Опасные советские вещи - читать онлайн книгу. Автор: Анна Кирзюк cтр.№ 32

Но более распространенным был второй тип легенд — о здании в виде свастики.

Еще перед войной знак свастики искали и истребляли везде, где он мог проступить (с. 104). Естественно, что во время войны и после любой намек на это изображение расценивался уже как «пропаганда нацизма» и в СССР, и в послевоенной Германии. Страх перед нацистскими символами продолжал существовать в послевоенном мире. Так, например, в 1945 году в Нюрнбергском дворце съездов, построенном для партийных собраний нацистов, все изображения свастики торжественно уничтожили. Несмотря на это, в 1965 году израильский студент нашел свастику на потолке одного из этих строений — знаменитого Здания Цеппелина. Было большое разбирательство, которое постановило, что студент принял за этот знак пересечение линий совершенно невинного орнамента ^[193]. Вспомним уже упоминавшуюся историю 1952 года, когда КГБ получил жалобы о появлении свастики на ободках зеркал: это объяснили ошибкой технологического процесса — для ободка зеркала использовали старую кинопленку ^[194].

И где-то в промежутке между 1944 годом, когда труд пленных немцев начинает активно использоваться при восстановлении зданий, и 1950‐ми годами, когда «немецкие дома» уже стали привычной частью городского ландшафта, в разных городах СССР независимо друг от друга появлялись истории о том, что некий архитектурный объект имеет форму свастики (или «фашистского креста», или украшен орнаментом со свастиками):

Очень часто (как и в примере выше) здания в форме свастики объявлялись делом рук немецких инженеров, работавших в СССР до войны (в 1930‐е годы в СССР работало много немецких технических специалистов). Таким образом они будто бы создавали ориентир для гитлеровской авиации:

Нашей собеседнице из Нижнего Новгорода эту историю про больницу в конце 1960‐х в соседнем городе Павлово рассказывала ее бабушка «как правду»: «Мол, начали строить больницу где-то поблизости, и такое здание сложное получалось, такое сложное! А потом поглядели с самолета, а там — свастика!» ^[197] Ровно этот же сюжет рассказывают про школу в Москве, располагающуюся по адресу улица Онежская, 7. Посетитель форума, со ссылкой на свою старую учительницу, рассказывает, что школу во время войны строили немецкие военнопленные и чтобы дать фашистским бомбардировщикам ориентир, они стали строить в виде фашистского креста, но наши это заметили и «обрубили» здание ^[198].

Истории о зданиях-свастиках сообщают, что опасный знак был не только обнаружен, но и обезврежен властями, а виновные в его появлении — наказаны. Эту особенность городская легенда унаследовала от практик поиска опасных посланий 1937 года. Так, согласно городской легенде о симферопольском фонтане, при сооружении которого пленные немцы будто бы рассадили каменных голубей в виде свастики, опасный знак был своевременно обнаружен и демонтирован, а немцы-строители понесли наказание:

Несмотря на красоту легенды, в реальности события развивались не совсем так. По сообщению нашего коллеги, историка Алексея Попова из Симферопольского университета, пленные немцы вообще не участвовали в сооружении фонтана, поскольку работали в Симферополе до 1949 года, а фонтан был построен позже.

Еще более экзотичной кажется нижегородская история про конструктивистский Дом-коммуну на ул. Пискунова. Его, согласно словам одной из наших собеседниц ^[200], живущих в Нижнем, специально выстроили в виде свастики, однако неизвестно, кто это сделал и зачем.

В 1930‐е годы обнаружение профиля Троцкого, спрятанного «врагами» в штриховке газетного рисунка, требовало специальной «техники чтения» — например, газетный лист нужно было рассматривать с лупой, под определенным углом зрения и т. п. Подобные техники распознавания опасного знака зачастую «рекомендовала» и послевоенная легенда о «домах со свастиками». Например, согласно симферопольской легенде, профиль Гитлера на «башне с часами» можно увидеть, если посмотреть на нее с определенной стороны и в определенное время суток ^[201]. Однако между поиском вражеских знаков в 1930‐е годы и аналогичной позднесоветской практикой есть одно существенное различие. В сталинское время она была частью целого комплекса практик (в том числе и никак не связанных с вещами и знаками) по обнаружению замаскированного и внешне не отличимого от обычных советских людей врага. Эта практика была нацелена на то, чтобы уничтожить объект, на котором «враг» оставил свой «семиотический след». Обнаружение опасного знака неизменно приводило к физическому уничтожению объекта, а часто — и людей, причастных к его изготовлению и распространению. В позднесоветский период и само наличие «вражеского знака», и его обнаружение становятся частью легенды.

Скрытый гиперзнак как месть пленных немцев

Один из наших собеседников, житель Петербурга, рассказал, что скульптор Клодт изобразил портрет императора Николая I на гениталиях коня не просто так, а потому что хотел отомстить ему то ли за недостойную оплату, то ли за то, что Николай отправил первую пару коней в Берлин в подарок немецкому императору ^[202]. Наличие «скрытого знака» в этой городской легенде 1960‐х годов объясняется местью подчиненного лица. Этот мотив очень распространен, и в случае с домами-свастиками он создает целую группу легенд, где скрытый гиперзнак — это не способ дать наводку врагу, но акт мести за поражение в войне со стороны пленных немцев.