Безвременье - читать онлайн книгу. Автор: Ким Харрисон cтр.№ 6

— Если ситуация изменится, я приму участие в обеспечении безопасности девочек, — сказала я твердо, и выражение Квена изменилось.

— Очень хорошо, Тал Са’ан, — проворчал он, и мои брови поднялись. Тал Са’ан? Это что-то новенькое. Я бы спросила у него что это значит, но в его голосе сквозила насмешка.

— Тогда пойдем, — сказала я, потянувшись за своей сумкой-клатчем. Небольшой клатч казался слишком маленьким, пока я выбиралась наружу и моя одежда совершенно не подходила для места преступления. Прохладный туман коснулся моего лица. Опустив глаза на влажный тротуар, я захлопнула свою дверь.

Я сделала глубокий вздох и подняла подбородок, направляясь к двери, которую закрепили, оставив открытой для случайных потоков входящих и выходящих людей. Я не могла не заметить, что вход был открыт в двое шире, чем обычно. Я ненавидела двухстворчатые двери — или скорее, я ненавидела инвалидные коляски, о которых они напоминали. Неожиданно у меня возникло желание быть где угодно, только не здесь. Я избежала смерти от синдрома Роузвуда. Это заняло почти все мое детство и сделало из меня то, о чем я только недавно начала узнавать, но вспоминать об этом было горько.

Квен догнал меня, не отставая ни на шаг.

— Ты в порядке?

Мы достигли мощеной аллеи, которая художественно изгибалась, создавая видимость расстояния и привлекательности. Только для меня это выглядело фальшиво.

— Нормально, — сказала я, мое настроение стало еще хуже. Я не хотела здесь быть — мне не нравились рождающиеся воспоминания. Кто-то похищает детей с Роузвудом, и того, что из этого следовало, было достаточно, чтобы сделать мои ночи бессонными.

Опустив голову, я перешагнула через провода новостных фургонов, продвигаясь боком, чтобы пройти двери, и показала свои документы парню из ОВ. Думаю, мы прошли скорее благодаря костюму Квена и необычному платью, чем моему удостоверению. Офицер явно не узнал меня, но только тот, кто должен быть здесь мог приехать в официальной одежде. Придется это запомнить.

Прохлада ночи исчезла, и я помедлила внутри широкого прохода, чувствуя молчание Квена, его твердое присутствие за спиной. Несколько лестниц вели наверх, вероятно к отделению медицинского персонала; кухня находилась за лестницей, дальше по короткому коридору. Здесь было две гостиные, по одной с каждой стороны от двери. Они обе были заполнены людьми, которые толпились вокруг, разговаривая, но только на одну из них падало освещение новостной команды. Было тепло, даже для меня, и мне не нравился возбужденный тон журналистки, спрашивающей обезумевшую мать, как она чувствует себя сейчас, когда ее ребенок — выживший, вопреки всему — был похищен.

— Что за мерзость, — прошептала я, ощутив волну злости, и Квен предупреждающе кашлянул. Кто-то догадался о том, что синдром Роузвуда был на самом деле проявлением слишком большого количества демонских ферментов и «собрал» демонскую кровь, пока дети были еще живы. Я бы тоже умерла, если бы отец Трента не изменил мои митохондрии так, чтобы они питали фермент, блокирующий смертельное действие первого фермента, фактически пробуждающего демонскую магию. Одним словом это означало, что он дал мне возможность выжить, будучи от рождения демоном.

Рука Квена сжала мой локоть и он мягко отодвинул меня с чьего-то пути. Оцепенев, я поискала знакомое лицо, чтобы откуда-то начать. Мое вечернее платье привлекало случайные взгляды, но также держало людей в стороне. Эта тупая дикторша все еще опрашивала родителей, и агенты ОВ стояли в сторонке, надеясь получить немного эфирного времени. Меня никто не узнал, слава Богу, и я почувствовала вину, окруженная таким количества горя — горя, которого мои родители пережили и победили. Проклятье, я не буду чувствовать вину за то, что выжила.

— А вот и он, — с облегчением выдохнул Квен, и я проследила за его взглядом с задней части гостиной к коридору, ведущему от детских комнат к кухне.

— И Феликс, — сказала я, с удивлением глядя на Трента, говорящего с немертвым вампиром. Или скорее, он говорил с Ниной — молодой вампиршей, через которую в настоящее время Феликс любил вести свои наземные дела. Молодая женщина, казалось, похудела с нашей прошлой встречи, была лучше одета и более уверенна, но несомненно измождена — как будто последние четыре месяца она принимала слишком много амфитаминов. Это было тяжело заметить за обходительным, собранным немертвым вампиром, контролирующим ее тело, живущим через нее в течении нескольких часов за раз.

Этого я и ожидала. Быть переговорным устройством для немертвого вампира было небезопасно для обеих сторон: старый вампир получал слишком большое напоминание о том, как быть живым и тосковал по этому, а молодой приобретал слишком много силы, бегущей через его или ее разум, чтобы тело могло справиться с этим в одиночку. Это было острием ножа, которого могли достичь только самые опытные, и мне начало казаться, что их отношения уже прошли точку, когда могли закончиться благополучно.

Нервничая, я прикусила губу, гадая, спрашивали ли ОВ-шники Трента о похищениях. Но пока я наблюдала, я решила, что хотя Трент и доказал, что может сохранять спокойствие даже будучи арестованным за убийство на собственной свадьбе, на его лице не было настороженного выражения того, кого поджарили за похищение. Вероятно, он получил настоящую историю, а не консервированную дрянь, которую они скармливали репортерам.

Короткие, прозрачно-светлые волосы Трента смотрелись прекрасно рядом с густой волной испанской элегантности Нины. Сама по себе женщина не имела никакого политического влияния, но Феликс просвечивался в ней, делая женщину необычайно изысканной, собранной, и придавая ее движениям слегка мужскую манерность — она стояла, слишком широко расставив колени, что не вязалось с деловым юбочным костюмом.

— Привлекать Трента с Феликсом к местам преступлений становится привычкой, — заметила я, качнувшись вперед, двигаясь медленно, чтобы избегать репортеров, пока мы пересекали комнату. При виде Трента, мое восприятие Квена совершенно изменилось. Ох, оба мужчины были грациозны, но изящество Квена было рождено от уверенности, что он может справиться с любой ситуацией. Грациозность Трента возникла от жизни, в которой его слушали и принимали более, чем серьезно. Они оба были хорошо одеты, но костюм Трента был сшит для каждого дюйма его аккуратного, сексуального себя, и становилось более очевидно, что Квен предпочел бы быть в своем обычном свободно-облегающем костюме охранника. Хоть я и видела, как оба мужчины боролись с нападающими, Квен всегда использовал минимальное количество силы, в то время как Трент представлял собой конфликт образов: элегантность в сочетании с дикостью и пугающая грация с магией, оживающей благодаря пению.

Трент почувствовал мой взгляд, на его лице появилось выражение крайнего удивления, пока он не скрыл эту эмоцию. Только пробежав глазами вверх-вниз и оценивающе рассмотрев мое вечернее платье, он коснулся плеча Феликса, указывая на меня. Молодой/старый детектив ОВ повернулся, просияв — обычные манеры молодой женщины исчезли, Феликс взял полный контроль.

— Рэйчел! — сказала Нина чересчур громко и с преувеличенной медлительностью, пока Квен и я заходили в наиболее тихий коридор, где мы могли продолжить наблюдать за происходящим. — Я удивлен, что вижу тебя здесь. Айви уже вернулась?