Замуж со второй попытки - читать онлайн книгу. Автор: Элла Хэйс cтр.№ 10

— Возможно. — Она прошла мимо него и остановилась у дверей своей комнаты. — Извините, это прозвучало так грубо. — Милла подняла глаза и посмотрела на Кормака. — Я вам благодарна, конечно, просто…

— Просто вы недолюбливаете все, что связано со свадьбами, я понял.

Она кивнула.

— Мне нужно немного освежиться, а потом я спущусь в столовую.

— Конечно. Можете не торопиться.

Когда Милла закрыла за собой дверь, Кормак глубоко вздохнул. Он знал, что сообщить новость о шатре будет непросто, но он и подумать не мог о том, что эта художница, оказывается, питает отвращение к свадьбам.

Кормак знал, что причиной такой острой реакции может быть только скрытая в глубине души боль. Разве он не был полон ненависти к снайперам, которые убили Дункана? Кормак вспомнил уязвимость, мелькнувшую в глазах Миллы, еле заметное дрожание ее губ. Кто же мог так сильно ранить ее?

Отогнав от себя эти мысли, он пошагал по коридору к лестнице, ругая себя за любопытство к Милле О’Брайен. Интерес к кому‑либо опасен, потому что открывает двери для других чувств, способных привести к путанице и беспорядку, а Кормаку и без того хватало смятения в мыслях.

Раз Милла терпеть не может «все, что связано со свадьбами», надо будет постараться перевести беседу за ужином на более безопасную территорию. Людям, как правило, нравится рассказывать о своих любимых занятиях, поэтому Кормак решил, что за столом будет расспрашивать Миллу о ее работе и о том, что ее вдохновляет на написание картин…

Милла опустилась на пуф и посмотрела на темные холмы за окном. Она все еще не могла до конца поверить, что ее планы нарушены, и теперь ей придется терпеть ужин с семьей Кормака, где главной темой разговора должна была стать «большая свадьба» Рози.

Милла расстегнула молнию на сумке со своими вещами и вытащила шелковую блузку. Это была единственная нарядная вещь, которую она взяла с собой. Перед зеркалом в ванной Милла пригладила волосы и умыла лицо.

Ужин наверняка станет тяжелым испытанием. Придется улыбаться и проявлять интерес к идеальной свадьбе Рози, хотя в душе царит уныние.

Она глубоко вздохнула и ущипнула себя за щеки, чтобы вызвать румянец. Мать Миллы использовала эту маленькую хитрость, чтобы скрыть бледность, вызванную прохождением курса химиотерапии. Она хотела, чтобы люди не догадывались о ее болезни. Это был самоотверженный маскарад, чтобы избавить других от боли сопереживания умирающему. Милла не могла притворяться, что у нее такая же благородная мотивация, но если у ее матери хватало силы духа, то и у нее хватит.

— Итак, Милла, над чем вы сейчас работаете?

Она не хотела говорить о своей работе, но вопрос Кормака подоспел вовремя, прервав болтовню Рози, которая пыталась привлечь гостью к обсуждению вариантов свадебного декора.

Милла положила суповую ложку и промокнула рот салфеткой. Она не знала, что сказать, понимая, что вряд ли сможет объяснить Кормаку, что не может найти свой путь в искусстве. Сейчас она пытается писать урбанистические портреты, хотя всегда тяготела к пейзажной живописи.

Все, кто сидел за столом, обратили взгляды на Миллу. Она почувствовала, что ее щеки заливаются румянцем, и улыбнулась.

— Я в основном предпочитаю классическую школу живописи, но в настоящее время пустилась в эксперименты…

— В эксперименты? Какие? — спросил Сэм.

Милла посмотрела через стол на младшего брата Кормака. Ему было двадцать лет, долговязый и неуклюжий, он еще не успел сформироваться во взрослого мужчину. Его волосы были светлее, чем у Кормака, с рыжеватым оттенком, а глаза — голубые и озорные.

— В основном портретная живопись…

Сэм мило улыбнулся.

— Если хотите, могу попозировать для вас. У меня очень выразительные скулы.

Милла рассмеялась.

— Спасибо за предложение, Сэм, но я работаю с фотографиями, которые сделала в Лондоне.

— А, значит, вы рисуете яппи или гуппи, или как они там себя называют в наши дни?

У главы семьи, Аласдера Бьюкенена, Милла подметила такой же озорной блеск в глазах, какой раз или два видела в глазах Кормака.

Она покачала головой.

— Нет. Это не яппи. Просто случайные люди, чьи образы я использую.

— Но у вас ведь есть что‑то, что их связывает, какая‑то общая идея?

Кормак казался Милле безжалостным в своей настойчивости. Его вопросы словно пригвождали Миллу к стулу, заставляли искать ответы, которых у нее не было.

Она вспомнила слова своего наставника о том, что он увидел в отснятых ею фотографиях.

— Полагаю, тема как‑то связана с одиночеством. Все лица на моих снимках — грустные.

Милла увидела, что глаза Кормака на мгновение помрачнели. То, что она в них прочла, заставило ее почувствовать головокружение и отвести взгляд. Но даже повернувшись к Сэму, она по‑прежнему ощущала взгляд Кормака на своей коже.

Сэм отщипнул кусок от булочки, щедро намазал его маслом и спросил:

— Почему художники никогда не рисуют счастливых людей? На всех портретах, которые я могу припомнить, лица выражают целую гамму эмоций — от слегка раздраженных до совершенно несчастных. Но никто не улыбается.

— За исключением Моны Лизы, — заметила Лили.

Сэм опустил нож.

— Это не улыбка, это гримаса…

Милла снова взяла свою ложку. Она была рада, что тема разговора изменилась. Нужно было что‑нибудь съесть, даже если присутствие Кормака за столом заставляло Миллу нервничать. Стоило ей поднять глаза, каждый раз она неизменно встречалась взглядом с Кормаком и опять отворачивалась, чувствуя, как голова идет кругом. Миллу озадачивало сочетание жара в его глазах с прохладой его тона. Она не могла понять, почему Кормак то молчит, не участвуя в застольной беседе, то вмешивается, когда разговор заходит о свадьбе, чтобы сменить его направление.

Когда Рози заговорила о том, что в ее свадебном торте все уровни будут разного вкуса, Кормак положил вилку и ложку на тарелку.

— Ради всего святого, Рози, неужели ты не оставишь нам сюрпризов? Слушая тебя, мы уже раз десять пережили день твоей свадьбы еще до его наступления!

Когда за столом после этих слов воцарилась тишина, Милла медленно подняла на Кормака глаза. Только сейчас она осознала, что он ради нее на протяжении всего ужина старался переводить разговор с обсуждения приготовлений к свадьбе на отвлеченные темы — то задавал Милле вопросы о ее работе, то спрашивал отца о том, как идут дела в поместье.

Она почувствовала прилив противоречивых эмоций. Все это время Милла считала Кормака жестким по натуре, а он весь вечер пытался ей помочь.

Кормак взглянул на нее, затем повернулся к своей сестре и провел рукой по волосам.