Не римская Испания. Арбалетчики в Карфагене - читать онлайн книгу. Автор: Безбашенный cтр.№ 83

Как оказалось, не только современные историки гадают и спорят между собой о происхождении мегалитических строений, сложенных из огроменных каменных блоков. И античные тоже, и не только историки. Велия рассказала мне об одной стене, верх которой — вполне тартесский, из бесформенных относительно небольших каменюк, а самый низ — натуральный мегалитический, для античных строителей непосильный.

Одни говорят, что это их славные предки всё-таки как-то напряглись и сложить эти постройки из тех плит исхитрились, другие — что это боги построили, те самые, что научили людей всем полезным ремёслам и без которых люди ничем не отличались бы от диких зверей. Слушая жену, я невольно вспомнил о книгах известного ниспровергателя общепринятых исторических мифов Склярова, утверждавшего идею о существовании когда-то в глубокой древности высокоразвитой працивилизации, как раз и оставившей после себя эти тщательно обработанные и плотно пригнанные многотонные мегалиты, включая и Великие пирамиды Египта, до способности построить которые реальным историческим египтянам Древнего царства — ну, примерно как раком до Луны. И кстати, супружница добавила, что и насчёт плаваний через Море Мрака нет единого мнения, сами тартессцы те заокеанские земли открыли или знали о них заранее от тех же самых «богов». А ведь интересное кино тогда получается! От кого, спрашивается, Платон знал о «противолежащем материке», который он упоминает в этом своём диалоге «Тимей» про Атлантиду? Гибралтар ведь давно уже был надёжно блокирован карфагенским флотом, который захватывал или топил всякого сующегося туда чужака. Ни один грек не мог даже просто выйти в океан и вернуться обратно, какая уж там, в сраку, Америка! А Платон о ней откуда-то, получается, знал — пусть немного, пусть только сам факт её существования, но откуда-то ведь знал…

Насчёт «противолежащего материка» моя ненаглядная меня тоже спросила — не совсем уж в мелких подробностях, а так, в общем и целом. Ну и в ответ на мой встречный вопрос подтвердила, что она интересуется этим и по отцовскому поручению тоже. И мой рассказ вкратце — о попытках колонизации Северной Америки викингами примерно через тысячу двести лет и о Великих географических открытиях с последующей Конкистой ещё через пятьсот лет — её вполне удовлетворил. Надо полагать, что нашего нанимателя как раз именно это-то в основном и интересовало — сроки сохранности тайны его «наркобизнеса». Об этом нюансе Велия, конечно, не была в курсе и просто дисциплинированно выясняла информацию по отцовским вопросам. Но и от меня этого факта абсолютно не скрывала и даже пояснила, что её отец и не приказывал ей этого скрывать. Получалось, что Арунтий фактически предупреждал нас через дочь о своём интересе заранее, давая нам ещё и время хорошенько подготовиться к этому непростому разговору. Не об одной только Америке, конечно, да и не столько о ней. Моего тестя, как я понял, тоже интересовали глобальные события вообще. Примерно то, что я и поручил Юльке — суть события и его дата, если не самая точная, то хотя бы примерная. Не так далеко, как замахивался я, в основном только на ближайшее столетие, но тоже именно в таком ключе. Ежу ясно, что и в аналогичных целях, хотя и с поправкой на масштабы его деятельности.

Въехав в ситуёвину при нашей следующей встрече и проанализировав её, наши пришли к тем же выводам, что и я, после чего все успокоились и стали готовиться вполне конструктивно. Кое-какие наметки у Юльки уже появились, кое-что наметил и я, кое-что вспомнили и Володя с Серёгой, а что-то — и Васькин. В результате, хоть и не так подробно и точно, как хотелось бы нам и нашему нанимателю в идеале, но для нашего относительно дилетантского уровня знаний очень даже неплохо получилось. Выходило же у нас вот что.

