Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Бавильский cтр.№ 24

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера | Автор книги - Дмитрий Бавильский

Cтраница 24
читать онлайн книги бесплатно

Сакристию по всем стенам опоясывает групповой портрет членов общества доминиканцев. Похожие картины делали голландцы, изображая всевозможные коллективные сборища разных цехов и сословий.

Несмотря на то что потолок не слишком высок и не фигурен, разглядеть его сложновато. Местный краевед Глеб Смирнов посоветовал обзавестись для такого случая биноклем. Плафоны прокоптились и почернели. Судить теперь можно лишь о композиции: никакого фирменного «венецианского» колорита Веронезе здесь не осталось.

Сгораемый ящик. Санти-Джованни-э-Паоло (Santi Giovanni e Paolo) – 3

Впечатлений от базилики столько, что это уже почти не важно: все они наваливаются друг на дружку, точно холсты, набитые в запасники красочной стороной внутрь. К тому же в висках стучит, не давая сосредоточиться, вот это расхождение между жанром культового помещения и его «конечным результатом», следствием многочисленных манипуляций с архитектурой, действий и приращений, превращения с помощью кессонированного свода (и убранных со временем перегородок в центре зала) в вокзал.

Но раз «несгораемый ящик», значит, все куда-то едут. Причем в разные стороны. Картины и артефакты распыляются по собраниям, частным и не очень, могила Винченцо Катены, менее известного истории искусств ученика обоих Беллини, – в никуда.

Веронезе и Виварини – в сторону рембрандтовской прокопченности и истончения света; мы – по своим туристическим надобностям дальше, в Венецию или еще куда-то; дожи и герои, следящие за нашими передвижениями легкими полупоклонами мраморных голов, – в окончательное забвение: их тщеславие говорит на непонятном языке и не достигает никакого результата.

Возможно, именно это противоречие между всеобщим движением, размазанным по кирпичным стенам и мраморному полу, и действенной обездвиженностью статуй и скульптур скручивается в жгут, похожий на желудочную колику.

Она пропитывает воздушный омут, начинающийся примерно на уровне моих глаз и распространяющийся выше и выше каким-то сладковатым отчаянием особенной степени прозрачности; ты не научаешься любить вечность, но вот же готовишься сгинуть без следа в каких-то ее бесскладчатых далях.

Никто никого не слышит, все заняты собой и своими делами. «Правильно» и душеполезно посмотреть все завалы этого великолепия нельзя. Рассмотреть – тем более. Понять, вникнуть ни во что уже невозможно; наш удел – расставление торопливых галочек умозрительным кивком головы.

«Храм святых Иоанна и Павла, венециянское campo-santo, производит впечатление, которое долго не забывается. Благородная простота этого готического здания, сложенного из алых кирпичей, изящные скульптурные орнаменты из белого мрамора, возвышающие красоту фасада, не обременяя его, – все это запечатлено с необыкновенным вкусом. Даже огромная сквозная розетта, которою увенчан стрельчатый свод портала, не кажется затейливою. Трезвость воображения, воздержание от вычурности – качество редкое в готической архитектуре.

Я прихожу сюда читать Данта и Уго Фоскало. Это музей гробниц. Солнечные лучи, проникая сквозь стекла, покрытые старинной живописью, падают радужными оттенками на все эти барельефы и статуэтки, на саркофаги и урны. Здесь, под тенью вековых сводов, освежаемых ветерком лагуны, покоятся все дожи, все воины, защитники Венеции. По выходе из храма на площади вы увидите мраморного всадника на изящном пьедестале: это Коллеони, знаменитый венециянский генерал. Он первый из венециян начал употреблять в дело пушки, в те времена, когда порох почитался страшным зельем магии».

Из «Италия в 1847 году» Владимира Яковлева

«Памятник Коллеони поражает воображение, особенно когда видишь его впервые. Я наткнулся на него как-то утром, после того как осмотрел могилы более сорока дожей в церкви Святых Джованни и Паоло, которую венецианцы называют церковью Святого Дзаниполо. И вот передо мной он – великий кондотьер, на великолепном жеребце, на краю узкого и грациозного каменного пьедестала. Выглядит он необычайно грозно, словно только что покорил Азию, а не заключил множество сделок и джентльменских соглашений, в результате которых сколотил себе баснословное состояние…

Думаю, что старого солдата настолько замучила зависть при мысли о конной статуе Гаттамелате возле базилики Святого Антония в Падуе, что он утратил связь с реальностью. Венеция конечно же денежки его прикарманила, а статую поставила в неприметном месте за церковью Святого Дзаниполо. Когда-то она была позолочена. Думаю, что неясный блеск, такой же, как на статуе Марка Аврелия в Риме, не может быть ошибкой. Это одно из тех великих произведений искусства, что погубило своего создателя. Скульптор Верроккьо простудился, когда отливал статую, и осложнение привело к смерти…

…Так Гаттамелата в Падуе и Коллеони в Венеции стали первыми двумя бронзовыми всадниками современного мира, а потому напрашивается сравнение. Оба они производят такое мощное впечатление, что почти невозможно отдать кому-либо из них предпочтение».

Из «От Милана до Рима. Прогулки по Северной Италии» Генри В. Мортона

«Дзаниполо, церковь и площадь столь же прекрасны, сколь и знамениты, и всем, кто в Венецию приезжает в первый раз и на один день, я советую Дзаниполо посетить в первую очередь, сразу после Сан-Марко и Фрари. Церковь – венецианский пантеон, где похоронено наибольшее количество дожей, так что одни надгробия составляют великолепный Музей городской скульптуры, как теперь называется некрополь при Александро-Невской лавре в моем родном городе. Русские путеводители называют Дзаниполо собором, что неправильно – церковь имеет лишь статус младшей базилики. Рядом с церковью, готической и строгой, стоит здание Скуола Гранде ди Сан-Марко, Scuola Grande di San Marco, чей разукрашенный фасад – творение лучших архитекторов Венеции XV века, и над ним поработали и Ломбардо, и Кодусси, и даже семейство Бон, создавшие chef-d’oeuvre, „главную работу“, венецианского кватроченто. К тому же на площади стоит памятник Бартоломео Коллеони работы флорентинца Андреа дель Верроккьо, относящийся к самым известным в мире медным всадникам, коих я насчитываю четыре: Марка Аврелия в Риме, Гаттамелату в Падуе, данного и собственно Медного всадника, стоящего у меня на Сенатской площади, в недалеком прошлом прозываемой (detta) Декабристов».

Из «Только Венеция» Аркадия Ипполитова
Сан-Джованни Кризостомо (San Giovanni Grisostomo) – 1

Проснувшись, побежал вчерашним ночным путем к Санти-Джованни-э-Паоло, чтобы сравнить впечатления ночные и утренние. И вроде бы шел теми же улицами, как и вчера, однако один неловкий промах – и ты оказываешься в совершенно ином месте, на кампо возле терракотовой Сан-Джованни Кризостомо (Иоанна Златоуста), вписанной в ее, площади, угол.

Ничем как бы не выделяется, продолжает линию двумя фасадами, боковым, через который я зашел, попав на службу, и «центральным».

Священник читал проповедь, все скамьи были заняты. Ходить в такой ситуации по своим естественным эстетическим надобностям казалось неловким, и я лишь мазанул взглядом по стенам и сводам, слегка подсвеченным непропорционально вытянутыми светильниками.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию