– Нет.
– А с кем? Неужели с родственниками??
Ёб твою мать, тебе какое дело с кем я разговаривал? Может я с автоответчиком разговаривал!
– Нет, не с родственниками.
– А с кем же тогда?
И она ещё начала орешки есть, из пакетика. Вид охуенный: сидит, значит, такая коза и пухлыми губками орешек этот хвать, потом начинает жевать медленно и смотрит на меня как окунь морской. Так захотелось ей отвесить подзатыльник, чтобы не ебала мозги… – С… С…
Я реально не мог придумать вразумительный ответ.
– С бывшей женой! – сообразил, наконец.
– Так вы развелись и всё равно живёте вместе?
– Нет, мы сейчас делим мебель. Она шкаф пилит напополам, а я – стиральную машину.
– Стиральную машину?
– Ну, она ведь железная, её тяжело пилить, вот я и пилю, как мужчина, а ей – что полегче… Подеревяннее…
– А где же вы стирать теперь будете?
– В корыте. Как раз после распила получится два корыта.
Блядь, как же ты заебала… Скорее бы собака прибежала!
Тут кто-то с покупками подошёл к кассе, и я вздохнул с облегчением. Как же всё-таки может тупая баба достать мужика! Вернулся в магазин, выбрал тортик, потом цветов взял. Огроменный букет, чтоб Кошка подавилась ими. Интересно, на кой они ей понадобились? Добавил покупки к общей куче. Стою, смотрю сквозь стекло на улицу. В отражении было видно, как кассирша на меня оглядывается. Вот она сейчас охуеет!
Собаку увидел ещё издалека. Она бодро трусила, задрав морду с кошельком в зубах.
– Ну, наконец-то… – сказал я вслух.
Охранник, слышавший всю мою канитель и куривший рядом, присвистнул:
– Это ваша, что ли?
– Моя.
– Охренеть… Первый раз такое вижу…
Я приоткрыл дверь, Собака забежала в магазин, положила передо мной кошелёк и стала демонстративно чесать за ухом.
Охранник стоял, разинув рот.
– Посиди тут, я пока заплачу.
Собака кивнула. Хорошо хоть не сказала ничего…
Кассирша тоже вылупилась на эту сцену, пока я отсчитывал ей деньги.
– Вы в цирке работаете?
– Я в России живу…
Я забрал пакеты и ушёл не оборачиваясь.
– Подплавили мы им мозги, – сказал я уже на улице.
– Ты меня от такой телепередачи оторвал, оказывается кальмары не брезгуют друг дружку жрать!
– Да ладно тебе, хоть прогулялась на свежем воздухе, а кальмары твои, выходит, чем-то похожи на людей.
Так мы не спеша брели к дому.
– У вас собака без намордника.
Я даже не понял сначала, что это мне. Стояла неподалёку какая-то бабка из тех, что везде лезут.
– Она ещё и без поводка, – сказал я.
– Я могу милицию вызвать и сказать, что она меня покусала!
– Тогда, чтобы всё выглядело натурально, нам придётся вас действительно покусать. Вы же сами себя кусать не будете?
– Сволочь! Сволочь, блядь, ты такая! Сидите на нашей шее! Сволочи! Собак развели, одно говно вокруг.
– Гражданка, не материтесь, я, между прочим, несовершеннолетняя! – рявкнула Собака.
Бабка попятилась и стала быстро креститься.
– Есть ещё вопросы? – уточнил я вдогонку.
Бабка убегала, перепрыгивая незначительные препятствия. И откуда вдруг столько прыти? Правильно вам пенсии отодвинули, надо вообще отменить нахуй…
– Вот видишь, какое ко мне из-за тебя отношение, – сказал я Собаке.
– Что ж ты хочешь? Народ озлоблен и доведён, а в конкретно этом случае ещё и ёбнут на всю голову.
– Куда он доведён? И где тот Моисей, что его вёл.
– Где, где… В Кремле…
В подъезде я придержал дверь для девушки. Высоченная, как оглобля, и лицо вроде знакомое. Тоже с цветами. Зашли с ней в лифт. Неудобно как-то, я рядом, как гном. А если такая в метро выше на эскалаторе стоит? Вообще караул!
Но я в лифте. Стою, молчу, толерантно щурясь в полумраке.
– Ой, а я вас не помню! – сказала она мне.
Нихуя себе. А с чего это ей меня помнить? Может я с ней вчера кувыркался?
– Я вас тоже.
Собака начала подпихивать меня под ногу. Явно что-то не то я говорю…
– Вы ведь на встречу выпускников?
– Не-ет. Я живу здесь.
– Ой, простите, а я смотрю, вы, как и я, с цветами, я и подумала что тоже на встречу! Меня Катя зовут!
– Очень приятно. Алексей. А это собака моя.
Собака благодарно кивнула.
– Умная какая… – заметила Катя.
– Она и на губной гармошке может сыграть.
Собака опять пихнула меня под коленку.
Лифт подъехал на Катин этаж.
– До свиданья.
Я тоже попрощался. Когда двери закрылись, Собака зашипела, как шкварка:
– Ты что, не знаешь, кто она?
– Откуда? Я думал, что это с ней я вчера куролесил. Ещё думаю, как во мне силы остались. Её пока по периметру обойдёшь, надо два раза обедать.
– Дурак! Это же Гамова! Идиот!
– А кто она?
– Чемпионка мира по волейболу!
– Нихера себе…
– Вот тебе и гармошка.
– А ты, кстати, на самом деле можешь на гармошке? А то я просто так пизданул, для наведения мостов…
– Я могу на пианино, Собачий вальс… Но пианино у нас нет.
– Ну и нахрена нам цветы? – спросил я Кошку с порога.
– Ты вчера очень шумно себя вёл. Надо перед соседями извиниться.
– Это перед какими?
– Перед теми, которые за стенкой. Иди и вручай.
– Может ты сама?
Кошка выглянула в коридор:
– Совсем уже ёбнулся?
– Ладно, ладно. Иду.
Соседи у меня, которые совсем рядом, за стенкой – спортсмен с женой. Зовут, только вы не смейтесь – Валера и Юля. Позвонил им в дверь. Открыла Юля.
– Я вчера хулиганил немного… – начал я мямлить.
– Да уж в курсе.
И она кивнула так, оценивающе, мол, знаю я тебя, голубчик, как облупленного.
– В общем, вчера я шумел, говорят.
– Шумели…
– Вот в качестве извинений…
Протянул ей букет и тортик этот ёбаный. «Сука, Кошка», – подумал про себя.
Соседка явно не ожидала такого поворота. Стоит, глазами хлопает.