В самое ближайшее время — год в Карфагене оканчивается примерно в середине осени — истекает срок полномочий Ганнибала на посту городского суффета, и ни о каком его военном перевороте или каком ином продлении пребывания у власти нам ничего не известно. Следовательно, его отстранение от власти с последующей эмиграцией — потому как римляне, конечно, будут требовать его выдачи — дело ближайших месяцев. О крупных беспорядках в городе у нас сведений нет, но небольшие вполне возможны. Ганнибал, по нашим сведениям, сбежит сначала в Тир, а оттуда — уже в Сирию к Антиоху, где и будет подстрекать того к войне с Римом. Но пока этот «царь царей» раскачается — не один год пройдёт. Рим в это время на востоке будет занят улаживанием греческих дел. По нашим сведениям, там всё обойдётся без крупных войн, хотя мелкие военные конфликты и не исключены. В основном же, вплоть до большой войны с Антиохом, там будет работать главным образом дипломатия.

Масинисса воспользуется бегством Ганнибала и развалом его бывшей армии для первых территориальных захватов у Карфагена. Кажется, это будут ещё не Великие равнины близ наших «дач», а район Эмпорий возле Малого Лептиса. Захватит он только часть этого богатейшего региона, зато разорит его практически весь, и Рим фактически примет его сторону. Будет вроде комиссия римского сената с участием в ней Сципиона, который признает захваты Масиниссы, но возьмёт с того слово, что при его жизни новых захватов земель у Карфагена не будет.

На севере будут ещё какое-то время буянить галлы долины реки По, но этот-то противник римлянам давно уж привычен и сам по себе не очень-то и страшен. Неплохо по античным меркам вооружённые, но не имеющие правильной военной организации, галлы не требуют против себя очень уж серьёзных армий, да ещё и ветеранов — справляются при должном усердии и грамотном командовании и новобранцы. Да и давненько уже у этих италийских галлов не тот воинственный пыл, какой он был у их предков. Больше возни у римлян будет теперь с лигурами, войны с которыми — вялотекущие, но нескончаемые — растянутся не на одно десятилетие. Но и они для Республики опасности не представляют. На западе же Рим, высвободив уже крупные силы, должен вплотную заняться Испанией. Точной даты нам не вспомнилось, но в самые ближайшие годы туда должен направиться «тот самый» Катон, и не претором, а целым консулом, то бишь во главе уже консульской армии в два легиона собственно римлян и такое же приблизительно число приданных им и так же примерно организованных италийских союзников. Да и на месте, надо думать, будут мобилизованы вспомогательные войска союзников-испанцев. Помимо подавления мятежей — кажется, и турдетаны в Бетике снова будут бунтовать — Катон ещё вроде бы должен начать и войны с кельтиберами, которые перепортят римлянам немало нервов. Завоевания населённых кельтиберами центральных районов Испании ещё не произойдёт — так, проба сил и примеривание, но в уже завоёванной южной части страны власть Рима укрепится. Окончательно уже оформятся две испанских провинции — Ближняя Испания с административным центром в Новом Карфагене и Дальняя Испания, административный центр которой неясен. Юлька, читавшая записки Цезаря, припомнила, что в его времена провинция управлялась из Кордубы, к тому времени уже полностью романизированной, а до того, похоже, напрашивается Италика близ Илипы, основанная ещё самим Сципионом. Получается, что Гадес ещё какое-то время понаслаждается автономией. Это на текущие девяностые годы текущего второго века до нашей эры.

Вроде бы на конец девяностых и начало восьмидесятых этого века — до нашей эры, естественно, поэтому отсчёт обратный — приходится долгожданная Сирийская война Рима с Антиохом. Антиоха побьют, заставят отдать флот и боевых слонов, уступить часть территории и выплатить огроменную контрибуцию — прямо почти как с Карфагеном с ним обойдутся. Зато на это время Рим поумерит свои аппетиты в Испании, где приободрятся от римских проблем на Востоке кельтиберы, и начнётся Первая Кельтиберская война. Она будет долгая — кажется, на все восьмидесятые растянется. Юлька, читавшая в своё время «Историю Рима» Тита Ливия — я-то полностью только его «Войну с Ганнибалом» в школе ещё осилил — припомнила его сообщения о чуть ли не ежегодных триумфах сменившихся и возвращавшихся в Рим испанских наместников. То есть побеждать-то там римляне всех побеждали, времена-то ведь были ещё далеко не те, чтобы просто по блату могли триумф присудить, но как-то неубедительно для противника побеждали, раз требовались над ним всё новые и новые победы.