же, собирались с мечом в руках
сражаться в одном ряду с вашими мужчинами?
Его манера разговора привела Кэтрин в бешенство.
— Кто вы? — требовательно спросила она.
— Донован Мак-Адам, — ответил тот, затем коротко и властно
скомандовал: — Помогите леди Кэтрин сесть в седло.
— Я не поеду с вами! Я не поведу ваших бандитов
в наш город.
— Отныне этот город не ваш, а короля, и вам
придется повиноваться.
Кэтрин буквально трясло от гнева; во что бы то ни стало,
следовало доказать этим мужланам, с кем они имеют дело. Она взмахнула хлыстом,
и, прежде чем Мак-Адам успел что-либо понять и защититься, удар кожаной плетью
наискосок лег на его лицо, задев краешек рта и оставив рубец, вероятно, на всю
жизнь. Два воина в ту же секунду бросились к ней, вырывая хлыст. Сверкая
глазами, Кэтрин взглянула на него, восхитительная в своем неудержимом гневе; на
лице Донована отразилась смесь бешенства и восхищения: девушка была не просто
красива, она была неотразима в своем порыве. И тут его озарило: он понял, как
ему расквитаться за этот удар...
— Что же вы не зовете своих псов-изменников, чтобы они
защитили вас от меня? — иронически спросила она.
Глаза Донована угрожающе сверкнули, и он медленно поднял
руку, ощупывая набухающий шрам.
— Хватит двоих, чтобы защитить вас от меня. Ну, прошу
вас подняться в седло. Мы едем в Эдинбург.
Кэтрин оттолкнула руку, которую он предложил ей, и,
ухватившись за верхнюю луку седла, грациозно уселась на лошадь. Донован крепко
ухватил поводья, сел сам на коня и поскакал рядом с ней.